— Колесо обозрения толкают сто рабов под землей, на американские горки люди приходят поглумиться над орущими детьми, сладкую вату делают из недоеденной пищи, а зоопарк нужен, чтобы медленно и мучительно скармливать зверям ёкаев. Долго еще идти?
От таких откровений девушка откровенно спала с лица, но все же нашла в себе силы махнуть рукой на какую-то дырень у самой воды. О милосердные Ками, неужели она жила ЗДЕСЬ? Даже бомжи откажутся от такой жилплощади. В конце-концов, они люди, а не выдры. Впрочем, насчет бомжей я немного погорячился.
Потому что стоило моему милому оборотню приблизиться к этой бобровой лежке, как из-под воды вынырнул самый странный клошар, которого я когда-либо видел. Тускло-зеленая кожа точь-в-точь как плесень на моем хлебе для гостей, мутные глаза навыкате, драный плащ, под которым смутно угадывалось что-то похожее на черепаший панцирь, кретинская физиономия с явными следами генетического вырождения.
Нет, с пьяных глаз или ночью его еще можно было принять за наркомана в терминальной стадии или запущенного эксгебициониста. Но вот так, при дневном свете, сразу становилось понятно — нелюдь.
Глава 13 (2)
Я не хочу войти в историю, я хочу войти в Зону канала.
Генерал Омар Торрихос
Он вынырнул из воды одним мощным рывком, окатил мои брюки брызгами из местного пруда, прочапал несколько шагов до мелководья, после чего выставил вперед себя руки, снабженные плавательными перепонками:
— Уходи, человек! — Не то проскрипело, не то проскрежетало чудо-юдо с резким рыбным запахом. Пофиг, от некоторых пассажиров в маршрутке шел такой же, я привык, — Прокляну-у-у, — Взвыл он на одной ноте. Не меньше минуты выл, сволочь. Что ж вы все так любите ссать мне в уши? То дети, то Цуру эта, то теперь местный крендель.
— Сорок четыре страшных казни обрушится на святотатца! — Он сменил тактику: вой прекратился, однако, вместо атаки ультразвуком, это угребище лесное начало меня пугать. Еще голос изменил на глухой, замогильный. Даже эхо появилось. Черт возьми, как он это сделал?!
Тем не менее, на театр одного актера я смотрел со скукой и раздражением. Демонстративно стряхнул капли с брюк, поставил на траву свою сумку и будничным тоном ответил:
— Слышь, бармалей с прозеленью. Щас я сам тебя прокляну пинком по яйцам. А потом анально покараю вон той сучковатой веткой или обрушу на тебя казнь подсрачником, если ты не прекратишь портить мою одежду. Не ссы, зеленый, я дал коси якусоку. Пока сам не полезешь — ничего тебе не сделаю.
— Что понадобилось человеку от старого каппы? — Подозрительным голосом просипел ёкай. Ну хоть комедию перестал ломать, Станиславский из экобомжатника.
— Каппа? — Я с проснувшимся интересом оглядел собеседника. Тщетно, никаких новых деталей. Разве что бурый плащ, скорее всего, в магазине имел серый цвет, — А где клюв? И кожа вроде нормальная, без чешуи.
— У нас никогда не было ни того, ни другого. Это людская глупость! — Возмутился он.
— Да мне пофиг, на самом деле, — Честно сообщил я, — Вон, забирай свою потеряшку. А там, можешь хоть хобот себе отращивать, хоть туристам поцелуи Посейдона раздавать. Я задолбался ее спасать за сегодня. Чувствую, еще немного — и она опять во что-нибудь встрянет.
Цуру от моих реплик ожидаемо надулась, обиженно хмыкнула, и отвернулась в сторону. Однако кивнуть каппе успела, пусть и с явной неохотой. Молодец, девочка. И обидку показала, и проблем не создала. Со всеми бы так.
