против того, чтобы мы были вместе. И он чуть не застукал нас, занимающимися сексом. Это какой-то кошмар.
Уверена, что Егор закроет с папой тему наших отношений. Только в глаза ему я всё равно не смогу смотреть. Боюсь узнать, что именно видел отец Игнатьева. Больше к Егору домой не пойду, будем ночевать у меня, а то, если кто-нибудь из его родственников решит приехать без звонка и застанет нас за более интересными делами, будет полный ужас.
Пока Ксюша едет, я немного успокаиваюсь и начинаю трезво мыслить. Интересно, что случилось, что Александр Михайлович решил неожиданно навестить сына. В голове каша. Хочу знать подробности, но надеюсь, Егор не будет медлить и спустится ко мне, как только уедет отец.
Знаю, что Егор, полностью осознавая мою тревогу, будет прилагать все усилия, чтобы помочь мне успокоиться, как только у него появится на то возможность.
После слов Игнатьева-старшего я неловко ему улыбнулась, что-то промямлила под нос и поспешила на выход. Егор поймал меня в дверном проёме, сказал, чтобы не волновалась, и извинился за то, что так получилось. Он быстро, но нежно поцеловал меня и отпустил к себе.
Сейчас я расхаживаю по кухне из угла в угол и могу только догадываться, о чём они разговаривают. Всё нутро кричит, что дело во мне, что у Егора могут быть проблемы из-за меня. Только не понимаю, в чём я виновата, почему отец Игнатьева терпеть меня не может.
Вздрагиваю и замираю, когда сверху раздаётся глухой звук, словно что-то тяжелое уронили на пол, после топот, а вот голосов не слышно. Они, что, шёпотом разговаривают?
Дверной звонок возвращает в реальность, не дав возможности уйти в мысли с головой и надумать много нехороших исходов событий. Да, именно нехороших. Но один такой успел промелькнуть. В нём после разговора сына и отца Егор обрывает со мной все связи и даже переезжает, чтобы не видеть меня. А я второй раз с разбитым сердцем, без возможности склеить пульсирующий орган. Ещё одного предательства я не переживу.
Настойчивости Ксюши можно только позавидовать. Мне кажется, что она просто зажала звонок пальцем и ждёт, пока я открою дверь. Бегу с кухни в коридор, потому что слушать этот адский звук невыносимо.
Подруга влетает в квартиру, как фурия, чуть не сбивает с ног. Догадываюсь почему. За последние десять минут она получила от меня сообщений двадцать с текстом: «Ну где ты?» и «Давай быстрее».
— Если никто не умер и ты не беременна, то я убью тебя! — вместо привет тараторит она и грозит мне указательным пальцем, а после уходит на кухню.
— Чего? — хлопаю ресницами, не понимая, о чём она говорит, и поспеваю следом.
— Я всю дорогу ворчала на водителя, чтобы он ехал быстрее! — Ксюша берёт стакан, наливает воду и жадно пьёт. — Отвечай, кто-то умер? — На её вопрос я отрицательно качаю головой. — Ты беременна? — повторяю то же действие. — Тогда что произошло?
Делаю несколько глубоких вдохов, пока собираюсь с мыслями, ставлю чайник и рассказываю Ксюше о произошедшем полчаса назад. После моих слов подруга заливается заразительным хохотом. Не могу сидеть с серьёзным видом — и на лице появляется глупая улыбка. После того как выговариваюсь, намного легче и то, что нас застал отец Егора, не кажется чем-то ужасным. В конце концов, его сын взрослый, да и Александр Михайлович не ребёнок — знает, чем занимаются влюблённые наедине.
— И из-за этого была такая паника? — вытирая слёзы от смеха, спрашивает Ксюша.
— Да, — уверенно отвечаю я. — У Александра Михайловича есть способность убеждать людей. А если он Егору что-то наговорит и тот меня бросит? — шмыгаю носом, рассматривая пальцы на своих руках.
— Ты глупая, если думаешь, что Егор так поступит, — резко меняется тон подруги.
Поднимаю глаза — её эмоции не выражают веселья, как несколько секунд назад. И это немного на меня действует. Правда, почему Егор должен со мной расстаться? У нас всё замечательно, мы любим друг друга. Но внутренняя истеричка не успокаивается и пытается нагнать панику.
Ксюша встаёт, подходит к кухонному гарнитуру. Пока она достаёт кружки и готовит чай, я думаю. Здравый смысл кричит, что нужно быть уверенной в Егоре и не выдумывать всякого на ровном месте. Возможно, отголоски прошлого поступка не дают мне в полной мере доверять.
Интересно, смогу ли я когда-нибудь забыть, что Игнатьев однажды разбил мне сердце? Сотрутся со временем воспоминания? Сможет ли Егор сделать всё возможное, чтобы при каждом сложном периоде нашей жизни я не оглядывалась назад и не думала, что он меня предаст.
Звук входящего сообщения вырывает из круговорота мыслей… Хватаю телефон и облегчённо выдыхаю, когда вижу имя отправителя.
Егор:
«Солнце, всё хорошо. Я отъехал с отцом. Поговорю с ним и сразу к тебе. Надеюсь, Ксюха не будет против моей компании».
Улыбаюсь, как влюблённая дурочка, после прочтения. Хотя почему как — я и есть влюблённая, только не знаю: дурочка или нет.
— Ну что там? — раздаётся голос подруги. Она ставит кружки с чаем на стол и с любопытством смотрит на меня.
— Егор написал, что всё хорошо, — отвечаю, наблюдаю за подругой, весь вид которой так и кричит: «А я говорила.».
— Расскажи лучше, как у вас с Сашей дела? А то я тебя гружу только своими проблемами, — грустно улыбаюсь, понимая, что действительно перестала интересоваться жизнью Ксюши.
— У нас то шторм, то штиль, — шутит Ксю, — мы ругаемся, как и все нормальные пары. Ведь когда всё хорошо — это скучно. На многое у нас разное мнение, но мы как плюс и минус притягиваемся, — с трепетом в голосе она рассказывает об отношениях с Сашей, и я понимаю: подруга влюблена.
Она права: противоположности всегда манит друг к другу. Вот если взять нас с Егором — мы тоже из разных миров. Он — сын ректора, звезда универа, тусовщик. И я — постоянно сидящая за книгами, не показывала свой нос нигде, помимо института. Если бы не спор, Игнатьев обратил бы на меня внимание? Так. Стоп. Торможу себя, потому что снова посещают ненужные мысли.
За разговорами проходит почти два часа. Мы включаем первый попавшийся фильм,
