мой кулак пробьет его тело насквозь.
Стараясь не паниковать, я попытался остановиться, замедлиться, или хотя бы старался сменить траекторию полета кулака. Но было слишком поздно — человек передо мной был обречен.
Вряд ли он вообще успеет осознать, что случилось, понять, что он умер, а главное — от чего. Вот просто ступил на траву, вышел на поляну, и тут же умер.
Для него все будет выглядеть именно так.
Я все же боролся до конца, пытался заставить себя снизить скорость, ослабить удар, увести его в сторону. Но нет, никак не успевал. Скоро приду в норму, смогу захватить контроль над телом, но не раньше, чем человек передо мной умрет.
Черт! Какого хрена он сюда приперся, и кто это вообще?
Халт Погрызенный. Тот самый сат, взятый в плен и перешедший на нашу сторону. Он уже настолько влился в наши ряды, северяне и думать забыли, что он по происхождению чужак, вон, даже кличку дали. Впрочем, сат и сам изменился — прежде он бы убил любого, кто посмел бы его так назвать, но теперь не обращал на это никакого внимания. Даже когда кличку только придумали и озвучили, он ржал вместе с остальными. А что? Ведь действительно: погрызенный. И что теперь?
М-да…
До чего же обидно, этот человек мне бы очень пригодился…но он сейчас умрет, пав жертвой своего собственного любопытства…
К моему огромному удивлению, сат смог меня разглядеть. И хоть его глаза были полны благоговейного ужаса (еще бы, перед ним колтар во всей красе), я понял, что он не просто видит меня, а даже пытается отследить мои движения.
Он знает, что его ждет, и пытается увернуться.
Халт двигается медленно, чрезвычайно медленно для меня, хотя для обычного человека это его движение наверняка покажется молниеносным.
И, тем не менее, у него есть шанс увернуться, уйти от удара.
Он пытается отклониться, пропустить мой кулак мимо.
Ну, давай же! Давай!
Я сосредоточился, попытался вновь сменить направление удара, или же хотя бы «подвинуть» уже выстрелившую руку в сторону.
Сат действительно пытается увернуться, и у него это получается!
В жизни не поверю, что у него такая скорость реакции. Этого быть просто не может! Увернуться от удара, когда его наносят, находясь в режиме «берсерка», просто невозможно. Во всяком случае, обычному человеку.
Единственные, кто мог что-то противопоставить удару, уйти от него или даже поставить блок — это другие берсерки, причем гораздо более опытные и умелые чем я. Тот же Нуки, к примеру.
Но вот же сат! И ему это тоже под силу!
А впрочем, с чего я вообще решил, что берсерками могут быть только северяне? Сам ведь говорил, что подобные умения могут быть и у южан с континента, а если могут быть у них, почему их не может быть у тех же сатов?
Мой кулак таки прошел мимо.
Если бы это был реальный бой, в противника бы полетел следующий удар, и от него он бы уже не защитился. Однако это был не бой, и даже не спарринг.
Осознав, что промахнулся, я облегченно выдохнул и «вывалился» из режима берсерка.
Сат же явно был готов к следующим неприятностям — он стоял, готовый защищаться, но я обратил внимание, что он даже не пытался достать свое оружие.
— Ты как, цел? — прохрипел я.
Вывалившись из режима берсерка, я чувствовал себя, как выжатый лимон.
— Да, — кивнул сат, — а ты, конунг…
В последнее время меня все чаще называли именно так. Что ж, я и не против — пусть привыкают, да и я тоже вместе с ними.
— Как ты двигаешься так быстро? — спросил сат. — Этому можно научиться?
Я вспомнил, как он увернулся от моего удара, и усмехнулся.
— Да ты и сам можешь…
— Это было случайно, так получилось, — начал оправдываться сат, будто его уличили в чем-то постыдном, — сам не понял, как все произошло.
— Зато это спасло тебе жизнь.
— Но почему ты вообще хотел меня убить?
— Видишь ли… — я вздохнул и таки поднялся на ноги. Вроде немного отпустило — я отдышался, пришел в себя, ноги уже не тряслись, и усталость, разливавшаяся по всему телу, когда я отключил навык, начала уходить, — ты слышал, кто такие берсерки?
Сат утвердительно кивнул.
— Твои люди часто о них говорят. Как я понял, это воины, которым Один дал свою силу…
— Ну, можно сказать и так, — кивнул я.
— Я воин, всю жизнь был воином, — заявил сат, — как убедить Одина, чтобы он позволил мне доказать, что я тоже достоин?
Я открыл было рот, чтобы отшутиться или выдать нечто высокопарное из серии: «Молись, и тебе воздастся», но…
Но вспомнил, что сат смог увернуться от моего удара. Осознанно или неосознанно, но он уже может применять возможности берсерков.
Попытаться его обучить?
Я ведь как раз и хотел этого. Вот как раз и первый одаренный.
— Использовать эту силу довольно сложно, — сказал я, — тебя захлестывает злость и ярость, тебе будет плевать, кто перед тобой — друг или враг. Ты будешь пытаться убить его, во что бы то ни стало.
— Но это возможно? Я могу попытаться? — спросил сат.
— Не знаю, — пожал я плечами, — похоже, что можешь, раз до сих пор жив. Но надо ли оно тебе? Ты ведь сам сказал, что ты воин. Тебе хватает опыта и умения сражаться так, без этой силы.
— Там, — сат указал пальцем куда-то в сторону, — Фрол и его люди…
— И что? — не понял я.
— Конунг! Научи меня пользоваться этой силой, и я убью их всех!
— Да мы их и так найдем, убьем, — хмыкнул я, — зачем тебе это делать самому?
— Фрол ‒ мой кровник, я должен отомстить. Все его люди мои кровники, — заявил Фрол.
Ага…вот оно что, значит…
— И почему они стали твоими кровниками? — поинтересовался я.
Халт-Алай тяжело вздохнул.
— Фрол убил мою мать, сестру, дочь и сына, мою жену. Всех тех, кто был моей семьей…
Что ж, чего-то подобного я и ждал. История, можно сказать, вполне обычная для сатов — молодой Халт-Алай вместе с другими воинами отправился воевать с вражеским племенем, а пока их не было, на их стойбище напала третья сторона, воспользовавшаяся отсутствием мужчин.
Так племя Халт-Алая фактически перестало
