праве, то могли требовать полного уничтожения врага, ибо убийство ребенка — это ого-го какой повод.
Уложив Заю на диван, товарищ майор принялся гладить девушку, рассказывая совсем детскую сказку, а пообещавшая молчать Луна сидела и слушала. Девушке было очень интересно то, что происходило, потому что магией рыцарь не пользовался, а это означало, что маги здорово недооценивали магглов. С каждым днем беловолосая девушка все больше узнавала о мире не-магов, радуясь тому, что идеи Дамблдора умрут вместе с ним.
Осторожно введя кудрявую свою жену в гипнотический транс, Сабуров попытался нащупать ассоциации вопросами. Удалось это, ожидаемо, далеко не сразу, но особых проблем и не вызвало, все-таки, офицера этому очень хорошо когда-то учили, а допросы можно вести не только болью. Поэтому, добравшись до воспоминаний о книгах, пусть даже разок просмотренных, Сабуров стал внимательнее.
—…В поисках крестражей, — закончила фразу Всемила. — Зачем они кочевали в палатке — не спрашивай, по-моему, играли в «неуловимых Джо».
— Что такое крестражи? — поинтересовался товарищ майор.
— Якоря души Темного Лорда, — с готовностью ответила Зая. — Пока они не уничтожены, тварь можно возродить.
— Как метки связаны с якорями? — спросил товарищ Сабуров, слегка потерявшийся в потоке информации.
— По идее, после уничтожения Темного Лорда, исчезнут и метки… — не очень уверенно произнесла девушка. — Ну как-то так позиционировалось. Или не исчезнут, а станут бесполезными.
— Какие якоря ты знаешь? — продолжая опрос, товарищ майор внимательно выслушал информацию о каждом якоре, также, как и факт того, что три из них уже не актуальны.
— Ты помер, потому из тебя оно улетело, оттого и шрам зажил, — пояснила Зая. — Змеюку порвало на кладбище, сам говорил, а дневник Гарри Поттер еще на втором курсе кончил. Остались… кольцо из халупы, медальон из дома Блэк, чаша из банка, диадема из Хогвартса. Если это все уничтожить, то, по идее, Темный Лорд исчезнет.
— Когда я щелкну пальцами, ты… — начал вывод супруги из транса, услышавший все необходимое майор. Информация была, но экстренной не выглядела, поэтому стоило все спланировать.
Стоило закончить с воспоминаниями, как в гостиную вошла чему-то улыбавшаяся леди Алирия. Женщина чувствовала себя прекрасно, а Луна сразу же кинулась к задумчивому жениху. Сабуров вопросительно поднял бровь, с интересом взглянув на тещу.
— Все, — подтвердила та. — Магия поддержала наше требование, потому все, в ком есть хоть частица крови этого монстра, кроме детей, сгниют заживо.
— То есть с Гриндевальдом закончили, — констатировал товарищ майор, поняв, что остались только профилактические мероприятия, экстренными не являвшиеся.
— Да, мой хороший, — леди Алирии нравилось, когда зять звал ее мамой. В эти моменты мальчик переставал быть офицером, становясь просто пацаном, прожившим очень нелегкую жизнь, отчего возникало желание его просто согреть. — А у вас что нового?
— Чтобы полностью исключить внешнее управление аристократами, — произнес Сабуров. — Есть два варианта: или уничтожить крестражи местного страшилища, или носителей меток. Неизвестно, что проще, поэтому будем думать.
— Но сначала хотя бы недельку посвятим друг другу! — категорично заявила Зая. — Я устала, ты устал, ребята устали…
— Это правильное решение, дети, — кивнула леди Алирия. Понимать, что подростки занимаются спасением мира, было несколько странно, ибо это была задача взрослых. Но взрослые, как оказалось, доверия не заслуживали, поэтому пришлось им. При наличии короля такое было бы, скорей всего, невозможно, но Короля просто не было…
Аккуратно записав всю информацию, майор подхватил жену на руки, отправляясь в сторону спальни, где заняться друг другом им не дала маленькая дочка. Роза уже проснулась и требовала родительского внимания. Нужно было одеть, хотя со многим девочка справлялась сама, но Гермионе было просто физически приятно одевать малышку. Потом мама с дочкой отправились умываться, ну и завтракать. Розочка очень любила сидеть за столом с мамой и папой. Особенно с мамой, без которой ребенок себя просто не представлял, стараясь не отдаляться далеко во время игр. Пока что посещать мир людей было еще небезопасно с точки зрения разведчицы, поэтому она сама с удовольствием играла с девочкой.
