после того, как он засовывает маленькую металлическую отмычку обратно в карман, он обеими руками обхватывает мою задницу. Его пальцы мнут мою плоть, когда я выгибаюсь навстречу ему. Между нами расцветает такое дикое и жаркое тепло, что я почти забываю, что я делаю и почему я здесь… что я почти забываю, что он сделал со мной.
Затем меня осеняет осознание того, где мы находимся и насколько это опасно.
Мои ладони поднимаются, чтобы прижаться к груди Зака, и он замирает, слегка отрывая свой рот от моего. Я всё ещё чувствую твёрдость между его ног и ответный жар между моими.
— Подежуришь у двери? — шепчу я, и Зак закрывает глаза, как будто ему больно. Он резко выдыхает, открывает глаза и кивает, прежде чем отойти. Когда он оборачивается и думает, что я не смотрю, он засовывает руку в карман спортивных штанов и… приводит себя в порядок.
Несмотря на то, что моё тело раскраснелось и разгорячилось, а между бёдер ощущается тёплая жидкость, мне удаётся встать и найти стопку бумаг рядом со сканером и измельчителем. На стене есть инструкции, они заламинированы, и их невозможно не заметить.
1. Отсканируйте обе стороны задания.
2. Убедитесь, что изображения читаемы.
3. Разрежьте страницы на мелкие кусочки.
4. Убедитесь, что на каждом файле задания указано имя студента и идентификационный номер.
Дерьмо.
Я лихорадочно перебираю стопку бумаг в проволочной корзинке рядом со сканером и вздыхаю с огромным облегчением, когда нахожу те, на которых написано моё имя. Затем я просматриваю задания Тристана.
На мгновение я погружаюсь в слова его эссе. Он блестящий писатель, может быть, даже лучше меня. Я говорю себе, что читаю задание, чтобы убедиться, что этот план действительно сработает, если в эссе Тристана есть что-то, что выдаст фальшивку, которую я написала. Но нет, несмотря на то, что он хороший писатель, он такой же, как я: он пишет только академически, а не сердцем или душой.
Единственный раз, когда я писала таким образом… Нет. Я отказываюсь думать о том, как Крид читал моё эссе вслух. Я отомстила ему, и сделала это хорошо.
Я беру эссе Тристана, складываю его и засовываю в передний карман толстовки. Затем я достаю ещё два эссе из этого огромного кармана, одно — перепечатка эссе, которое я изначально сдала, и другое — правдоподобное, но довольно ужасное эссе. Я подумывала о том, чтобы написать Тристану эссе, достойное двойки, но решила, что это может быть слишком очевидным. Я даже подумывала о том, чтобы написать его имя в плагиатном эссе Джины Уитли, но это тоже не в моём стиле.
Я кладу два новых эссе обратно в стопку, убедившись, что положила их на те же места, что и остальные до этого. Плагиат-эссе с моим именем тоже ложится мне в карман, а затем я делаю то же самое с тестами. Только на этот раз, поскольку имена можно легко стереть, всё, что я делаю, это ставлю своё имя на бумаге Тристана, а его — на той, что была подброшена Бекки.
— Один из охранников кампуса только что проходил мимо, — шепчет Зак. — Возможно, сейчас самое подходящее время улизнуть.
Я во второй и третий раз проверяю, чтобы убедиться, что мы забрали всё, с чем пришли, и что всё осталось точно так, как было.
Когда я подхожу, чтобы встать рядом с Заком, он смотрит на меня, его взгляд всё ещё затуманен похотью, его губы всё ещё припухшие от наших поцелуев.
Он открывает дверь, и мы выходим наружу, убедившись, что она заперта, прежде чем закрыть её. Мы возвращаемся в здание часовни; я исчезаю в своём общежитии и быстро закрываю за собой дверь, в то время как Зак удаляется по коридору.
Мы очень, очень долго не говорили о том, что произошло в кабинете мисс Перегрин.
На следующей неделе, как раз перед зимними каникулами, когда снова будут выставлены оценки, у Тристана существенно снизятся показатели, и теперь я снова явно лидирую.
Получай, придурок.
Глава 12
— Тристан в ярости, — говорит Крид, устраиваясь на стуле рядом со мной, готовясь к нашему занятию. Я бросаю на него взгляд, у меня есть правило не вести личные беседы с парнями-Идолами. На данный момент это просто не имеет смысла.
И всё же я не могу удержаться от того, чтобы не поддразнить его.
— Почему? — невинно спрашиваю я, используя свой айпад, выданный академией, чтобы открыть задание, над которым мы должны работать.
Крид смеётся, и его смех такой же ленивый, как и всё остальное в нём. Беззаботный. Беспечный. Пренебрежительный.
— О, не веди себя как невинный ягнёнок, — мурлычет он, наклоняясь ко мне, его глаза полуприкрыты, на губах кривая улыбка. Мы ещё не говорили о том, что произошло на Хэллоуин. Я думаю, мы никогда этого не сделаем. — Мы все знали, что планировали Тристан, Харпер и Бекки. Так кто сказал тебе? — я игнорирую его и сосредотачиваюсь на задании. Я не только помогаю ему с его работой, но и должна завершить свою. — Это был Зейд?
— Почему бы тебе не сосредоточиться больше на своей работе и меньше на том, что делают все остальные? Может быть, тогда ты перестал бы быть вторым после Тристана. — Я заставляю себя улыбнуться, когда Крид хмурится. В глубине души я по-прежнему придумываю, как бы противостоять Тристану Вандербильту. Всё, что я сделала на этот раз, — это предотвратила катастрофу для себя. Вернула его на второе место, которое он занял бы в любом случае, если бы оставил моё эссе и тест в покое, но этого недостаточно.
Я думаю, что на данный момент мой единственный вариант — это Лиззи. Мне придётся позвонить ей после этого.
Крид внезапно протягивает руку, хватая за подлокотники моего кресла и поворачивая меня лицом к себе. Одно его колено оказывается между моих ног, а его руки прижимают мои запястья к подлокотникам. Он наклоняется так близко, что наши щёки почти соприкасаются.
— Если бы мы захотели, — начинает он, прижимаясь ртом к моему уху и слегка облизывая его, — мы могли бы уничтожить тебя и заставить умолять о большем в течение недели. Мы могли бы превратить всю твою жизнь в сущий ад, а не только тот, который у тебя в школе.
Поскольку колено Крида находится между моих бёдер, моё собственное колено оказывается вплотную к его промежности. Я сильно пинаю его коленом в его хреновину, и он отпускает меня, отступая назад, как будто я… ну, пнула его
