— Мы случайно встретились на Мадагаскаре, — начал отец, с тоской глядя на камень, — твоя мама, одетая в джинсы, кеды и вооруженная маленькой лопаткой и ломом, бежала на автобус. Группа, с которой она должна была ехать на поиск месторождения, уехала, забыв ее в магазине у вокзала. Такая взволнованная, расстроенная и божественно красивая, она чуть ли не плакала, когда водитель закрыл двери прямо перед ее лицом, и моргнув фарами, помчался в горы. Я предложил подвезти ее, и она, нехотя, согласилась. Каждый день я караулил автобусы, пребывающие из того поселка, а она никак не возвращалась. И вот в одно утро старый чадящий «бычок» показался на дороге и мое сердце остановилось. Я знал, что увижу ее. И больше не отпущу.
— Папа! — слезы лились ручьем, и было плевать на макияж, краснеющие глаза и припухший нос. Это такая же история моей семьи, как и сегодняшняя свадьба. История несбывшейся несчастной любви, которая, дай бог, станет последней в нашем роду.
— Ирина подарила мне тогда этот камень. Огромный неотёсанный булыжник, который я хранил много лет, оказался сапфиром, — папа взглянул на диадему и, удобно перехватив ее, занес над моей головой. — «Фамильная драгоценность!» — заливисто, как колокольчик смеялась твоя мать, целуя меня.
Бриллианты, ровными дорожками собранные в форму простого низкого кокошника, легли на мою голову, и помощницы мгновенно закрепили тиару, молчаливо отступая.
— Семья — это самое ценное, что есть в нашем мире. Береги ее…
— Пора, — шепнула Кэсси, давая команду распахнуть двери моих покоев.
Выставленные по обеим сторонам пажи, одновременно взмахнули хрустальными саблями, соединяя их концы в воздухе и приглашая меня пройти по этому хрустальному коридору в руки моей судьбы.
Глава 50
Не помню, как шла к алтарю. Кажется, я оглохла, ослепла, лишилась всех чувств. И лишь, когда почувствовала поцелуй в щеку, немного опомнилась и увидела грустно-счастливого отца.
Он вложил мою ладонь в руку Макэйо и накрыл своей, крепко сжимая. Без слов было все понятно. Он передал меня лично в руки, и теперь Макэйо отвечает за мою жизнь и счастье. Хотя эту функцию он взял на себя задолго до дня нашей свадьбы.
Я медленно вела глазами по серебристо-лиловому бархату, который странно смотрелся с костяными кольцами в форме черепов и украшением из битых ракушек на запястье. Но в этом был весь Мак. Не такой как все, он и ко мне относился по-особенному. Уверена, и наш брак будет не обычной нудной обязанностью соблюдать данные друг другу клятвы, а чем-то торжественно прекрасным, игривым и счастливым. Как улыбка моего почти мужа.
— Люблю тебя, — прочла по губам, и голос церемониймейстера заставил собраться.
После церемонии состоялся легкий ужин для близких родственников, и я была очень рада тому, что Рик так и не появился. Его место за столом пустовало. Впрочем, как и место Ворана, который всячески избегал общения со мной после того ужасного инцидента.
Когда же мы уже в качестве супругов спустились к гостям, нас встретили молчаливым поклоном, длящимся так долго, что я подумала, что их нарочно превратили в статуи, сложенные пополам. До сих пор не осознавая, что я уже ЖЕНА, я крепко держала руку Макэйо, и, смотря под ноги, шла вперед, мечтая, чтобы этот живой коридор из высокородных вампиров скорее закончился.
Напряжение, никак не отступало. Музыка, разноцветные огни, выступление артистов, литры крови и алкоголя плохо справлялись с поставленной задачей отвлекая внимание гостей ненадолго. Все ждали нападения, боялись, хоть и пытались улыбаться. Возможно, не самый лучший день для свадьбы, но когда свадьбы королевских особ были мероприятием для двух влюбленных сердец? Верно. Никогда. Так и моя стала поводом сплотить вампиров, и, если понадобится, дать уверенный отпор врагу. А о любви мы подумаем позже, когда все уляжется.
Черное пятно, словно космическая дыра, бросилось в глаза. Среди наряженных в блестящие цветные наряды гостей, один выделялся как мрачная туча на ясном небе.
Темный, молчаливый, тяжелый взгляд безразлично скользил по лицам. Он держался подальше от места, где мы принимали поздравления, даже не пытаясь поймать мой взгляд.
— Ты оторвешь мне руку, женушка! — Мак поцеловал мои побелевшие костяшки, которыми я сжимала его пальцы.
— Зачем он пришел?
Объяснять, кого я имела в виду, не пришлось.
— Он всегда будет твоей тенью, Виктория. Потому что…
— Замолчи! — громче, чем следовало, крикнула я, и тут же натянула улыбку, чтобы никто не догадался о нашей ссоре, — я ничего не хочу о нем слышать!
— Ты не забыла… — прикрыв глаза, Макэйо пытался спрятать ту боль, которую чувствовал.
— Нет. Но я прошу помочь мне поскорее сделать это.
Я положила ладонь на его лицо, и стала на носочки, чтобы наши лбы соприкоснулись.
— Давай уйдем. Хочу, наконец, остаться с тобой наедине.
Поблагодарив гостей за поздравления, под свист и пошлые выкрики, которыми было принято провожать новобрачных, мы покинули торжественный зал, и длинными коридорами, украшенными цветами белоснежных пионов, отправились в нашу спальню.
— Виктория… — Мак потянул замочек платья по спине вниз, обдавая горячим дыханием ставшей чувствительной кожу, — жена моя…
Приятная дрожь прокатилась по телу, вынуждая прижаться обнаженной спиной к сильному телу, но платье успело скользнуть к нашим ногам, оставляя меня в тончайшем кружеве.
Мак сбросил камзол, и меня обдало густым ароматом его тела. Будто стая птиц вспорхнула внутри меня, вызывая дикое желание попробовать его на вкус, и зубам стало мало места во рту. Жажда, требовательная пульсация и слабость во всем теле, призывающая утонуть в объятьях вампира и напитаться его силой.
Издавая голодный хрипящий звук, я развернулась лицом к мужу, и не понимая, что происходит заглянула в его глаза.
— Проснулась! — довольно рыкнув, улыбнулся Мак, подхватывая меня под бедра, — давай, детка! Не сдерживай себя!
Вена на его шее манила, заставляя истекать слюной. Я чувствовала эту пульсацию, и хотела броситься на нее, как кошка на мышонка. Словно в замедленной съемке, я видела, как Мак прикрывает глаза, как тяжело он дышит в ожидании моего укуса, который свяжет нас навечно. Тяжело сглотнув, я открыла рот и укусила…
Горячая капля попала на язык, и я почувствовала солоноватый привкус густой крови, мягко обволакивающий рот. Низкий стон сорвался с губ моего мужа, а его пальцы впились в мои ягодицы, прижимая крепче к себе. Я лизнула место укуса, с интересом наблюдая, как две капли крови превращаются в темные блестящие бусинки, и снова подалась инстинкту, на этот раз уже позволяя себе сделать глоток.
— Запрещенные приемчики, малыш! — с трудом выдохнул Мак, и я почувствовала его дрожь. Ему нравилось! Я чувствовала, знала, и чем дольше я пила его, тем, ярче в моих глазах сияла радуга, уносящая куда в запредельное пространство.
