самому решать вопрос.
— Пока до него дело дойдёт, ты успеешь в ближайших деревнях закупиться. Кстати, тут кругом следы от стальных самодвижущихся повозок.
— Так ездили они тут. Больше ничего сказать не могу.
— А то смотри, если себе прибрал, то лучше сразу верни.
— И чё я вам плохого сделал? — посетовал на жизнь Сергей и, подойдя к сараю, распахнул дверцу. — Только это не повозка, а броневик.
— Ух-ты!
— Дёшево не отдам.
— Ты её водить можешь?
— Да там просто. Рычаг на себя, и она поехала, знай только руль крути.
— А почему рычаг так неудобно?
— Чтоб убитый водитель его своим телом отжимал, и броневик останавливался.
— Так, а как его убъёшь?
— Да масса вариантов.
— На ример? — поинтересовался городовой.
— Банку с керосином на кабину кинь, его пары от топки и вспыхнут. Но тогда машина утеряна будет.
— А ты как этих убил?
— Они с прицепа уголь и патроны грузили.
— А что с броневиком делать планировал?
— Так паровая машина, к ней же массу станков сделать можно. — проговорил Сергей, но глаза городового были пусты, поскольку в станках он вообще ничего не понимал. — Ладно, вижу, что в этом вы не специалист.
— Тут вы правы. — покаялся городовой.
— А вы? — вдруг спросила девушка.
— Могу скромно похвастаться, но пока их делать не из чего. Впрочем, если разобрать кабину, а железо перековать, то материал появится.
— В городе их кто-то наоборот замораживал, не знаешь кто? — поинтересовался Сугробов.
— Откуда? Мне туда-сюда бегать что-ли?
— Опять небось обманываете? Мороженое как делаете?
— Так ледник у меня хороший.
— Покажете?
— Да что там смотреть? Ледник как ледник. Обычный погреб со льдом.
— Ага, только у других лёд уже давно растаял. — ухмыльнулся городовой.
— И что вы такой скрытный? Ну признались бы, что все броневики ваших рук дело. Почёту и уважения бы больше было. — взяла слово девушка.
— А потом все признают, что пацан половину армии вторжения перебил, и какие из этого перспективы?
— Так к князю в гвардию прямая дорога.
— Ну, конечно, свою промышленность можно не развивать, враг нападёт, и Буранов всех заморозит и перебьёт.
— Так это всё же вы? — не унималась девушка.
— Нет, не я. Ножи кидать умею, стрелять умею, а вот всё остальное — не я.
— Кстати, о стрелять. Гильзы где?
— Да не стрелял я, ножами работал.
— Двести человек ножами, и они в ответ не стреляли? — ухмыляясь проговорил Сугробов.
— Я уже говорил, что попросил их у ямы выстроится.
— Да, да…Только чудес вокруг вас, как их ни скрывай, немало. Одни диверсанты, убитые ложками, чего стоят.
— Чего?
— Что чего?
— Чего стоят?
Сугробовы засмеялись.
— Городовой Сугробова, примите под опись трофеи и подготовьте их к транспортировке. — приказал дочери старший городовой и, улыбнувшись, подмигнул одним глазом Сергею. — Я не прощаюсь.
Подождав, пока отец отъедет подальше, девушка спустилась с коня.
— Я Олма.
— Норн. — вздохнув, ответил Сергей.
— Мороженым угостишь?
— Да пожалуйста.
— Скажу по секрету, материалов на тебя набралось уже прилично, так что шуточки шуточками, а то, что ты необычный парень, давно подмечено. — продолжила выстраивать доверительные взаимоотношения девушка.
— И что из этого?
— Пока ничего. Банки ты не грабишь, а то, что врёшь из страха или опасений, так это нормально. Только непонятно, для чего?
— Сам не знаю. Привык таиться.
— Расскажешь?
— Для чего?
— Так, интересно.
— Что интересно, чтоб все знали?
— Ну, я — это не все.
— Ага, это только женская половина города. Вторая половина уже всё узнает от своих женщин.
— Не, я честно никому ни звука ни намёка!
— Ага, а потом женись на тебе, чтоб крепче молчала.
— А я чем плоха, или до смерти будешь бобылём ходить?
— Ну, пойдём в дом, жениться.
— Сдурел?
— Так сама хотела.
— Ну не так же. — возмутилась девушка.
— По другому не умею, так что извини.
— Не ври, всё ты умеешь. В деле написано, что у тебя сохранилась память прошлых жизней, вот и ведёшь ты себя не как шестнадцатизимний юнец, а как знающий жизнь мужчина. Дурачишься, правда, много, чтоб на мелкого смахивать, но подростки так себя не ведут.
— И где я прокололся?
— У тебя три молодых девчонки всегда рядом, а ты клинья ни к одной даже не подбиваешь.
— Не нравятся.
— Да нет, просто ты опять опасаешься, что о твоих особенностях станет известно. И что боишься? Ну попросят тебя на бумаге написать, что помнишь, какие науки знаешь и что можно у нас тут применить, так заплатят тебе хорошо, везде навстречу идти будут, опять же женское внимание мимо не пройдёт.
— А если мне придётся писать лет десять без перерыва на сон?
— Так это ж не навоз ладошками чёрпать.
— Тоже верно. — согласился Сергей.
— Ну так что, расскажешь?
— А потом жениться?
— Ты так не шути, меня ж порченую потом никто в жёны не возьмёт.
— Почему?
— Информационный отпечаток первого мужчины. Слышал о таком?
— Я-то слышал, а вот откуда тут об этом знают?
— А ты думаешь, что заговаривающие от смерти женщины просто стихи читают и ничегошеньки больше не ведают?
— Убедила. Ты тоже такая ведьма?
— Ведьма — это ведающая мать, а я просто ведающая.
— И что ты можешь мне обо мне поведать? — поинтересовался Сергей.
— Медведь с тобой силой своей поделился.
Сергей невольно потрогал шрамы на лице.
— Так это я ему обязан? И как он умудрился?
— Сердце сырое ел?
— Ну, да. Так и отец ел.
— Отец твой на
