— Кто вы? — спросила Нора, не совсем представляя, что именно хочет выяснить. Его имя вряд ли ей что-нибудь сказало бы.
Мужчина посмотрел на нее, и в его взгляде мелькнуло смятение. Нора молча наблюдала за ним, недоумевая, почему он так растерялся.
— Не имеет значения, — наконец ответил он.
Слова эти прозвучали так печально, что на глаза у Норы навернулись слезы. Увидев это, человек попятился и с несчастным видом вышел из комнаты.
ГЛАВА ШЕСТИДЕСЯТАЯ
К тому времени, когда Фрингс появился в «Лисе и гончей», он уже накачался болеутоляющими пилюлями. Репортер заглатывал по штуке в час, наслаждаясь их дурманящим действием. Нора так и не появилась, что, конечно, огорчало, но скорее умозрительно, чем эмоционально. Фрингс попытался проанализировать факт ее отсутствия и сделать выводы, но это потребовало слишком большого умственного напряжения, которое в данный момент было ему не по силам. Вместо этого покурил травку, чтобы посмотреть, как она будет сочетаться с анальгетиками.
На пути в «Лису и гончую» он испытал два не связанных между собой ощущения. Во-первых, голова как бы отделилась от тела и витала в воздухе, в то время как тело двигалось по улицам совершенно самостоятельно. Во-вторых, Фрингс ощутил в себе некую сверхпроницательность по отношению к окружающим. Ему казалось, он способен мгновенно оглядеть всю уличную толпу и запомнить каждое лицо. Пройдя еще немного, он снова впился взглядом в пешеходов, чтобы отфильтровать людей, которые преследуют его. Чтобы избавиться от «хвоста», к «Лисе и гончей» пошел кружным путем. Подойдя к пабу, с облегчением отметил, что рядом нет никого из тех, кого он видел в толпе.
Заказав кофе, Фрингс стал ждать Пула, размышляя, чем объясняется его уверенность в отсутствии слежки — химически обусловленным обострением восприятия или интоксикацией организма, лишившей его возможности трезво оценивать окружающее. Оставалось надеяться, что до встречи с Берналем он успеет прийти в себя.
Пул незаметно вошел в паб точно в назначенное время. Увидев синяки на его лице, Фрингс подумал, что они похожи на двух гладиаторов за совместной трапезой. Губа уже не болела, но когда он говорил, швы немилосердно тянули кожу.
— Я пару раз видел, как вы играли. Получил большое удовольствие.
— Сплошная подстава, — пробурчал Пул.
— И тем не менее…
Пул молча смотрел на журналиста.
— Я получил ваши фотографии, — нарушил неловкую паузу Фрингс.
— И что вы о них думаете?
Пул был явно рад перейти к делу.
— Не сомневаюсь, что они подлинные. Проблема в том, что я не могу их напечатать. Во всяком случае, пока.
Пул огорченно вздохнул.
— Не морочьте мне голову. Вы просто не хотите их печатать. Когда вам надо, вы печатаете что угодно.
Фрингс на мгновение оторопел от такой резкости, но все же заставил себя улыбнуться.
— Нет, вы меня не поняли. Сейчас объясню.
— Валяйте.
Официантка принесла Пулу кофе, и Фрингс воспользовался паузой, чтобы немного собраться с мыслями.
— Человек на этих фотографиях…
— Берналь.
— Да, Берналь. Вообще-то я не должен вам это говорить и вряд ли в этом есть необходимость, но раз уж вы здесь со своими снимками, почему бы и нет, черт побери. Видите ли, Берналь решил расколоться. Он сливает мне очень важную информацию, которую можно использовать для расследования деятельности мэрии.
Фрингс и сам удивился, как официально он вдруг заговорил.
— Мне бы очень не хотелось, чтобы эти фотографии испортили все дело.
— А что за расследование?
— Это все, что я пока могу вам сказать.
Пул наклонился над столом.
— Если вы не напечатаете эти фото, я пошлю их в чертовы «Ньюз» или в чертову «Трибьюн». И не водите меня за нос. Раз вы считаете, что они могут помешать вашим планам, то вываливайте все начистоту.
Фрингс прищурился.
— Чем вас так достал Берналь?
— А вы как думаете?
Фрингс вспомнил о Пуле еще кое-что. У того была «красная» подружка. Значит, дело касалось забастовки. Парень явно не блефовал. Репортер решил раскрыть карты, надеясь, что Пул поймет, как много может выиграть он сам и рабочее движение в целом, если найдет общий язык с Фрингсом.
— Берналь решил сдать мэра. Он снабжает меня информацией о коррупции в мэрии.
— Этого мало.
— Я и сам пока многого не знаю. Он тянет время. Но то, что мне уже известно, обещает стать сенсацией.
Подошла официантка, чтобы налить им кофе. Фрингс ждал, когда Пул заговорит. Но тот не торопился высказывать свое мнение.
— А что у вас с лицом?
Фрингс притронулся к губе.
— Порезался, когда брился.
Пул встал из-за стола.
— Ну ладно. Меня порезал один из подручных мэра. А с вами что произошло?
Пул снова сел за столик.
— Это целая история. — Он понизил голос. — Меня сгребли во время забастовки вместе со многими другими.
— Я там был и все видел. Не вас, конечно, а то, что там происходило.
— Меня бросили в камеру, потом вызвали на допрос. Там мне задавал вопросы один тип, который был явно не из полиции, а если я пытался темнить, меня метелил один из копов. Они хотели, чтобы я прекратил поиски, которыми сейчас занимаюсь.
— Поиски? — переспросил Фрингс.
— Я ищу пропавшего человека.
— Кого?
— Не знаю, стоит ли…
— Какой смысл упоминать об этом, раз вы не хотите сказать, кого ищете?
Это показалось Пулу логичным.
— Я ищу мальчишку. Его зовут Каспер Просницкий.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ
Услышав имя, Фрингс заметно оживился. Пул не очень представлял себе, чего можно ждать от знаменитого репортера, любовника Норы Аспен. До этого момента тот не проявлял к собеседнику большого интереса. Но имя Каспера Просницкого словно высекло искру и перед Пулом наконец предстал Фрэнсис Фрингс — человек-легенда.
— Вам знакомо это имя? — удивился Пул.
Журналист ответил не сразу.
— Раз уж вы были со мной откровенны, то и я скажу, что встречался с ним вчера вечером.
Пул откинулся на спинку стула и стал нервно покачивать ногой.
— Где?
— В Низине. На складе рядом со старыми путями.
Значит, Алиса права. Оказывается, Пул был совсем рядом с мальчишкой. По всему выходило, что парень там, а у Пула не хватило духа, чтобы как следует поискать его.
