добавками из календулы и талька.
- Отвлекающий маневр, только и всего. Эта стерва хотела заставить меня увидеть то, чего я сам внутренне ожидал. Натравить старого тигра на искусственно созданный мираж. Выставить против сумасшедшего убийцы с горстью побрякушек вместо оружия. И она почти добилась своего. Возможно, в этот раз она была ближе всего к своей цели.
- Если вам предстоит мелкая штопка, возьмите дюжину булавок и…
Лэйд сделал еще один глоток бренди и решительно отставил бутылку. День в Новом Бангоре длинный, но уповать на это не стоило. Когда начнутся сумерки и снаружи погаснет газовый фонарь, ему потребуется твердая рука и чистый рассудок – чтобы встретить того, кто явится к нему на порог.
В чью бы форму тот ни был заключен.
- Он придет за мной после того, как зайдет солнце. Он не любит дневного света, его время – ночь. Он придет, чтоб перегрызть мне горло, как бедному Саливану, но я буду ждать его. Тигры терпеливы в засаде и безжалостны в схватке. Я не знаю, сколько человечного в нем уцелело и сохранил ли он в себе хотя бы крупицы разума. Если да – я постараюсь сохранить ему жизнь. Не из милосердия, скорее, из жалости к мисс Амилле, потерявшей и сестру и мать. Если нет… Что ж, мне не привыкать.
Убедившись, что револьвер лежит в прямой досягаемости его руки, Лэйд вытащил из жилетного кармана часы и открыл крышку. Стрелки показывали начало одиннадцатого. Он положил часы возле взведенного револьвера и удовлетворенно откинулся на спинку стула.
- Если я чему-то и научился тут, в Новом Бангоре, так это тому, когда следует ждать покупателя. Этот явится с темнотой.
[1] Уильям Вордсворт (1770-1850) - английский поэт, видный представитель романтического движения в литературе.
[2] Маскерон – архитектурное украшение зданий в виде человеческого лица.
[3] Даяки – одно из племен, населяющих Индонезию.
[4] Шанти – традиционные матросские песни, задающие ритм и хорошо подходящие для монотонной работы.
[5] Здесь: около 9 метров.
[6] Макинтош – плотный длинный плащ из прорезиненной ткани.
[7] Royal Ascot – традиционные английские королевские скачки, которые устраиваются неподалеку от Лондона.
[8] Битва при Кресси – англо-французская битва 1346-го года.
[9] Осада Барселоны – сражение в 1706-м году, в котором участвовал английский флот.
[10] Из «Песни Дарзи» Редьярда Киплинга (перевод Маршака).
[11] Taureira (язык маори) – «Тигр».
[12] Из безымянного стихотворения Джона Китса (перевод – Г. Кружков).
[13] В октябре в Вестминстерском дворце Лондона обычно проводится ежегодная церемония открытия парламента.
[14] Касуэлла – густой бульон из мяса и овощей.
[15] Ломбардия – область на севере Италии.
[16] Стилтон – сорт английского «голубого» сыра.
[17]Mon général (фр.) – «Мой генерал».
[18] Нефтяное масло – устаревшее название керосина.
ФУНТ НЕПРИЯТНОСТЕЙ. Глава 4
Колокольчик прозвенел задолго до сумерек, но Лэйд даже не повернул голову в сторону входной двери, лишь прикрыл лежащий на столе револьвер шляпой. Настоящий лавочник, чей слух отточен за много лет в совершенстве на зависть всякому завсегдатаю Ковент-Гардена[1], способен по одному лишь звону сказать, кто явился к нему в лавку и по какой нужде. Это звон был слишком неуверенным и кратким, чтоб возвещать явление безумного убийцы. Скорее, пришествие какой-нибудь пожилой леди за крахмалом или…
- Твои шуточки когда-нибудь доведут тебя до проблем с Канцелярией, Чабб, - пробормотал Макензи, оглядывая лавку из-под клочковатых бровей, - И тогда не рассчитывай, что старина Оллис придет тебе на помощь.
Лэйд через силу улыбнулся. Напряжение последних дней порядком подточило его чувство юмора, но изменять своим привычкам он не собирался. В тот момент, когда он не сможет улыбнуться очередному вызову Нового Бангора, Левиафан сможет праздновать победу.
- Только не говори, что зубной порошок и крахмал в одночасье стали стратегическими товарами.
- Много хуже. Жители Хукахука впервые за всю жизнь увидели табличку «Закрыто» на двери бакалейной лавки. Я точно не уверен, но, кажется, в Откровениях Иоанна Богослова[2] среди знамений Страшного Суда значилось что-то такое… Учти, еще немного, и на улице появятся безумные фанатики, возвещающие скорый конец всего сущего!
- Хорошо, что предупредил, Оллис. Я постараюсь им сбыть старые сухари.
- Ты не пришел сегодня на обед.
- Дела, сам видишь, - Лэйд развел руками, подчеркивая нарочно устроенный им в лавке с помощью Диогена живописный беспорядок, - Надо хоть раз в жизни навести подобие порядка в этих авгиевых конюшнях. Не хочу погибнуть в расцвете лет под лавиной из крахмала или сахара. Может, я не самый ревностный почитатель Брейрбрука, но такая трагическая кончина не по мне. Бога ради, не касайся этой бочки! Там скипидар!
- Про Саливана слышал? – внезапно, почти без перехода, спросил Макензи, брезгливо покосившись на бочонок.
- Что? Нет. Что такое с Саливаном?
Владелец «Глупой Утки» поморщился.
- Представляешь, захожу я к нему сегодня с утра… Одно старое ерундовое дело, да что-то в голову постучалось. Ну, думаю, наш приятель Эйф, верно, дома должен быть. Стучу – и ничего. Может, на дежурстве, думаю? Тяну, значит, за ручку – а дверь-то и не заперта! Вот тебе и фокус! Да Эйф скорее шлем на ночь снять забудет, чем дверь не запрет. Тут у меня что-то внутри заворочалось, точно в пивном бочонке. Дай, думаю, загляну одним глазом, что у него внутри творится. Открываю дверь, захожу – и вижу…
Макензи сделал долгую паузу, по которым всегда был большим мастером и которыми обильно украшал свои рассказы по поводу и без. От этой паузы Лэйд ощутил, как в желудке перекатывается какая-то липкая холодная дрянь. Он и сам помнил дом Саливана. Раздавленную мебель, орошенную не успевшей остыть кровью, самого Саливана, распростертого на полу в гостиной, сделавшегося таким же безжизненным и пустым…
- Ну, что?
- Ничего! – Макензи округлил глаза, выцветшие и выглядевшие обычно сонными, - Везде порядок, ни пылинки. Кровать застелена. Шкафы пусты. Ни Саливана, ни его формы – ничего!
- Ага, - Лэйд прикусил зубами щеку, чтобы сохранить контроль над лицевыми мышцами и не дать им обрести свободу даже на секунду, - Вот это номер. Что же он, растворился в воздухе?
- Ну, если бы растворился, то записку бы не оставил.
Макензи извлек из кармана пиджака аккуратно сложенный лист бумаги. Лэйд знал, что на нем нет пятен крови, однако не смог заставить себя
