что требуется сторож. Я подошла, спросила, завтра выхожу.
— Хорошо, — напряглась я, — вам какая-то помощь нужна?
— Оставь ключи от комнаты, я к себе съезжу, вещи заберу, а то неудобно….
— А давайте все вместе вечером съездим? — оптимистично предложила я, — когда Марат вернется. Вам тяжело будет сумки самой тащить, а мы поможем.
— Боитесь, что сорвусь, да?
Я вздохнула и решила сказать правду.
— Майя, я была с Маратом, когда вас забирали в больницу. Он очень сильно за вас переживает, хоть и не подает виду. И больше всего на свете он хочет, чтобы вы бросили свою пагубную привычку. Вы ведь обещали закодироваться, как только доктор разрешит после операции. И знаете что, я больше не позволю вам его расстроить. Он верит, что вы сможете победить. И я верю. Но вам нужна помощь, поэтому мы будем всегда рядом.
— Он молчит, почти не говорит со мной.
— Сами поговорите, — отрезала я, — расскажите ему, что вы его любите. Он боится открыться. Боится, что поверит, а вы снова возьметесь за старое, поэтому закрывается. Вы ведь много раз так делали, верно?
— Машенька….
— Я в вас верю. Марат верит и надеется, что у него снова появится мать. Прошу вас, постарайтесь удержаться от соблазнов. Это сложно, но всегда рядом есть я и Рат. Воспользуйтесь этим шансом, чтобы сблизиться с сыном и начать новую жизнь, второго у вас может не быть.
Она отвела взгляд, а я в тот момент поняла, что бессильна. Примерно таким взглядом много лет назад на родителей смотрела Таня. Клялась, что все, она точно завязала, начала новую жизнь…. И снова уходила.
— Конечно, Машенька.
— Я попрошу Рата прийти пораньше, — натянуто улыбнулась я, — съездим, заберем остатки вещей.
Оделась и молча вышла. Спустилась на первый этаж и села на корточки, обняв голову руками, пытаясь придумать слова для Марата.
Он надеялся, я знала, что он очень хотел вернуть себе маму.
Что я могу сделать? Как помочь? Не пристегивать же ее наручниками и все-время запирать в квартире?
Боже, ну почему все так?
Я хотела верить в чудеса, два в моей жизни уже случилось — Марат и мой неподтвержденный диагноз. Может, случится и третье, для Рата?
И в глубине души понимала, что в этот раз чуда не случится. Я старалась дышать, поднялась на ноги и побрела на свое новое рабочее место.
Мой Марат сильный, он справится. Конечно справится, но я безумно хотела уберечь его от боли. Спрятать его так же, как он прятал меня.
Я отработала положенные часы, убрала рабочее место и передала его девушке, которую заменяла. Она радушно улыбнулась и пригласила меня выпить чай с тортом, пока не подошла новая клиентка.
Зоя познакомила меня с остальными мастерами, напоила чаем и ушла работать. Меня тепло встретили в коллективе, что не могло не радовать, но поток мыслей и беспокойства о Марате не оставлял ни на секунду.
Я надела куртку, попрощалась с девочками и вышла на улицу. Достала мобильный и набрала номер Тани, решив больше не бросать решение проблем на самотек.
— Привет, — отозвалась моя старшая сестра.
Ее голос осип и звучал словно неживой.
— Ты где? — напряглась я.
— Дома. Приедешь?
— Лечу.
Я убрала телефон в карман, надела перчатки и поспешила на автобусную остановку.
Спустя полчаса я уже стучала в обшарпанную, деревянную дверь квартиры, которую мы купили для Тани много лет назад, и молилась, чтобы она снова не сорвалась.
Таня распахнула передо мной дверь, кутаясь в махровый халат. Ее волосы безвольными сосульками падали на лицо, глаза опухли и покраснели, а сестра обнимала себя руками и невидящим взглядом смотрела на меня.
— Что случилось? — ахнула я, впихивая ее в квартиру, — Таня?
Сестра облокотилась спиной о стену и безвольно стекла на пол. Я заперла дверь, быстро стянула с себя куртку и шапку и села напротив:
— Тань, посмотри на меня. Пожалуйста.
Она подняла взгляд, неживой, пропитанный болью и страхом.
— Что? Вадим был? Кто-то умер? Да не молчи ты!
Я теребила ее за плечи, умирая от страза и беспокойства.
— Никита умер, — выдавила она, — передоз.
Я выдохнула и обессиленно упала напротив. Нельзя радоваться чьему-то уходу, но и печалиться о его смерти я точно не буду.
Именно из-за больной любви к Никите Таня когда-то ушла из дома и разрушила свою жизнь.
— У него нашли ВИЧ, — добила меня сестра.
— Так…. Ты сдала анализы?
— Нет.
— Вы предохранялись?
— Всегда, — Таню трясло, зуб на зуб не попадал.
— Собирайся, поехали, — потребовала я, — вставай, поехали, сдадим анализы, хоть какой-то экспресс-тест. Или что там сдают?
— Завтра утром поеду. На сайте клиники написано, что нужно сдавать кровь утром, натощак.
— Хорошо, я пойду с тобой. Мне на работу к десяти, к восьми поедем в больницу. Таня, посмотри на меня. Ты здорова, у тебя все хорошо. Вы пользовались одним шприцем?
— Я не ширялась никогда. Нюхала, курила, но не кололась.
— Так, уже лучше. А кровь? Могла его кровь попасть к тебе в рану?
— Не думаю. Но уверена, что этот козел знал про ВИЧ и молчал. Сука. Пусть его черти на сковороде вечность жарят.
— Прости Господи, но аминь, — подтвердила я, — пойдем, я налью тебе горячего чаю. У тебя есть чай?
— Есть даже кофе, правда, растворимый. Я завязала, Машка, правда. Месяц чистая, и не тянет.
— Ты даже не представляешь как я рада это слышать!
Я медленно встала, сняла обувь и прошла в крохотную кухню. Осмотрелась и поняла, что Таня не врала. Кухня буквально сияла чистотой, сестра купила и повесила новые занавестки на идеально вымытые окна. Расставила посуду, а в ее холодильнике исчезли бутылки и появилась еда.
Я щелкнула кнопкой чайника, взяла две чашечки, насыпала Тане порцию кофе, а себе закинула чайный пакетик, глядя как Таня медленно шла ко мне.
Ее еще пошатывало от стресса, но она держалась молодцом.
Таня села на табурет, продолжая кутаться в халат, и смотрела в окно.
— Как Агата? — неожиданно огорошила она.
— Я сегодня у нее не была, — ровно ответила я, разливая кипяток, — Тань, ты можешь ее забрать. Ты ее мать по всем документам, а я помогу. Я рядом буду и поддержу.
— Маш… А Вадим? Он не даст мне спокойно жить.
— А если я решу эту проблему? — осторожно поинтересовалась я.
— Киллер Машка вышла на дело, — хмыкнула Таня, — как?
— Марата попрошу. Вадим его боится, и связываться не станет. Убивать так и быть, не будем. Пусть живет. Агате нужна мама, особенно сейчас, когда она маленькая.
— А если я больна?
— То у тебя будет дополнительный стимул жить. С ВИЧ живут, доживают до старости, сейчас куча программ, лекарства дают бесплатно. Тань, я его стала бояться. Вадима. Меня очень беспокоит то, что Мила не
