хотел оградить ее от всех тех моральных уродов, что ее окружали. Старушка не в счет — это единственный человек, который искренне желал своей неродной внучке добра. Именно поэтому она подыграла мне. Мы вместе продумали план, который по итогу вполне успешно сложился. Вероника в городе, работает вместе с Лерой, и я в курсе всех событий, что происходят в ее жизни. Я найду способ, как выйти с ней на контакт, главное не отступать. Ведь если в жизни Ники появится кто-то, кому она сможет довериться и влюбится, я просто сдохну. Ну, или порву этого счастливчика голыми руками из чувства ревности.
— Хочешь, я с ней поговорю?
— Нет.
— Тогда идем вместе!
— Нет.
— Да почему?! Ты столько для нее сделал, она должна знать!
— Ты собиралась в гости? — стрельнул в сестру недовольным взглядом. — Иди.
Лера недовольно фыркнула и выпорхнула из машины. Я следил за ней взглядом до тех пор, пока она не скрылась за дверью подъезда. Выдохнул сквозь зубы и снова взглянул на окна восьмого этажа. Я готов ждать сколько угодно, лишь бы простила, лишь бы хоть раз ответила на мое сообщение и дала мне возможность почувствовать, что не оттолкнет при встрече.
Позже, когда я оказался дома и рухнул на кровать, я взял телефон и набрал очередное сообщение: «Утром у меня состоятся соревнования. А я думаю, есть ли в них смысл? Без тебя ни в чем больше нет смысла, Ника. Я дурак, что понял это слишком поздно… Как ты?»
Затаился, наблюдая, как быстро она прочитала мое сообщение. Будто в этот раз Ника ждала мое сообщение. Сжав челюсти, я отругал себя за ложные надежды. Внезапно в окошке диалога засветился карандашик с надписью: Ника пишет…
В груди громыхнуло, я замер глядя на экран, даже не дышал, но все исчезло практически моментально, словно привиделось. И снова «Ника пишет…», затем снова тишина. И так несколько раз. Черт у меня ведь не глюки?
— Давай же… — шепнул тихо. — Отправь, Ника, отправь то, что пишешь!
Мой призыв остался не услышанным. Карандашик исчез и больше не появлялся. Долгое время я еще пялился на экран, в надежде, что на телефон упадет заветное сообщение, но этого не произошло. Сунув телефон под подушку, я закрыл глаза и провалился в беспокойный сон.
Утром я приехал на съезд одним из первых. Удивительно, как то, что раньше казалось мне главным смыслом жизни, стало совершенно неважным. Ралли? Да за каким лешим они мне сдались, когда рядом больше нет ее. Все стало серым и блеклым. Меня перемалывало от чувства обреченности. Я просрал свое счастье, упустил самое важное, что появилось в моей жизни — настоящие чувства. То, что это любовь, у меня не было сомнений. Любил ли я раньше? Думал, что Соньку любил. А сейчас понимал, что это не так. Меня так не выкручивало после разрыва отношений с бывшей, которые длились два года. А с Никой мы были всего-то два месяца. Только узнали друг друга, только окунулись в рай, как меня резко вышвырнуло за берег необитаемого острова. Здесь я совершенно один, без возможности вернуться обратно. По крайней мере, пока не построю плот. Так что сдаваться нельзя. Мне нужно прочно стоять на ногах, и лучше будет, если зарабатывать я буду на легальных гонках.
Спрятав руки в карманы джинсов, я прислонился к капоту и замер. Утонул в воспоминаниях нашего лета. Это были лучшие дни моей жизни, о которых сейчас было слишком больно думать. Вскоре подтянулись остальные участники. Я даже не заметил, как ко мне подошел Костя. Обернулся, лишь когда почувствовал увесистую ладонь на своем плече.
— Приехал все-таки? — ухмыльнулся довольно друг. — Вот и правильно. Макаров правда взбесится. Он же думал, что ты отказался участвовать.
— Разочаруем парнишку, — ответил с кривой полуулыбкой.
— Это правильно. А Загороднев пролетел. У него даже тачку отняли.
При упоминании этого тупого мажора в моей груди скрутился тугой ком. Если бы я только мог до него добраться, уже давно вдолбил его в асфальт за все, что он наговорил Нике. За то, что не предупредил заранее и не дал мне даже возможности ее подготовить.
— Идем, отгоним тачки на осмотр, — позвал Костя.
— Это еще зачем? — удивленно вскинул брови. Чаще всего заезды проходили без лишней суеты.
— Ну, так особый случай, — хмыкнул он в ответ. — Организаторы решили порисоваться немного.
Чуть позже приехал и сам Макаров — мой давний неугомонный соперник, который никак не мог выхватить у меня победу. Пытался трижды, но без особого успеха.
— Ты какого хрена тут делаешь? — выплюнул он недовольно, подойдя ко мне вплотную.
— Решил, что скучать по мне будешь, — рыкнул в ответ. — Занервничал?
— Вот еще, — Макаров сплюнул на асфальт и, бросив на меня злой взгляд, пообещал: — В этот раз останешься не у дел, обещаю.
— Я буду наблюдать за твоими потугами через зеркало заднего вида, умник, — парировал спокойно.
Сегодня действительно было много суеты. Я безучастно стоял в стороне, изредка поглядывая на телефон. Все ждал чего-то. Наверное, того неотправленного сообщения от Вероники. Дурак. Внезапно наша компания оживилась, и я нехотя вскинул голову. Напряжение пронзило стрелой, когда я увидел рядом с Дэном высокую знакомую фигуру. Загороднев. Вылез из ниоткуда. Без своей крутой тачки, на своих двоих. Наши взгляды встретились, и он зло сжал челюсти.
— А вот и мой должник! — усмехнулся он, склонив голову набок.
Да. Я действительно задолжал этому мудаку сотню ударов по морде. За Нику и за себя. Сам не понял, как рванул к нему, убирая телефон в карман. Резкий скачок адреналина разгонял кровь по венам и отключал голову.
— Я не знал, Астров, что батя меня с собой потащит! — произнес он настороженно. — Иначе бы предупре…
Этот говнюк не смог договорить, потому что я резко вмазал ему по роже. Со всей дури, на которую был способен.
— Блять! Ты охренел?! — взревел Илья, отскакивая назад.
Он встряхнул головой и уже в следующую секунду бросился на меня в ответ. Мы сцепились так, будто решили порвать друг друга на смерть. Я не обращал внимания на боль, на разбитую в кровь губу и отек на скуле. Боли не было, лишь дикое желание размазать самодовольное лицо мажора в кровь. Нас пытались разнять, но я не обращал ни на кого внимание. В какой-то момент завалил его и дубасил кулаками, как по груше. Мои руки резко сжали с двух сторон, стащили с Загороднева.
— Пусти! — рычал на ошалевшего Дэна, державшего меня мертвой хваткой.
— Успокойся, Алекс! — крикнул Костя
