Глава 20
— Ты не стал меня убивать, — констатировал сумоист через половину секунды. — Решил только оглушить. Хм, спасибо. Хотя и непонятно, что было бы дальше.
Сяо понял, что спортсмен только что сверился с виртуальным интерфейсом своего нейро-концентратора. Видимо, программы на последнем стояли из не совсем обычного регистра, если здоровяк даже мощность сигнала сумел проиндексировать.
В следующий момент большие пальцы сумоиста сомкнулись на запястьях его гораздо более субтильного заморского товарища.
Китаец решительно дёрнулся, на автомате высвобождаясь из захвата — асинхронно, обеими руками, против двух больших пальцев противника, как в спортивном зале на тренировке.
Расширения родины привычно наполнили его мышцы дополнительной мощностью: бывают моменты, когда в физической силе уступать нельзя. Даже такому гиганту.
Сяо дёрнул руками по заученной до автоматизма траектории; тут же на рефлексе перешагнул с ноги на ногу, перенося центр тяжести (для качественного выхода из приёма) — и в итоге остался на месте.
Словно на стену налетел.
— Не так быстро, — засопел японец, передавливая его тупой физической мощью и не разжимая пальцев.
Выкручивая ему руки, для чего пронёс их над головой, как в бальных танцах. Игнорируя сопротивление противника.
Несмотря на покрасневшее лицо здоровяка, усилий китайца его мышцы как будто не замечали.
Сяо, решительно соскальзывая в полностью боевой режим, тут же махнул верх коленом, исправляя ситуацию и стараясь попасть в пах.
Увы, толстяк и здесь шутя прикрылся бедром, а этот слой жира бывшего сумоиста, наверное, может служить даже чем-то вроде защитного жилета.
— Поговорим? — миролюбиво прошептал Сёгун товарищу в ухо сзади.
Китаец резко ударил затылком назад, на голос.
И снова — как будто врезался в стену. Затылок, кстати, тут же пребольно заныл.
Сяо почувствовал, что его охватывает такая непривычная паника. От удивления он даже не сообразил закричать — чтобы позвать на помощь троих сотрудников из соседнего помещения.
— Ты меня сейчас утомишь, — пообещал японец, продолжая идиотски нашёптывать сзади в ухо. — Так. Чтоб без балета обойтись…
Левая рука ханьца была отпущена, но его горло тут же перехватил здоровенный бицепс или локтевой сгиб — конечности Сёгуна были громадными, голова Сяо задралась вверх, детали не просматривались.
Не сдаваясь, китаец поджал ноги, чтобы с силой вернуть их на землю обратно: возможно, получится сместить центр тяжести за счёт импульса (и бросить толстяка через спину).
А в следующий момент хань засучил ногами в воздухе, поскольку не достал ими до земли: его банально приподняли вверх на несколько сантиметров.
— Друг мой. Это же я борец, не ты, — японец говорил, словно уставший столетний старик. — И весишь ты, при всём уважении, более чем в пару раз меньше. Не смеши! Ты бы ещё на татами со мной пошёл состязаться.
— Чего ты хочешь?
Китайцу наконец удалось справиться со своими эмоциями, которые сейчас, попирая все усиления нейро-концентратора, неслись галопом в какую-то свою сторону.
Задав вопрос, он отвлёк внимание противника и использовал левую свободную руку по назначению.
— Для начала — просто поговорить! — ответил японец.
И в следующую секунду зашипел от боли, отпуская Сяо и отпрыгивая назад.
Хань, в свою очередь, быстро сместился в сторону, отбрасывая электрический шокер против бродячих собак.
Сёгун обиженно смотрел на свою покрасневшую лапу, но был полностью в сознании, несмотря на удар током.
Странно. Сяо, например, находясь с ним вконтакте, выставил свою защиту концентратора на полную — и всё равно даже его через живой проводник дёрнуло солидно.
— Да где же ты так прокачался-то, — продолжая изумляться, пробормотал китаец.
Нейро-расширения японца, похоже, сделали из него носорога. Тот тоже абсолютно индифферентен к щекотке кожи.
Носорога? Китаец удивлённо раскрыл глаза:
— Ты…?
Странная ассоциативная цепочка моментально подбросила вариант: носороги — одно из местных штурмовых подразделений.
Кондиции, которые сейчас демонстрировал оябун, именно этого зверя и напоминали.
Неужели не совпадение?! Откуда?!
— Нет. — Равнодушно проворчал толстяк.
А в следующий момент он, похоже, что-то заметил в глазах своего товарища (бывшего?).
Сяо, уже собиравшийся плюнуть на репутацию в глазах подчинённых и таки позвать их на помощь, не успел ничего крикнуть: подъём стопы толстяка, очертив в воздухе дугу, звонко встретился с его головой.
Уже падая, покидающим его помутневшим сознанием хань вспомнил: эти долбаные сумоисты, вопреки габаритам, и на шпагат садятся легко. А удар этот на островах называется маваши.
_________
Сяо не видел, как Сёгун забросил его на плечо и, абсолютно не заморачиваясь, просто пошёл с этим грузом на улицу.
Трое низовых сотрудников китайской компании, находившиеся в смежном помещении, несмотря на эффект неожиданности, искренне попытались остановить японца — но не сильно в том преуспели: их собственные расширения были на порядок ниже производительностью, чем даже у самого Сяо. А японец где-то разжился как бы не полноценными боевыми версиями.
Разбросав этнических китайцев (числящихся по документам японцами), словно мастиф щенков пекинеса, сумоист вышел наружу и без затей бросил свой живой груз на заднее сиденье представительского автомобиля. После этого приземлился рядом и захлопнул дверь.
Машина тронулась и скрылась за поворотом.
***
— Разрешите? — Рюсэй, широко раскрыв глаза, от удивления останавливается практически на входе.
Он сделал только один шаг с улицы в открытую калитку — и теперь не двигается с места, переводя взгляд с Рейко на Ваку и обратно.
Последние щеголяют лишь узкими полосками на бёдрах, а-ля бикини (или это бикини и есть? Они говорили название, но я не запомнил — было чуть не до того из-за процесса деликатной физкультуры).
— Заходи и ворота закрой! — громко говорит ему пиар-менеджер. — Длинный, на нас вся улица таращится! Завязывай им обзор транслировать!
— Упс. Не подумал, пардон, — маркетолог отмирает, делает ещё один шаг вперёд и суетливо прикрывает за собой сплошную дверцу в высоком заборе.
— Если калитку держать распахнутой по пять минут в сутки, мои продажи календарей упадут вдвое, — смеётся актриса. — Рюсэй же, правильно?
Она знает его имя от нас, плюс самого — в лицо, поскольку пересекалась с ним в Лотосе. Просто знакомы они были шапочно и через других людей, не лично.
