дальше она удалялась от центра города, тем больше становилось людей. Кто-то брёл, катя на тележке нехитрый скарб, кто-то нёс на себе скудные пожитки. Как ни странно, проезжавших мимо мобилей не было видно. Изредка по пути попадались брошенные пассмобили[1], но это были единичные случаи. Прибившись к одной из групп, состоявших из разновозрастных мужчин и женщин, она немного расслабилась. До выхода из города оставалось ещё немного, пара кварталов и потом, что потом Света не хотела думать, сначала она хотела уйти из охваченного паникой города.
Шедшие рядом изредка переговаривались. Света сделала вывод, что пристала к нескольким семьям, объединившимся по соседскому признаку. Все они жили и работали на одном из заводов. Когда по визору объявили о введении чрезвычайного положения, главы семейств собрались и, поразмыслив, собрали самое необходимое и пошли на малую родину – в село в тридцати километрах от города. Откуда все они были родом.
Неожиданно впереди идущие остановились, загомонили. Сзади напирала толпа и Света растерялась. Её вытолкнули на обочину и она, не удержавшись на ногах, скатилась в придорожную канаву. Впереди вспыхнул яркий луч света и через громкоговорители над широкой трассой разнёсся властный голос:
– Всем стоять! Проход через мост закрыт! Приказываю, всем не полноправным гражданам вернуться назад. Повторяю, не полноправным гражданам проход по мосту закрыт. Освободите дорогу, по ней сейчас пройдёт колонна!
Толпа сначала качнулась то в одну, то в другую сторону, но напирающие сзади давили на передние ряды, и толпа колыхалась из стороны в сторону, сжимаясь, уплотнялась. Кто-то скатился вниз. Потом ещё кто-то, потом ещё. Света заметила, что скатываются вниз, помогая женщинам и детям именно те, с кем она бок о бок шла добрых два часа.
– Скорее, скорее, – шёпотом говорил мужской голос, – левее, в двух километрах есть брод. По нему перейдём реку. Она там не так широка́, да и лёд думаю крепкий, выдержит, если налегке.
– Почему не пускают, кто там раскомандовался? – спросил второй голос.
– Семён, там военные. Не прорваться. Технику нагнали, с двух сторон бронемобили стоят. Лучше помоги всех собрать и тихо, леском уйти. Главное, чтобы за нами вся толпа не побежала, а-то вояки и там встречу организуют.
Света подобралась и когда последняя тройка стала удаляться, поспешила за ними. Она шла аккуратно, не скрываясь, но и не привлекая излишнее внимание. Идти было тяжело, ноги уже болели, но стиснув зубы, она шла, стараясь далеко не отставать. Завидев, что преследуемые сбавили ход и остановились, Света плюхнулась на землю без сил. За городом оказалось холоднее, чем в мегаполисе и она уже начинала подмерзать. Особенно беспокоили ноги. Кроссовки хоть и были на толстой подошве, но не предназначены для долгого хождения зимой. Неизвестно, сколько так просидела Света, вслушиваясь в доносящийся со стороны трассы шум, но неожиданно для себя обнаружила, что осталась одна. Она резко встала, но отыскав в предрассветном утре следы, успокоилась. Следы вели к пологому спуску, где скрывались, уходя вдаль через реку.
Света пыталась рассмотреть противоположный берег, но в утреннем тумане тот скрывался в молочной синеве. Опасливо спустившись на лёд, она сделала осторожный шаг, потом ещё один. Так, шаг за шагом она стала удаляться от берега.
«Ничего страшного, я дойду», – твердила себе Света.
Раздавшиеся громкие крики, заглушаемые выстрелами, напугали её. Она побежала, но, не сделав и десятка шагов, оступилась и упала, провалившись под лёд. Обжигающе холодная вода накрыла с головой. Света хотела закричать, но крик утонул в булькающем звуке. Кругом вода. Она не может сделать и глотка воздуха. Лёгкие горят от недостатка кислорода, а сердце бьётся в бешеном темпе. Света замахала руками, нашла кое-какую опору, но она выскользнула из рук.
«Мама! Мама! Помоги!», – молилась Света, но силы покидали. Она сделала рывок, оттолкнувшись ногами от дна и вынырнула, жадно глотнув воздух. Ещё один рывок, второй. И она уже стояла по шею в воде, а под ногами имелась твёрдая опора.
Стрельба стихла, только гул двигателей проезжавшей техники доносился со стороны трассы. Дрожа от холода, Света огляделась. Чуть сзади, всего лишь стоит протянуть руку, медленно погружалась под воду взятая в комнате сумка академика. Света шагнула назад и притянула к себе не успевшую окончательно скрыться в водной пучине сумку.
Мокрая, дрожащая от холода, она бежала подальше вглубь небольшого леса, пока совсем не выбилась из сил и не упала рядом с поваленным деревом.
– Н-надо с-согреться, н-надо р-развести огонь, – повторяла она себе, распаковывая сумку. В неё она собрала всё, что нашла в доме Владимира Сергеевича. Там были и газовая зажигалка и полотенце, и пара носков, конечно мужских, но выбирать было не из чего. А ещё она забрала с собой полбуханки хлеба и главную сейчас ценность – металлическую большую кружку и початую банку мёда.
Раздеваться на холоде было страшно, но пересилив себя, Света скинула куртку, свитер, штаны и, оставшись в одном нижнем белье, принялась активно растирать себя руками.
– Жаль полотенце тоже мокрое, – произнесла она, продолжая делать импровизированную разминку. – Теперь огонь, так я не согреюсь.
Расчистив от лежавшего снега небольшую площадку, она накидала собранные ветки, поднесла зажигалку. Та вспыхнула голубым огоньком и, сначала нехотя потрескивая, потом нещадно чадя дымом, ветки, занялись огнём. Света радостно пискнула. Не зря она в школе была лучшей ученицей на основах выживания. И пригодились знания, как развести огонь подручными средствами.
Огонь разгорался, отдавая своё тепло. Света как смогла, выжила одежду, разложила её сушиться, сокрушаясь, что нет ничего сухого из одежды. Но надевать на себя мокрое, быстро заледеневшее не решилась. В кружке закипала вода. Она туда добавила немного заварки и чуть подождав, принялась пить чай, вприкуску заедая мёдом.
– Вот