Падма и Парвати сначала решили, что близнецы — это «неплохой вариант», а потом как-то незаметно для себя самих, начали влюбляться. Бывшие Уизли оказались обходительными, внимательными и какими-то очень теплыми, обходясь с сестрами, как с какой-то драгоценностью и это так отличалось от всего виденного девушками до сих пор. Раньше или позже осада должна была привести к падению крепостей, но Док и Фриц не торопились, наслаждаясь процессом.
* * *
Молли и Ксено появились одновременно после обеда, доставленные гостевым порт-ключом. Луна, конечно, знала, что не папа ее обвинял в смерти мамы, но подсознательно просто боялась, а товарищи офицеры бросаться к матери тел не спешили. На миг все замерло, потом леди Алирия вздохнула, отлично поняв, что происходит.
— Присаживайтесь, пожалуйста, — пригласила она вновь прибывших к столу. — Садитесь и вы, дети, разговаривать будем.
— Рон? Джордж? Фред? — похудевшая Молли удивленно смотрела на подтянутых юношей в необычной одежде.
— Здравствуй, мама, — кивнул Бур, слегка улыбнувшись. — Хорошо, что ты жива.
— Луна… — прошептал Ксено, и беловолосая девушка не выдержала, метнувшись к нему. Пожалуй, это и сдвинуло лавину объятий, слез, тихих разговоров.
— Вот так-то лучше, — кивнула леди Алирия, усаживаясь рядом с дочерью и ее мужем, на коленях которого вертелась Роза. Девочке было все интересно, особенно новые люди.
Ну а потом начались представления… Молли Уизли узнала, что ее дети уже не Уизли, к тому же у младшего сына уже есть невеста, а у старших — девушки. Узнав о том, что девушки потеряли все и всех, Молли совсем по-другому взглянула на своих детей, детства в глазах которых как раз и не было. Ксено просто обнимал и Луну, и Рональда, стараясь что-то увидеть в глазах дочери.
— Я знаю, что это был не ты, папочка, — почти пропела беловолосая девушка. — Я не буду бояться, тем более, у меня есть жених.
— Вот и хорошо, редисочка, — улыбнулся мистер Лавгуд. — Значит, все будет в порядке… А мы тут с Молли… — он запнулся.
— М-м-м? — заинтересовался Бур, взглянув на покрасневшую маму.
— Понимаешь… — на не находящую слов вдову Уизли смотреть было интересно. — Когда с Ксено сняли чары, и подлечили, мы как-то быстро нашли общий язык… Ну вот так, слово за слово…
— Мордой по столу, — закончил старший лейтенант, понятливо кивнув. Сколько он таких историй слышал — не передать. — Ну что, совет да любовь.
— Значит, твоя мама будет и моей, — сообщила жениху мисс Лавгуд, счастливо улыбнувшись. — Это же хорошо?
— Это очень хорошо, — улыбнулся ей Бур, прижимая девушку к себе.
Несмотря на то, что родители вернулись и были, вроде бы, нормальными, из замка никто переезжать не хотел. Немного ошалевшие от происходящего сестры Патил моментально попали в загребущие руки вдовы Уизли, готовившейся стать миссис Лавгуд. Сестры просто не представляли себе, что такое отношение к детям возможно. Четырнадцатилетние девушки внезапно ощутили тепло семьи, заботу и внимание, которого у них не было с той самой ночи, когда погибла их мама. Потому сестры Патил просто растеклись и, как ни странно для их возраста, доверились.
Товарищ майор объявил недельный отдых с обоснованием: «никуда крестражи не убегут», чем сильно заинтересовал мистера Лавгуда. Мужчине стало интересно, откуда молодые люди знают о такой специфической штуке, как крестраж и что собираются с ними делать. Пришлось рассказывать. Вечером в гостиной собралось все семейство, включая будущих его членов, ибо и Падма, и Парвати разрешили себя обнимать близнецам. Собралось семейство, чтобы насладиться великолепным чаем и послушать историю.
— Волдеморт не умер, — огорошила семью Зая. — Он создал крестражи, которыми держится за этот мир. Но это было бы маленькой проблемой, если бы этот придурок не нанес рабские метки на своих последователей. С помощью перехвата управления метками, с аристократией можно делать что угодно, именно поэтому страшилище и надо уничтожить, так как есть надежда, что с ним деактивируются и клейма.
— Так и случится, — кивнул Ксено, одно время занимавшийся подобными вопросами в Отделе Тайн. — Только
