к источнику, поскольку черногорская дивизия была соединением неопределенного состава и могла насчитывать от 6 до 15 тысяч человек[89]. Имеем к осени 1915 года от 34 до 51 тысячи человек, что соответствует оценке 50 000 человек.
Далее, нужно учитывать 156-ю французскую и 10-ю английскую дивизии союзников. Эти части были укомплектованы сверх штата и насчитывали 35 тысяч человек.
Получаем на стороне Сербии 285 тысяч человек. Эти данные не учитывают еще 6 дивизий союзников, которые прибыли в Салоники в период с 14 октября по 28 ноября и не могли участвовать в активной фазе сражения.
На стороне Центральных держав имеем 5 австрийских дивизий (19-й и 8-й корпуса), 11 германских дивизий (14-й армейский, 22-й, 10-й и 4-й резервные корпуса) и 6 болгарских дивизий, итого 22 дивизии. Считая, что германские и австрийские дивизии укомплектованы по штату, что для вновь переброшенных и сосредоточенных для наступления частей вполне вероятно, а для австрийских стационарных дивизий сербского фронта очень сомнительно, получим 312 тысяч человек. В этом расчете не учитываются второочередные болгарские дивизии, находящиеся в стадии формирования и связанные необходимостью наблюдать румынскую границу, а также альпийский корпус, который был передан А. фон Макензену уже на стадии добивания разгромленного противника.
Таким образом, реальное соотношение живой силы составило, видимо, 312 тысяч человек против 285 тысяч, то есть около 1,1 к 1.
Сербская артиллерия насчитывала 678 орудий, черногорская — 135 орудий, по крайней мере, столько же орудий было в составе англо-французских сил. Итого — около 950 орудий. Противник имел не менее 1200 орудий, но, скорее всего, и не более: все описания германских артподготовок при проведении А. Макензеном сербской операции дают «штатную» цифру в 160 орудий на наступающий корпус, но, конечно, немцы должны были усилить свои войска тяжелыми орудиями. (Как ни странно, точное количество орудий в 3-й австро-германской и 11-й германской армиях нигде не указывается, во всяком случае, мне не удалось найти эти цифры).
В итоге имеем почти равные силы, но на стороне германской коалиции явное преимущество в боеприпасах (сербская армия была обеспечена военным снаряжением хуже, чем русская).
Тем не менее, само по себе соотношение сил не предполагало столь полный и абсолютный разгром. Другой вопрос, что австро-германско-болгарские силы находились под единым командованием, причем со стороны одного из наиболее талантливых полководцев войны; Сербия не смогла организовать взаимодействие ни с англо-французскими силами в Салониках, ни даже с черногорскими войсками[90].
Кроме того, после вступления в войну Болгарии Сербия оказалась в состоянии войны на два фронта, с оперативными линиями, пересекающимися под прямым углом. Такая оперативная конфигурация крайне невыгодна; строго говоря, она не дает возможности ни обороняться пассивно, ни действовать активно. Конечно, исключения всегда есть: Гинденбург и Людендорф выиграли сражение в Восточной Пруссии примерно в такой же оперативной ситуации, но у них была «ось маневра» — Летценские укрепления, страна, богатая дорогами, и «страхующие» крепости Торн и Кенигсберг. Сербия подобных козырей не имела, и единственное, что можно было ей предложить — любой ценой избежать вступления Болгарии в войну. Но «лучше умереть, чем отдать Македонию»…
Далее, часто утверждается, что сербский план превентивного удара по Болгарии имел шансы на реализацию. Собственно, говорится даже о двух планах:
Первый — атаковать Болгарию без объявления войны, сорвать мобилизацию, захватить Софию и заставить Фердинанда капитулировать.
Второй — в ответ на удар со стороны Болгарии нанести контрудар, сосредоточив превосходящие силы.
Оба плана представляются мне утопическими.
Превентивная война с Болгарией встретила бы самую негативную реакцию союзников, от которых Сербия зависела хотя бы в отношении поставок вооружения и боеприпасов. Невозможно было предугадать реакцию Румынии и Греции. Но главное даже не в этом. Для разгрома Болгарии требовалось сосредоточить против нее превосходящие силы — никак не меньше пяти дивизий. И было нужно время. В 1913 году, когда против Болгарии одновременно выступили Сербия, Турция, Румыния и Греция, для ее разгрома понадобился месяц. В течение всего этого времени сербские дивизии не только связаны боями и не могут быть использованы в другом месте, но и постоянно продвигаются на восток. Их левый фланг, с самого начала недостаточно обеспеченный, чем дальше, тем больше повисает в воздухе. В этом варианте германо-австрийские войска, правда, не смогут подготовить операцию «со всеми удобствами» и начать ее в установленное ими самими время, зато вместо форсирования с боем укрепленной линии Дуная и Савы они получат возможность обрушиться на открытый фланг сербской армии, выдвинувшейся в Болгарию.
Второй вариант не содержит неприемлемых политических рисков, но в нем сербам приходится атаковать уже готовые к наступлению болгарские войска в составе шести дивизий. Для этого потребуется, по крайней мере, восемь дивизий. Оставшиеся на северном фронте четыре дивизии, правда, опирающиеся на водные преграды, будут месяц или больше иметь дело с четырнадцатью австро-германскими дивизиями. И опять-таки, если произойдет чудо, и наступление сербов против болгар будет иметь успех, левый фланг наступающей группировки повисает в воздухе — прикрывать промежуток между двигающимся вперед восточным фронтом и связанным непрерывными оборонительными боями северным фронтам сербам нечем.
Вызывает удивление также критика плана Макензена. Историки все время указывают на слабость 2-й болгарской армии, которая состояла всего из двух дивизий и некоторого количества кавалерии, между тем на нее возлагалась важнейшая задача отрезать пути отхода сербских войск на юг.
Начнем с того, что у болгар не было ни лишних дивизий, ни, главное, времени, чтобы развернуть их идеальным образом. В этой операции все время шла темповая игра, немцы должны были опередить союзников, которые начали выгружаться в Салониках еще до начала операции против Сербии. Конечно, союзники действовали с исключительной медлительностью, но рассчитывать на это А. Макензен права не имел.
Поэтому он выбрал наиболее простую схему, в которой позиционное преимущество его армейской группы реализовывалось не самым эффективным, но зато самым быстрым способом. Продвижение 1-й болгарской армии на запад облегчало трудную задачу форсирования 11-й германской армией Дуная. В свою очередь преодоление австро-германскими войсками речного рубежа упрощало задачу болгар. А. Макензен хотел быстро сомкнуть внутренние фланги 11-й германской и 1-й болгарской армий, ему это вполне удалось.
Что же касается 2-й болгарской армии, то она исполняла роль
