Как ты думаешь, что он сделает с тобой, когда узнает, что мы женаты? — Она улыбается.
— Ну, я думаю, что смогу справиться со всем, что он мне предъявит. Кроме того, я уверен, что твоя семья будет любить меня. А что тут не любить? — Шучу я. — Подожди, ты сказала, что когда он узнает, что мы женаты… Значит ли это, что ты подпишешь документы? — Я затаил дыхание. Мне очень не хочется подделывать ее подпись, но если дело дойдет до этого, я сделаю и это ради ее безопасности.
— Я подпишу, но при одном условии.
— Назови его — я сделаю что угодно.
— Мы пока не можем сказать моей семье. Я не хочу, чтобы моя сестра прилетела сюда первым же рейсом, чтобы подвесить тебя за яйца.
— Договорились. Я люблю тебя, Холли Валентино.
— Я люблю тебя, Тео Валентино.
Я встаю и подхожу к столу с моей невестой на руках. Мне нужно подписать эти бумаги, пока она не передумала и не поняла, что может встретить кого-то получше, чем такой сукин сын, как я. Я вписываю свое имя, а затем передаю ей ручку.
— Твоя очередь.
Ее рука дрожит, когда она ставит подпись.
— Я не могу поверить, что делаю это. Это буквально самая безумная вещь, которую я когда-либо делала, черт возьми. Но я чувствую, что это правильно. Ты — мой выбор, — говорит она, когда чернила высыхают.
— Теперь ты моя. Я никогда не отпущу тебя, Холли.
— Хорошо, потому что я не думаю, что когда-нибудь захочу этого.
Я переношу Холли через порог, а она смеется над моим архаичным жестом — так она его называет. И мне чертовски нравится этот звук. Мне нужно чаще слышать ее смех.
— Добро пожаловать домой, миссис Валентино, — говорю я, ставя ее на ноги.
— Спасибо. Подожди, что значит «домой»? — Она поднимает брови.
— А ты не собиралась переезжать ко мне? Мы женаты, Холли. Женатые люди обычно живут вместе.
— Ну, да, я это понимаю… но я только что подписала договор аренды. Я не могу просто взять и избавиться от своей квартиры. Я живу там чуть больше недели.
— Можешь, и ты это сделаешь, — рычу я, расстроенный тем, что она все еще борется со мной по этому поводу.
— Знаешь, ты все время выдвигаешь мне требования и ждешь, что я буду им следовать, — но брак так не работает. Я не из тех, кто будет беспрекословно выполнять твои приказы. — Она складывает руки на груди. И я не могу не улыбнуться. Она чертовски сексуальна, когда становится такой дерзкой. Не так часто она чувствует себя достаточно комфортно, чтобы вот так высказывать свои мысли, но мне чертовски нравится, когда она это делает. — Какого черта ты улыбаешься? — спрашивает она, топая ногой — буквально топая ногой, мать ее.
— Извини… просто… ты такая охренительно сексуальная, когда сердишься.
— Это не смешно, Ти. Я серьезно.
— Я вижу, — говорю я, изо всех сил стараясь скрыть ухмылку. Никто другой не осмелился бы говорить со мной в таком тоне, но, когда Холли делает это, мне нравится.
— Забудь об этом. Я оставляю свою квартиру. Мне все равно, что ты скажешь.
— Ты можешь оставить свою квартиру, но ты не будешь в ней жить. Теперь это твой дом, Холли. — Я обвожу рукой пентхаус. Любой другой был бы благодарен разделить это пространство, ну, знаешь, вместо квартиры размером с коробку из-под обуви.
— А что, если мне не понравится твой дом? — спрашивает она.
— Наш дом. Тогда мы можем купить другой — какой захочешь. — Я пожимаю плечами. Мне плевать, сколько мне придется потратить, лишь бы она была счастлива.
— Вот так просто купить еще один дом? Это Нью-Йорк, Тео. Дома стоят недешево.
— Dolcezza, разве я хоть раз намекнул, что не смогу обеспечить тебя всем необходимым? — спросил я, честно говоря, немного оскорбленный тем, что она задала такой вопрос.
— Обеспечить? Мы живем не в чертовы 1950-е годы, Ти. Я не нуждаюсь в том, чтобы ты обеспечивал меня! Сколько раз мне повторять?
— Может быть, и не нуждаешься, но ты мне позволишь. У меня есть средства, чтобы дать тебе все, о чем ты только можешь мечтать, Холли. Не отказывай мне в удовольствии обеспечить нашу семью.
— Черт возьми, ты серьезно.
— Как сердечный приступ. Слушай, я понимаю: ты не итальянка и далека от нашего образа жизни. Но есть вещи, которые никогда не изменятся. Мужчина должен быть главой семьи, обеспечивать семью — это традиция. Это укоренилось в нас.
— Ммм, посмотрим. Я не уйду с работы. Я еще даже не приступила к ней.
— Хорошо, но тебе понадобится охрана.
— Ты спятил, если думаешь, что я пущу твоих головорезов в школу, где полно невинных детей.
— А ты ненормальная, если думаешь, что у тебя есть выбор.
— Правда? Знаешь, что? С меня уже хватит этого дня. Я иду в душ.
Я смотрю, как она бежит в спальню, бросает сумку на пол, затем снимает туфли и швыряет их в стену. Ну, блин, сейчас, наверное, не время говорить ей, какая она чертовски милая…
Решив дать ей возможность немного остыть в одиночестве, я отправляюсь в свой кабинет и звоню Нео.
— Босс? Ты все еще жив. Я тут на минутку забеспокоился, — отвечает он.
— Отвали. У меня на столе лежат подписанные документы. Забери их и проследи, чтобы все оформили как можно скорее. И еще посмотри, как обстоят дела с охраной в Willow Prep. Холли настаивает на том, чтобы продолжить работать.
— Какого хрена она хочет сохранить свою работу? Она понимает, за кого вышла замуж?
— Если честно, не думаю, что она понимает масштабы империи Валентино. Все в порядке. Если она хочет преподавать, пусть преподаёт, мать её.
— Ладно, успокойся. Я займусь ее безопасностью.
— Спасибо.
— Эй, босс, можно я буду присутствовать, когда ты сообщишь тете Глории новость о том, что ты женился без
