сразу бы вызвала подозрение. А так… женщина уже пожившая, короткими юбками не щеголяет. Он обещал, что обработает деда и меня примут как родную. Так все и вышло. Год пролетел, мы с Антоном встречались, ничего не менялось. Дед ко мне хорошо относился, даже подарки стал делать. А потом как-то раз за плечи приобнял, руку на талию положил. Вроде невзначай. Короче, все это стало мне не нравиться. Я, конечно, хорошо зарабатывала, а Антон твердил: ну что тебе стоит, дед уже и не может ничего, так, за коленки подержится, ты потерпи еще чуток. Намекни, что квартирка тебе нужна.
— Вот мерзавчик! — с чувством выругался Славик.
Ира согласно кивнула и, судорожно сглотнув, продолжила:
— Короче, образ рыцаря померк, я стала понимать, что Антон совсем не тот, за кого я его принимала. Этого тоже только наследство интересовало. Он думал, я деда захомутаю, а потом ему денежки на блюдечке принесу. Видимо, понял, что Веронику дед не особо жалует. А мне все это надоело: в парике зимой еще куда ни шло, а в жару ходить… Под кондиционерами прятаться, чтобы грим не потек, морщины рисовать. Конечно, работа неплохая, жила в доме, на полном пансионе. Матери деньги переводила. Но все это было… как-то неправильно, что ли. И тут еще Лев стал ко мне цепляться. Он как-то зашел в кабинет, а там я с дедом рядом, мы лекарства искали, но Лев, видно, что-то себе надумал. Стал следить за мной, вынюхивать. Он, в отличие от деда, видел хорошо. Короче, докопался. Фото сделал, где я в нормальном виде из дома выхожу. Однажды меня к себе позвал. Гаденько так улыбался и все выложил. Правда, каким-то чудом он тогда не узнал, что мы с Антоном любовники. Я Льву сказала, что паспорт матери взяла для солидности, а он в ответ: я полицию вызову, пусть разбираются, почему ты подлогом документов занималась. До кучи в тот период выяснилось, что деньги пропали. Дед никому прямо не говорил, но я как-то услышала его разговор с адвокатишкой тем. Антону передала, а тот, наверное, Льву намекнул. Он обожал его дразнить. Лев тогда так и сказал: на тебя первую подумают, когда выяснится, что ты за фрукт. Позор, скандал, еще и полиция. Я уже не знала, что и делать. А если и впрямь разбираться начнут? Понятное дело, своих дед прикроет, а на меня всех собак повесят. И Антон занервничал, что его выведут на чистую воду, мы прекратили встречаться. Редко удавалось переброситься парой фраз. Я на самом деле собиралась в отпуск, а потом уволиться, но тут умер хозяин. Но к его смерти я, честное слово, никакого отношения не имею. Я же вам сейчас все как есть рассказываю, не стала бы врать…
— А к смерти Льва ты, получается, отношение имеешь? — боясь спугнуть удачу, молвила я.
Ирина немного помолчала, после чего легонько кивнула.
— В тот вечер вы сами меня ко Льву послали, с чаем. Помните? После меня к нему Вероника забегала. Думаю, она ему еще раньше наболтала про любовницу Антона, жаловалась на мужа. Лев к тому времени уже и сам сложил дважды два, вспомнил, кто меня в дом рекомендовал. Он кого-то нанял следить за Антоном, и этот кто-то нас в парке сфотографировал. Самое интересное, что Веронике он тогда ничего не сказал. Знаете, Льву она, если честно, совсем не нужна была. Может, боялся, что она Антона бросит и ему на шею вешаться станет. Наверное, хотел иметь компромат на каждого, чтобы манипулировать всеми. А может, тоже, как и хозяин, искал того, кто деньги свистнул. Но это я уже потом поняла, когда вы фотографии нашли.
— Давай про ту ночь, — вернула я ее к теме.
— А в ту ночь… Помните же, как он тогда напился? Я с чаем еле ноги унесла, но после визита Вероники он снова позвонил. Заявил, что ему нужна таблетка от головы, я примчалась, а он опять стал угрожать. А потом полез под юбку. Сказал, что никто ничего не узнает, если я его любовницей стану. Он, когда меня в молодом виде увидел, прямо сон потерял. Сам так говорил. И все повторял: «Ничто так не помогает найти компромисс, как наличие компромата». Фотографиями мне тыкал, я его отталкивала, а он все больше раззадоривался. Я ему напомнила, что похороны и все такое… А он заявил: живым живое. И, мол, дед был бы рад, если бы обо мне позаботился надежный покровитель. Короче, нес полный бред. Из тумбочки пистолет достал, глушитель навинтил, корчил из себя крутого. Предлагал в русскую рулетку сыграть. Музыка на всю. Заявил, что девушек заводит опасность и деньги. А он скоро станет очень богатым, и мы сможем уехать куда захотим. Я так думаю: он был уверен, что дед ему наследство оставил, потому что как раз накануне Чеслав Станиславович его к себе вызывал, и они долго беседовали. А когда я чай принесла, слышала, как старик Леву по плечу хлопал и говорил, что рад.
— Чему?
— Ну, вроде как Лев исправил какую-то свою ошибку. Или какие-то деньги ему вернул? Может, что-то по работе. Я не вникала, но мне показалось, что между ними было взаимопонимание. Лев прямо грезил деньгами и властью.
— Вернемся к той ночи… — направила я ход ее мыслей.
— Ну… Он совсем рехнулся. Сзади навалился, я его руку убирала и, видимо, как-то неловко вывернула. Я даже описать это толком не могу, какая-то пелена…
Ирина сумрачно глядела прямо перед собой каким-то невидящим взором, словно пыталась воскресить в памяти каждую мелочь, каждый шорох, запах того злополучного момента. Голос ее зазвучал монотонно, словно запись, сделанная на приеме у гипнотерапевта.
— Выстрел, он вздрогнул, как-то охнул, а потом вдруг грохнулся… Я… я чуть с ума не сошла. Смотрела и не верила. Потом мне плохо стало, сидела минут двадцать, смотрела в одну точку. Поняла, что он мертв и скорая уже не поможет. Получается, я убийца? И что дальше…
— Да уж, тюрьма такое место, куда никто не стремится, я тебя понимаю, — протянул Славик, но девушка словно не слышала его:
— Пистолет я руками даже не трогала, видно, он сам случайно нажал курок. Короче, себя убедила, что я тут ни при чем. Схватила фотографии, что на кровати валялись, музыку приглушила. Потихоньку выбралась — и в дом. Парик едва не потеряла, а еще на лестнице с Витькой чуть не столкнулась лбами. К счастью, он ничего не понял. Бабка даже не заметила, что я отходила,
