воскликнула Аманда, согласившаяся остаться на эту ночь в поместье. И вот теперь, за поздним ужином я, Дарен и Глен больше часа наблюдаем, как спорят удивительно спокойный Кип и рассерженная девушка, — твоё слово должно быть последним! Ты прав, остальные — нет!
— Ошибаешься, — усмехнулся мужчина и, кивком показав на Дарена, ехидным голосом добавил, — молодой мсье часто поправляет меня, умный мальчик.
— Кхм… — не нашлась что ответить Аманда, яростно растерзав мясо на мелкие кусочки. Подняла убийственный взгляд на секретаря, медленно положила небольшой ломтик в рот и тщательно его разжевала. Делая это с таким видом, будто представляла на месте прожаренного бифштекса Кипа.
— Всем спасибо за компанию, но нам пора, — поднялась я из-за стола, взглядом указав сыну на выход, и уже через несколько минут мы споро поднимались по лестнице.
— Мам, Кип же хороший?
— Да.
— И Аманда хорошая, а ещё красивая.
— Я тоже так думаю, — согласилась с ребёнком, не понимая, к чему он ведёт.
— Тогда почему они ругаются?
— Потому что нравятся друг другу, но смелости не хватает признаться в этом самим себе, — проговорила, лукаво подмигнула изумлённому сыну и услышала за спиной весёлое хмыканье Глена.
— Это странно, — подытожил Дарен, открывая дверь своей комнаты.
— Согласна, но взрослые порой бывают такими упрямыми, — с улыбкой проговорила, пройдя в детскую, тут же подхватила радостно взвизгнувшего мальчишку на руки и закружила его по комнате.
Наше веселье, конечно же, поддержал Роско. Оглушительно лая, он бегал вокруг нас и едва не сбил с ног зашедшего следом за нами Глена.
— Мама, а ты не испугалась, когда на Барни напали? — вдруг спросил сын, резко став серьёзным.
— Испугалась, — ответила, присаживаясь в кресло, так и не отпустив из объятий сына, — не боятся только глупцы. Главное — не поддаваться страху… со временем ты станешь сильней, Дарен.
— Ты смелая, — гордо постановил сын, неловко погладив Роско между ушами, старательно скрывая своё смущение.
Больше часа мы проговорили о важных для сына вещах. Щенок давно посапывал на своей подстилке у кровати. Глен, устроившись на диване, тоже пребывал в полудрёме. И только я и Дарен, усевшись на мягкую шкуру у пылающего камина, тихонько болтали, пока сон всё же не сморил ребёнка.
— Мадам, позвольте, я отнесу Дарена на кровать, — произнёс гувернёр, неслышно к нам приблизившись.
— Спасибо… и, Глен, ты хороший друг и самый лучший учитель. Дарен изменился, стал открытым и больше не вздрагивает от громких звуков.
— Нет, мадам, это всё вы, — с улыбкой возразил парень, — чтобы он не делал, он всё время повторяет: «Так бы сделала мама».
— Приятных снов, Глен, — благодарно улыбнулась гувернёру, прежде чем покинуть детскую. И только в коридоре с шумом втянула в себя воздух, чтобы успокоиться и не разрыдаться от переполнявших меня эмоций…
— Госпожа, покои для мадемуазель Аманды готовы, — отчитался Лудо, застав меня в кабинете, куда я планировала зайти всего на пару минут, но, судя по стрелкам на часах, провела здесь больше часа.
— Хорошо, а где гостья?
— Там же, в столовой, — хмыкнул Лудо, отчего-то довольно улыбаясь, — продолжают спорить с мсье Джонсоном.
— Всё так же ругаются?
— Нет, мадам, стали тише.
— Отлично… иди отдыхать. Уверена, они сами найдут дорогу в свои комнаты, — отпустила старика, быстро собирая разбросанные по столу бумаги.
— Добрых снов, госпожа.
— Добрых снов, Лудо, — пожелала в ответ, с тихим стоном поднялась с кресла и проследовала за дворецким. Сегодня был трудный и невообразимо длинный день, и мне тоже пора отдохнуть.
В комнате было тепло, в камине шипели и потрескивали поленья. Лампа на столе окутала покои тёплым светом. А на улице было промозгло и шёл дождь. В такие моменты редкого спокойствия и тишины я любила сидеть у пылающего огня, слушать стук капель, с брызгами разбивающихся о крышу, и наблюдать за волшебным танцем пламени.
Завернувшись в длинный халат, я забралась с ногами в кресло и, устало щурясь, старалась отрешиться от всего. Ни о чём не думать, просто насладиться редкими минутами покоя.
Не знаю, сколько времени я так просидела у огня, но усталость брала своё. И вскоре, кутаясь в тяжёлое одеяло, я ёрзала на кровати в поисках удобного места, но стоило только прикрыть глаза, как я мгновенно уснула.
