и вправду очень смел!
Практичный лорд Джулиан мысленно двадцать пять раз проклял идиотскую смелость своего безвестного соотечественника, но трусость не позволяла ему в одиночку лезть в тёмный трюм, где крысы, а они кусаются. «Арабелла» же, словно обезумев, шла прямым курсом как раз между двумя испанскими кораблями.
Испанцам оставалось лишь взять противника в жёсткие клещи.
Перепуганный Уэйд Джулиан схватился за голову, натягивая парик на глаза:
– Да этот ваш сумасшедший сам лезет в западню! Когда он окажется между испанскими кораблями, они с двух сторон разнесут его судно в щепки. Неудивительно, что этот клыкастый дон Мигель не стреляет. На его месте я бы выждал точно так же и бил в бочину наверняка. Но это же я, меня учили, я получил соответствующее образование…
В это мгновение адмирал взмахнул рукой. Заиграла боевая труба, и канониры на баке пальнули из двух пушек. Ядра рухнули в воду позади английского корабля и в десятке футов от его левого борта. Чувствовалось, что испанцы малость нервничают.
Почти одновременно из медных пушек на носу «Арабеллы» вырвались две вспышки огня. Одно из ядер окатило волной дозорных на корме, но вот второе с грохотом врезалось в носовую часть «Милагросы», и корпус корабля дрогнул, словно живое существо от боли.
В ответ с «Гидальго» тоже выстрелили по «Арабелле» из своих носовых пушек, но даже на таком близком расстоянии – всего каких-нибудь двести-триста ярдов – ни одно ядро не попало в цель. В отличие от двух пленников, испанцы точно знали, с кем связались, и это знание отнюдь не добавляло им уверенности в собственной победе…
В этот момент пушки «Арабеллы» вновь дали залп по флагманской «Милагросе». На этот раз тяжёлые ядра, направленные твёрдой рукой Огла, превратили её бушприт в обломки, и теряющее управление судно стало заносить влево. Дон Мигель грязно выругался, едва удержавшись на ногах, и в ярости прокусил руку рулевому.
Пока корабль испанского адмирала пытался лечь на прежний курс, в бой снова вступили передние пушки «Милагросы». Но из-за волны прицел был взят слишком высоко: одно из ядер пролетело сквозь ванты «Арабеллы», оцарапав её грот-мачту, а второе ядро просто упало в воду, едва не задев нос подоспевшего «Гидальго». Экипаж вспомогательного судна обалдел от подобного сюрприза от своих же…
Когда дым от выстрелов рассеялся, всем на борту стало ясно, что английский корабль, идя тем же курсом, который, по мнению лорда Джулиана, должен был привести его в западню, находился уже почти между двумя испанскими кораблями.
Лорд Джулиан замер, Арабелла Бишоп ухватилась за поручни и задышала часто-часто. Перед ней промелькнули злая физиономия дона Мигеля с оскаленными клыками и высокомерно ухмыляющиеся лица канониров, стоявших у пушек.
– Терпение, терпение! Стрелять по моему приказу, канальи! Ещё чуть-чуть…
И вот тут вдруг красная «Арабелла» резко сделала поворот влево, уходя из-под самого носа «Милагросы», едва не обломав испанцам бушприт.
Дон Мигель прокричал что-то трубачу, который, забравшись на ют, поднял серебряный горн, чтобы дать сигнал стрелять из бортовых пушек. Но едва он успел поднести его к губам, как адмирал схватил трубача за руку:
– Не-ет!!! Мы зарядили не те пушки-и!!!
Только сейчас до него дошло, что, собираясь взять англичанина в клещи, «Милагроса» подготовила к бою пушки правого, а «Гидальго» – левого борта. Попади «Арабелла» между ними – и её судьба была бы решена в один миг, но сейчас красный галеон вывернулся вдоль левого борта испанского флагмана, давая мощный залп в упор!
Взбешённый дон Мигель, едва устояв на ногах, приказал рулевым резко повернуть корабль влево, чтобы занять более удобную позицию. Но и это приказание чрезмерно запоздало. «Арабелла», дерзко пролетая за его кормой, разрядила пушки правого борта в прекрасно подставленную широкую корму «Гидальго». Этой засады не ожидал никто…
От тяжёлых повреждений и шока кто-то из канониров дал случайный выстрел, за ним дёрнулся второй… Через мгновенье окончательно запутавшиеся испанцы при полном отсутствии разумного командования яростно палили друг в друга, в то время как их неуправляемые корабли сталкивались борт к борту! Страшный треск ломающихся мачт был слышен аж на Ямайке…
Корабль дона Мигеля трясло от носа до кормы и от киля до верхушки грот-мачты. Оглушённая и потерявшая равновесие Арабелла Бишоп упала бы, если бы не его светлость. То есть в том смысле, что лорд Джулиан успел вцепиться в поручни, а девушка ухватилась за его шею, едва не придушив несчастного, но благодаря этому удержалась на ногах.
Палуба покрылась клубами едкого порохового дыма, от которого все на испанском корабле начали задыхаться и кашлять. К нему тут же примешивался резкий запах раскалённого металла, крови и горящего дерева…
Со шкафута доносились крики отчаяния, крепкая испанская ругань и стоны раненых. Покачиваясь на волнах, «Милагроса» медленно двигалась вперёд; в её борту зияли огромные дыры, фок-мачта была разбита, а в натянутой над палубой сетке чернели обломки рей. Нос корабля был окончательно изуродован, одно из ядер разорвалось внутри огромной носовой каюты, превратив её в щепки. Это было полное и страшное поражение!
Дон Мигель всё ещё продолжал лихорадочно выкрикивать какие-то бесполезные распоряжения, тревожно вглядываясь в густую пелену порохового дыма, медленно ползущего к корме.
– Где «Гидальго», дьявол вас раздери?! Я всех загрызу! Мы переходим на «Гидальго» и дадим бой этому английскому псу…
– Ирландскому, с вашего разрешения! – громко донеслось издалека.
В рассеивающейся дымке показались неясные очертания красного галеона. По мере его приближения становилось ясно, что это был корабль капитана Блада. Его мачты были обнажены. Только на бушприте стыдливо белел парус. Речь, разумеется, не о Бладе, а о его корабле.
Дон Мигель едва не откусил себе язык своими же клыками – он был уверен, что «Арабелла» попытается сбежать от двух повреждённых, но всё ещё грозных противников, но вместо этого доктор под прикрытием пушечного дыма сделал поворот оверштаг и двинулся обратно, на полной скорости сближаясь с «Милагросой».
И прежде чем взбешённый испанский адмирал смог хоть что-то сообразить, послышался лязг абордажных крючьев, как будто железные щупальца вцепились в борта и в пылающую палубу флагмана.
Пелена дыма наконец развеялась, казалось, лишь для того, чтобы окончательно добить нервную систему адмирала: он увидел, как «Гидальго», накренившись на левый борт, быстро идёт ко дну. До полного его погружения в морскую пучину оставались минуты. Команда или те, кто от неё остался, в отчаянии пытались спустить на воду шлюпки.
Потрясённый этим зрелищем, дон Мигель не успел и рта раскрыть, как на палубу его «Милагросы» с рёвом ринулись вооружённые пираты капитана Блада.
– На абордаж!!!
Никогда ещё самодовольная уверенность с такой скоростью не сменялась диким отчаянием, никогда ещё свирепый охотник не превращался так быстро в беспомощного зайчика. Мгновенно проведённая атака, последовавшая за мощным бортовым залпом «Арабеллы», захватила растерянных
