зря класть жизни наших воинов!
Архидемон злорадно оскалился:
— Что ж, Тариан, это должно было случиться. Я принимаю твой вызов!
Армия демонов расступилась, пропуская Игнациуса, на ходу расправляющего крылья. Танед, стоявший в первом ряду, с поклоном отдал архидемону свой меч.
И вот, они сошлись — тьма и свет, ночь и день. Хотя назвать это битвой добра со злом уж точно было нельзя, скорее, просто борьба противоположностей. Светлый начал первым, с пробного выпада. Тёмный его легко отбил и тут же контратаковал, но светлому не составило труда увернуться и снизу, из неудобной позиции, попытаться достать соперника кончиком меча. Не вышло, архидемону удалось отскочить назад. Соперники разошлись и, выставив перед собой мечи, пошли по кругу, выжидая удобный момент для атаки. Первой сдала выдержка у тёмного, и он бросился на светлого. Тариан выставил меч перед собой и багровый клинок только высек искры. Рука светлого выдержала натиск демона и покрытый рунами меч бессильно скатился со сверкающего лезвия. Великий магистр не стал терять время и сразу же атаковал, целясь в грудь соперника. Архидемон показал неожиданные для фигуры такого габарита чудеса гибкости и, для баланса взмахнув крыльями, ушёл от удара.
Соперники проявляли чудеса ловкости и выдержки, они были неутомимы, а бой напоминал завораживающий танец. Но, как бы сильны не были бойцы, а кто-то да ошибётся первым. Это оказался великий магистр. Уходя от очередной атаки, он пропустил обратный замах меча и архидемон распорол ему вершину крыла. Белые перья тут же окрасились красным, но светлый, казалось, этого не заметил. Он завершил разворот, одновременно опуская меч и тот пропорол широкую борозду наискось груди архидемона, от плеча до пояса. Кровь хлынула потоком из раны, заливая безжизненные камни под ногами бойцов. Игнациус замер с поднятым мечом, ещё не до конца осознав случившееся, а великий магистр воспользовался секундной заминкой тёмного и обратным движением меча снёс рогатую голову. Обезглавленный архидемон рухнул. Исталлуртан свершился, светлые победили.
Я прижала руки к лицу. Что теперь будет?! Я из-за своего эгоизма погубила этот мир и ещё сотни сопредельных!
Великий магистр поднял меч к небу и тот засверкал ярче солнца.
— Братья мои! Архидемон повержен, но война ещё не выиграна — у Игнациуса остался преемник! В бой, светлая гвардия! Разобьём тьму!
В тот же миг по рядам тёмных прошла волна шелеста — демоны выхватывали мечи из ножен и расправляли крылья, готовясь защищаться до последнего вздоха. Я лихорадочно соображала, что же можно сделать. Преемник? И где он этот преемник? И кто он? Миранка рассказывала мне историю семьи архидемона, Игнациус всю родню сам извёл, опасаясь за свою власть, даже младенцев не пощадил. И тут меня осенило — бастард, то есть незаконнорождённый сын! Он сам назвал Шэна бастардом, то есть признал преемником! Вот только крылатый сейчас в другом мире…
Лен сочувственно смотрел на мои метания, но ничего предложить по делу не мог — руки его всё так же оставались скованны, и магия недоступна. Но хоть взгляд ожил окончательно, румянец заиграл на лице, а в глубине зрачков снова зажглось пламя, пока не очень яркое. Я шарила глазами вокруг в поисках какого-нибудь решения и взгляд наткнулся на ритуальный кинжал, всё ещё сжимаемый безжизненной рукой главы совета старейшин. Точно, ритуал! Он остался незавершённым, но круг цел, кинжал здесь, и я сама, добровольно могу его завершить. Недрогнувшей рукой я отобрала у тела клинок и встала на ноги.
— Великий магистр! — мой голос прозвучал на удивление громко и светлый его услышал. С удивлением Тариан воззрился на говорящего комара и отшатнулся. Я стояла в центре Круга Таинств с кинжалом, занесённым для удара и нацеленным в сердце. Лен с ужасом в глазах смотрел на меня.
— Талла, нет…
Но в тот момент я чувствовала, что должна это сделать. Сейчас я действительно хотела спасти этот мир, и свой, и ещё сотни мне неизвестных от разрушительной, чуждой им силы светлых магов, и Тариан это почувствовал.
— Великий магистр, обряд ещё можно завершить! А так как у демонов есть преемник, то вы проиграете эту войну!
Тариан поднял руку в латной перчатке вверх, давая знак войску остановиться. Танед тоже скомандовал отступление, и обе армии замерли. Ситуация возникла патовая. Умирать-то мне по-прежнему не хотелось, ну только если уж очень надо! И бросить кинжал, сказав: «А я пошутила, продолжайте, пожалуйста!» тоже было невозможно. Как только я опущу кинжал, светлый тут же убьёт меня и война разразится. Надо было заканчивать с этим, но я медлила — не так-то просто совершить самоубийство, если подсознательно этого не желаешь! К тому же вампир смотрел на меня умоляющими глазами. Он только заново поверил в то, что жизнь ещё не закончилась, как эта хрупкая вера готова вновь разлететься стеклянной пылью.
И неизвестно, чем бы в итоге это противостояние закончилось, если бы не раздался лёгкий хлопок и посреди поля не появился Шэн. Крылатый вернулся просто крайне вовремя! Но что это с ним? Он изменился — стал будто выше ростом, и глаза его горят ярким алым огнём.
— Бастард! Преемник! — провозгласил великий магистр обрадованно. — Ты смел, раз добровольно явился из Междумирья отстоять свой народ! Выходи на бой один на один!
Шэн угрюмо посмотрел на Тариана и молча достал из ножен меч. Тот самый, подарок вампира. Предводитель светлых встал в боевую позицию, предвкушая окончательную победу.
— Подожди, отец! — из рядов светлых вышел второй боец. Был он заметно моложе великого магистра, но явно не уступал ему в силе. — Дозволь мне победить его!
— Авлориан! Да, пожалуй, ты достоин завершить тот бой, из которого этот трус в прошлый раз сбежал. Дозволяю.
Тариан вкинул меч в ножны и уступил поле боя сыну. Шэн с шелестом развернул крылья и взял меч наизготовку. На меня все перестали обращать внимание, и я опустила клинок, заворожённая предстоящей битвой. Если Шэн проиграет, то завершить обряд всегда успею, главное, не упустить момент и не дать ему погибнуть, иначе в обряде уже не будет смысла. А если демон победит, то и я останусь жива, обряд станет не нужен.
Бойцы сошлись. Оба были примерно равны, и долго никто не мог одержать верх. Мечи порхали, словно тросточки, движения тёмного и светлого напоминали танец. Это выглядело очень завораживающе! Я затаила дыхание, отчаянно болея за Шэнерда. Обе армии замерли, не сводя глаз с бойцов, и не заметили маленькую фигурку, прошмыгнувшую сквозь ряды светлых и подобравшуюся к самому Кругу Таинств. Она подошла ко мне сзади, и, резким