Пробуждение было резким. Проливной дождь хлестал без перерыва и потоками низвергался с черепичной крыши. Камин давно погас, и лишь крохотные, подёрнутые сединой угольки изредка перемигивались друг с другом. Лампа больше не освещала покои, тяжёлые шторы были плотно задёрнуты, и в комнате не было видно ни зги. Но неясное ощущение чьего-то присутствия и сжавшееся в тревожном предчувствии сердце заставили меня инстинктивно замереть и прислушаться к посторонним звукам…
Дыхание… оно слышалось совсем рядом. Казалось, я даже ощущала тёплое дуновение у своего лица. И первым моим побуждением было выбежать из комнаты и позвать на помощь, но собственноручно запертая дверь и длинный подол ночной рубахи умерили мой пыл. Я продолжала притворяться спящей, а мои мысли тем временем, будто пчёлы в разворошённом улье, метались в голове в поисках способа защиты. Я что есть сил пристально всматривалась в темноту сквозь чуть приоткрытые веки, пытаясь разглядеть незваного гостя. И наконец моё упорство было вознаграждено: тёмный силуэт неясным пятном маячил в сумраке комнаты. Он не двигался и будто бы что-то выжидал, я тоже замерла и не дышала.
Но вдруг тёмная тень бесшумно шагнула к окну. Я, рывком сев, схватила кувшин, стоящий на тумбочке у изголовья кровати, с силой швырнула его в чёрное пятно, одновременно с этим слетая с постели, и устремилась к двери.
— Меткий бросок, — остановил меня уже у самого выхода знакомый голос в тот момент, когда я пыталась сдвинуть щеколду и открыть дверь. Наверное, поэтому узнавание пришло не сразу, но осознав, кто был пугающим гостем в моём поместье, я грозной фурией развернулась в сторону заговорившего.
— Какого чёрта⁈ Скай! — рыкнула, разъярённой тигрицей рванув назад, желая зарядить в застывшую у окна тень ещё чем-нибудь тяжёлым.
— Ты хотела поговорить со мной. А так как ты отказалась выходить ночью из своего поместья, я сам к тебе пришёл, — нахально заявил мужчина, чуть одёрнув штору, тем самым запуская в покои серебряный свет луны, с боем пробившейся сквозь чёрные тучи.
— Как ты вошёл?
— Окно. Ты оставила его открытым, очень беспечно с твоей стороны, — равнодушно проговорил мужчина, неспешно прошёлся по комнате, продолжая оставаться в тени, откинул полу плаща и плавно приземлился в моё любимое кресло.
— Второй этаж, — хмуро буркнула, всё ещё горя желанием запустить в мужчину что-нибудь тяжёлое, настороженно поглядывая на гостя, прошла к кровати и, только закутавшись в халат, почувствовала себя уверенней.
— Всего? — хмыкнул Скай, поставив на чайный столик целёхонький кувшин вазу, — у тебя получился отличный бросок, будь это нож… сейчас бы я истекал кровью.
— Кхм… советуешь рядом с постелью класть нож?
— Да, — коротко бросил мужчина, нисколько не удивляя меня своим ответом и тут же спросив, — о чём ты хотела со мной поговорить?
— Я… Скай, тот человек, что напал на Барни? Что он сказал? — не смогла произнести то, для чего приглашала этого мужчину.
— Это не Доуманы, если тебя интересует этот вопрос.
— Нет⁈ — удивлённо воскликнула, чуть подавшись к сидящему напротив меня гостю. Ночное небо немного разъяснилось, и серебристый свет озарил часть лица мужчины. Но разглядеть таинственного незнакомца мне и в этот раз не удалось. Скай чуть сдвинулся, вновь прячась в тени, и я уверена, едва слышный смешок мне не показался.
— Нет, — произнёс мужчина и после небольшой паузы продолжил, — на тебя поступил заказ. Ты умудрилась перейти дорогу Невилу Милтону.
— Кто это? — с недоумением переспросила, невольно поёжившись от сквозняка, потянувшего из чуть приоткрытого окна.
— Невил Милтон, собственник кирпичного завода, расположенного в соседнем городке Аванд, и Ирвин Ходжез собирались подписать договор о поставке кирпичей. Но Кэри Раймонд, управляющий банка, настоятельно рекомендовал Ирвину заключить сделку с тобой, — пояснил Скай, неожиданно резко поднимаясь. Через секунду он был у окна, плотно его закрывая.
— Но… я не знала, да и в конце концов, разве это повод? Убить человека из-за несостоявшейся сделки⁈
— Это был его единственный шанс продержаться на плаву, — неопределённо пожал плечами мужчина, вновь возвращаясь в кресло.
— Мне жаль, но если он надеялся этой сделкой поправить дела кирпичного завода, то он глубоко заблуждается.
— У каждого свои недостатки, — меланхолично проговорил Скай, надолго замолкая. Я тоже безмолвствовала, подбирая и выстраивая фразы,
