одна живая душа, кроме тебя не должна об этом знать. Поверь, мои прямые наследники – жена и дочь, тоже не обделены. Так что не грызи себя. Трать и позволь хоть таким способом оставить добрый след в твоей памяти.
А теперь то, о чем еще ты должна знать.
Двадцать пять лет назад мы вели разработки над материалом, который должен был значительно улучшить наши позиции на рынке. И вот, спустя месяцы упорной работы нам удалось. Группа инженеров добилась первоклассных результатов. Но среди ученых не было взаимопонимания. Начались сплетни, доносы, ссоры. Каждый считал, что внес больше и достоин почета за труды. Твой отец и наш близкий друг тоже принимали участие в разработках. Потому, когда они сказали, что идею нашего друга забрал и выдает за свою молодой специалист, Генрих, я беспрекословно поверил собственному брату. И не мешкая, выгнал с позором работника, угрожая ему сроком за клевету и перекрывая кислород. Ему пришлось бежать за границу вместе с семьей. Тогда он был молодым и здоровым. Но судя по тому, что я узнал не так давно, эта ситуация сыграла злую шутку: на нервной почве у него отказали ноги. Жена ушла, не выдержав позора, и на плечах инвалида остался сын, Александр.
Обосновавшись в Германии, талантливый ученый смог устроиться на крупный завод. И по прошествии времени даже дослужиться до директора. Сейчас, как ты понимаешь, в его владении огромное производство и куча филиалов по миру. И даже наша компания принадлежит именно Генриху. Александр постарался: сделал отцу подарок к юбилею. Ведь нет силы сильнее, чем детская обида и гнев, за незаслуженно униженного отца.
Сейчас я понимаю, какую ошибку совершил. Признаюсь: до последнего не верил, что это правда. И не хотел подвергать сомнению честность твоего отца. Но факты, всплывшие за эти дни, и работа профессионалов следствия заставляет меня поменять точку зрения. Вполне возможно, что он не знал или попал под влияния нашего друга, так же как и я… В любом случае мы оба были слепы и глупы.
Но и поведение Александра нельзя назвать благородным. Его затея была мне известна. Я предполагал, что так случится и спланировал схему по возвращению фирмы. Именно поэтому так легко ушел, оставил тебя. Знал, что скоро вернусь.
Я даже не стал читать бумаги, и зря. Александр предъявлял доказательства моей ошибки молодости. Возможно, был бы я непредвзятым к нему, многого удалось бы избежать. Но гордость и эгоизм, уверенность в себе застилают глаза. Агрессия побуждает отвечать агрессией.
Мне миллион раз жаль, что тебе в этом пришлось играть главную роль. Но тогда казалось, что я делаю это ради твоего будущего. Да и проучить молодого и дерзкого парня был большой соблазн.
Впрочем, его горячность можно списать на возраст. Жаль, что мы не могли познакомиться с ним в других обстоятельствах. И уверен, что между вами не было того, что демонстрировалось на экранах. А еще больше я сожалею, что за ошибки отцов приходится расплачиваться детям.
Можешь не слушать меня, но попробую сказать: делай так, как говорит сердце. Не держи зла ни на Алекса, ни тем более на Михаэля. А Генрих уже получил свое, и тебе совершенно не нужно с ним пересекаться. Просто люби и будь любима теми, кто этого заслуживает и может сделать тебя счастливой. Не ставь на будущем крест из-за прошлого. Мы сами ответим за содеянное, у вас же впереди долгая жизнь. Не калечь судьбу себе и своим детям из-за чужих обид.
А еще прошу тебя, дай показания о том, что Жанна врет. Понимаю, что тебе противно вспоминать об этом, ведь репутацию вернуть очень сложно. Но подумай, что от тебя зависит их судьба. Приложи доказательства, чтобы снять обвинения с Алекса и Михаэля. Со своей стороны я хоть и поздно, но сделал все, что смог. Жаль только, что не успел тебя обнять и посмотреть на ребенка. Уверен, у него будут твои глаза. Ну и мои поздравления будущему отцу. А кто это, пусть останется тайной. Они оба достойны.
С любовью, дядя»
Письмо настолько трогает меня, что перечитываю несколько раз.
Оказывается, можно изменить свой взгляд на обстоятельства, вопрос лишь в том, под каким углом смотреть. Мне нужно время, чтобы проанализировать каждую строчку, снова и снова перечитать, чтобы не упустить ничего важного.
– Уверена, что хочешь, чтобы я тоже это прочитал? – спрашивает Денис. Киваю. Он сосредоточенно водит глазами по бумаге. Хмурится.
– Ясно. Не знаю, каким местом думал твой дядя. Точнее, догадываюсь. Нужно было сразу обратиться ко мне, а не разрабатывать планы и шахматные комбинации. Как видно в этой партии выигравших нет.
Молча киваю. Он прав.
Друг быстро допивает чай, вижу, что собирается уходить.
– Ден, скажи, что мне делать? – не выдерживаю. Если уйдет, останусь совершенно одна. Это жутко.
– А что бы ты хотела сделать? – смотрит серьезно. – У тебя есть право выбора. Можешь оставить все как есть: забыть о том, что произошло и жить дальше. Но если говорить начистоту, остаться одной с двумя детьми… глупо. Родственников у тебя нет, ждать помощи неоткуда. А вечно жить с чужими людьми в Париже…
– Мы не чужие.
– Дина, посмотри правде в глаза! У них своя семья. Вряд ли твое прибавление будет им в радость. Возможно, они не прогонят тебя, но ты серьезная обуза для них.
– Ты прав… – вздыхаю. Ох, как прав.
– Есть и альтернативный вариант: отложить гордость во имя будущих детей и дать показания, чтобы помочь отцу будущего ребенка. – Денис делает паузу. – Кстати. Кто он?
– Не знаю.
Юрист старается сохранить невозмутимое лицо, но спустя некоторое время подходит ко мне и заглядывает в глаза.
– Скажи мне… То, что я видел – правда? Или ваша связь была по взаимному согласию?
Этот разговор не слишком приятен, но кроме Дениса вряд ли кто-то способен понять и помочь.
– Я люблю их обоих.
Признание получается не таким твердым, как хотелось бы. Голос дрожит, а из глаз снова текут слезы.
Ден старается успокоить, гладит по спине, что-то говорит. Но я не слышу, уже поздно. Все кончено. Или нет?!
– Давай договоримся так: ты подумаешь несколько дней, а затем дашь ответ. В любом случае я помогу. А вообще, уверен у Михаэля и Алекса и так прекрасный адвокат. Они отделаются штрафом или выйдут сухими из воды, но какой ценой? Возможно, больше никогда не приедут в Россию. Вы не встретитесь, и дети останутся без отца. А ты так и будешь рыдать по ночам. Из-за чего? Из-за чужих обид и глупости.
– Звучит ужасно…
– Значит, договорились?
– Дай