— Ты связалась с человеком? — Теперь настал черед каппы удивленно пучить глаза. Хотя куда уже больше? Нет, серьезно, я почти увидел глазной нерв. Ками, ну и мерзость! Даже не хочется оставлять ему бедную журавушку. Эх, не то чтобы у меня имелась куча вариантов на выбор. Так что пусть зеленый гамадрил и дальше изображает из себя спасителя местных уток. Я почетное звание отбирать не стану.
— Кодзуки-сама спас эту бесполезную Цуру! Дважды! — С придыханием ответила она, — И не убил, хотя она ёкай, а господин — маг. Вы бы видели, как он разобрался с обидчиками этой слабой Цуру! — Восхищение в ее взгляде можно было черпать ложками. Приятно, черт возьми.
— Ко-ко-кодзуки?! — Заверещал обитатель лужи.
— Нет, просто Кодзуки. Без ко-ко-ко, — Честно ответил я.
— Что же ты наделала?! Он убьет нас обоих! — Перепончатый хмырь натуральным образом схватился за голову. Да еще заверещал так противно, что захотелось дать ему по плешивой балде. Остановило меня смутное ощущение тревоги и тонкий треньк нити клятвы. Ладно, хрен с ним. Физическое насилие отменяется, постараюсь обойтись вербальным. А, черт, мне же ему еще Цуру сбагривать. Со всех сторон подстраховался, унтерменш перепончатый!
— Кодзуки-сама же сказал, что под клятвой! Что не причинит вам вреда! — Слова Цуру остановили каппу у самой кромки воды, куда он намылился сдриснуть от греха подальше. Вот ведь кадр. Будь я не то что магом, а просто отморозком, то успел бы насовать ему столько пинков, что в двух руках бы не унес. И не помогли бы никакие способности к синхронному плаванию с утопленниками или скоростному щипанию купальщиц, или что они там вообще умеют.
— Ладно, мне нет смысла дольше тут оставаться. Семейную драму продолжите как-нибудь без меня, — Я нагнулся, чтобы подхватить сумку, но, внезапно для себя, оказался в захвате.
Взвыли инстинкты, требуя бросить нападавшего через бедро, однако я вовремя остановился. На меня напал не сумасшедший ёкай, работник парка или сотрудник NHK — просто Цуру в умоляющем жесте схватила меня за руку своими ладонями и прижалась. Очень даже приятно прижалась.
— Подождите пожалуйста, господин. Позвольте хотя бы напоить вас чаем!
— Что? Нет! — Выкрикнули мы с каппой в унисон.
— Он человек!
— Я тороплюсь и там воняет.
— Там не воняет! Мое жилище лучше любой вашей картвиры!
— Квартиры! Очень сомневаюсь. Я не выдра и не утконос, чтобы сидеть посреди гнилья!
— Вот видишь! — Зеленый пафосно ткнул в меня пальцем, — Это все людское высокомерие. Они злы, они тщеславны, они завистливы. Они агрессивны и безжалостны. Нельзя верить людям! А магам — тем более!
— Все не так! Эта неблагодарная Цуру…
— Да нет, все так, — Оборвал я ее, — Об этом даже у нас писали все, кому не лень. Человек человеку волк… а также овца и злой начальник одновременно. Как-то так, ага. Для вас, ёкаев, все вообще в десять раз хуже. Не знаю уж, правда ли маги убивают всех, кого видят или нет, но открываться человеку — глупость. Тебе просто повезло, Цуру, что я не настоящий маг. Так, первое поколение без особых знаний. Мне еще не вбили в голову ненависть к Иным расам. Так что не верь никому, — Я погладил ее по мягким, похожим на перья волосам и все-таки поднял свою сумку. Мне действительно пора домой, пусть и жаль расставаться с такой милашкой.
Девушка понуро опустила голову, но все же расцепила свои обьятия, оставив после себя чувство мимолетного сожаления и грусти. Прошло всего полдня, а я уже к ней привязался, пусть и немного. Настоящий рекорд для такого убежденного мизантропа, как я.
