женили, дав парочку мужей, которые по идее матери должны были меня вернуть в ее лоно. У них получилось. Я знаю все законы, знаю все наказания и знаю, за что меня могут выпороть и почему муж может ослушаться жену.
— Тяжелая жизнь, — констатировала Мэл, пересаживаясь к ним на диванчик. — Давайте заключим пакт о ненападении или мирный договор, в котором оговорим, что мы все трое брошенные дочери и сейчас попавшие в такую ситуацию, где нам придется выживать, будем помогать друг другу, поддерживать и я готова даже отказаться тот трона в вашу пользу, если нарушу договор.
Таура вытерла слезы и взглянула на Раду, а та лишь покачала головой: — Согласна.
— У нас есть месяц, чтобы выполнить условие советников и попробовать исправить наши жизни, — Мэл протянула руку и погладила плечо сидящей ближе всего к ней Тауры. А та улыбнулась: — Я бы хотела отомстить.
— Отомстим, обещаю, — Мэл кивнула и смахнула слезу, скатившуюся по ее щеке. Как же тяжело, наверное, знать, что твой любимый исчез во времени и никак не отомстить обидчице. Ведь это естественное право любого живущего на земле.
— И что делать будем? — глаза Тауры заблестели золотом, а Рада вздохнула и ответила.
— Думаю, надо научить королеву пользоваться магией, и придумать, как вырваться из-под опеки матерей.
«А еще вернуть моих мужчин» — сверкнула мысль в голове у Мэл.
ГЛАВА 44 Хенол и Ханан…
В зал осторожно вошел Тайи и направился к Мэл. Оглядывая зал, отметил, что три девушки сидящие на диване спокойны, даже Таура расслабилась и ее можно было рассмотреть не боясь ослепнуть. Сидящая рядом с ней черноволосая Рада, выглядела задумчивой, но ничем не выдавала, что готова ринуться в бой или не дай бог применить свою магию к его сестре. Он осторожно кашлянул стоя уже в центре зала и замер. Столько эмоций было написано на лицах девушек, что он опешил. Справившись с волнением и понимая, что он увидел то, что может быть ему и не предназначалось, потому что красные щеки Тауры и ладошка Мэл сжимающая ее плечо, сказали ему больше чем все слова, Тайи выдохнул и улыбнулся: — У нас гости и это требует внимания королевы.
Мэл засуетилась: — Кажется, мне пора встречать нашего фаворита. Тайи проводит вас в ваши покои, надеюсь, вам понравится. Мы не знали какую обстановку вы предпочитаете, но все можно заменить при желании.
Через минуту, она быстрым шагом уже выходила из зала, оставляя девушек на брата и надеясь, что он сможет угодить им. Ну, зная какую школу, прошел Тайи, она была в нем уверена.
Мэл выскочила в коридор, надеясь, что не встретит никого из мужей своих фрейлин, а увидев довольные мордашки Питера и Анн, одиноко подпирающих стену, улыбнулась: «Вы ж мои хорошие. Все сделали, молодцы. Расфасовали этот гадюшник подальше от меня».
А потом вокруг нее все выстроились в два ряда, ну стража в количестве десятка молодых и бравых ребят, десяток слуг, вдруг она упадет или плохо ей станет, водички там подать или пироженку. Питер с Анн встали позади нее и вся эта бравая ребятня с ней во главе, двинулась к главному входу, где сдерживали рвущихся в замок с десяток довольно грязны и оборванных мужчин, требующих встречи с королевой.
— А кто из них фаворит Теффаны? — осторожно спросила Мэл, идущего рядом Анн.
— Мне кажется это вообще не люди Теффаны, — рассматривая мужчин, в окружении золотой стражи и останавливая Мэл, прикрывая ее своей рукой, и становясь впереди нее, сказал Анн. А перед ними действительно были оборванцы, спутанные волосы, грязная одежда… Но вот почему они были на удивление ему знакомы?
Мэл присмотрелась: — Хенол! — радостный возглас и вот она уже висит на шее одного из оборванцев, а к ним спешат Питер и Анн, уже понимая, что «великий поход» Хенола удался. Команды Атиса, который прибыл с опозданием, остановили особенно рьяных вояк в золотых доспехах, пытавшихся остановить остальных и спасти королеву, хотя ее кажется и не надо было спасать. Ну, если только ее платье, которое придется или выбросить или выстирывать от земли, комков грязи, которые медленно переползали с рубашки и брюк Хенола на кружево. — Как? Почему? — гладя его по щетине и всматриваясь в родные глаза, спрашивала Мэл.
— Все потом, нам бы помыться и на улице ждет Мерсил, — шептал ей в ухо Хенол, вжимая ее в себя и радуясь, что смог вернуться живым.
— Госпожа елка? — ахнула Мэл.
— Да, она самая, — выдыхая ей в ухо и тут же целуя его, прошептал Хенол.
Ханан Лигер
Попав еще мальчишкой в дом к Теффане, и пройдя путь от поваренка до капитана, он всегда был осторожен. Но мальчишке нельзя стать взрослым без наказаний за непослушание, за гордость, потому, когда его уже ставшего сильным, распяли на дыбе и пытались сломать кости, он уже готовился отойти к прадедам, уповая на скорую смерть. Его тогда спасла Теффана, остановив казнь и срастив кости. Но вот его спину она оставила как наказание за непослушание, чтобы он всегда помнил, что следом за счастьем может идти смерть.
И он помнил. Отомстил всем кто пытался его сломать. Став фаворитом он не смог дать Теффане клятву верности, потому что в том, что с ним случилось, была и ее вина. Может она его спасла потому, что чувствовала и свою вину в смерти двадцати молодых мужчин, которых отправила на борьбу с чудовищем из болот Бетхор, из которых вернулись лишь трое. Ханон всегда был осторожен и когда встал во главе гарема осторожно, но призвал к ответу за своих товарищей всех, кто был причастен к их смерти. Вот только Теффана ему нужна была живой. И хоть он и не принес ей клятву верности, но ее приказы выполнял со звериной верностью.
Когда она приказала вернуться в столицу и присматривать целый месяц за королевой, он сначала почти выл от злости. Ему быть для нее нянькой? Притом, что слухи о Мэлисенте распространялись со скоростью света и то что она изменилась, знали все. Но делать нечего. Этот месяц он отдохнет и может, займется разработкой планов по своей свободе. Об этом он мечтал, кажется, как только родился. Но клеймо на плече, достаточное доказательство того, что он уже не человек, он животное, которое можно убить, морить голодом и вообще не считаться с его мнением. Потому каждое утро, смотря на себя в зеркале и натягивая на плечо рубашку,
