концов смогу ее найти. Яркие фотографии – какие-то с книжных выставок, какие-то из дома, даже встречаются косплеи на книжных героинь. Я перелистываю и вычитываю заголовки, пока не дохожу до одного… На фото блондинка, хозяйка аккаунта, держит в руках книгу, автором которой указан Майкл Ким. К посту прикреплены еще несколько файлов. Я нажимаю на стрелочку, пролистываю следующее фото и замираю от того, что перед глазами вновь вспыхивают обрывки прошлого. Вспышки камер, какие-то люди выкрикивают два имени. А потом девушка, держа эту книгу в руках, фотографируется со мной и с Майклом.
Дыхание резко сбивается, я чувствую, что вот-вот задохнусь. Пульс прошибает виски, отчего голова мгновенно начинает кружиться. Я кое-как держу себя в руках и упорно, практически игнорируя свое ошеломленное состояние, перелистываю фото. На следующем снимке Майкл целует в щеку Оливию, отчего мое сердце начинает щемить. Как будто я что-то потеряла, но что именно – не могу вспомнить.
А после мои глаза падают на пост:
«На этих фото – прекрасная презентация моего любимого автора, Майкла Кима. Вместе со своим редактором Оливией Кларк они смогли вывести следующую часть романа на новый уровень. Эмоции, которые дарят Оливия и Майкл, не передать словами. Я до сих пор с теплотой в сердце вспоминаю момент, когда они учтиво согласились со мной сфотографироваться. Пускай этот момент останется навсегда в моей памяти!
Однако, как вы знаете, не все так радужно. Мне очень грустно, что такая прекрасная пара рассталась при загадочных обстоятельствах. Надеюсь, что когда-нибудь фанатам расскажут, что произошло на самом деле. Нам остается только ждать и верить, что с Оливией все хорошо».
Откидываюсь снова на спинку кресла, проговаривая то, что написала блогер. Смотрю на ее ник и читаю вслух:
– КэролайнБукс.
И в этот момент мне на ум приходит дурацкая идея. Я быстро регистрирую новый аккаунт, вхожу, придумываю ник от балды и открываю личные сообщения. Ползунок мигает, словно призывая меня как можно скорее вылить все, что мне хочется узнать у Кэролайн. Сделав глубокий вдох, принимаюсь писать…
Однако единственное, что я могу из себя выдавить, – это обычное приветствие. Резко встаю из-за стола и начинаю расхаживать из стороны в сторону, думая над тем, как начать разговор. И прихожу к мысли, что нужно быть самой собой. Возвращаюсь к ноутбуку и печатаю: «Здравствуйте. Подскажите, пожалуйста, что случилось с Оливией Кларк? Я пыталась найти информацию, но ничего не нашла. Простите за беспокойство, если этот вопрос неуместен, я пойму».
Еще минут пять сижу и не решаюсь отправить сообщение. «Она точно не ответит», – словно убеждаю себя, но замечаю, что Кэролайн в сети. Наверное, если бы не было зеленого кружка возле ее аватара, я бы удалила сообщение. Но я чувствую в себе небывалую смелость и жму указательным пальцем на Enter.
И не успеваю перевести дух, как сообщение мгновение прочитывается, и система выдает: «КэролайнБукс печатает сообщение…»
Глава 16
Он
– Майкл, нужно быть благоразумнее, – наставляет меня Барри, облокотившись подбородком на руки.
Я потираю глаза от слепящего солнца в его кабинете. За его стенами гудят отделы, создавая плотный шум, от которого болит голова.
– Бен не так глуп, как кажется. К тому же теперь он главарь мафии Мейджора. И ты понимаешь, что, если Крейген и Мейджор начнут враждовать, жертв станет больше.
– Не думаю, что Бен развяжет такую войну. Ему нужен только ты, остальные – лишь приманка.
– Жертв уже слишком много.
Я выдыхаю последние слова со свистом и закидываю руку на спинку дивана. Жар ломит тело, становится душно. Ослабляю галстук, чтобы дать себе вдохнуть полной грудью.
– Пока вы не решите свои детские обиды, так и будет продолжаться.
– А как ты прикажешь их решить, а? – повышаю голос, встречаясь взглядом с Барри. – Прийти к нему домой и сказать: «Давай поговорим»?
Барри сидит смирно, будто знает наперед, что я ему предъявлю.
– Это будет слишком легко и сложно одновременно, – изрекает он, откидываясь на спинку кресла. – Бен хочет поиграть – так дай ему эту игру.
– На кону не моя жизнь, а жизнь Оливии!
Между нами повисает молчание. Как мне кажется, Барри не знает, что мне ответить. Однако вскоре он развивает эту мысль.
– Не знал, что тебя так сильно волнует Оливия, особенно учитывая то, что, кроме себя, ты никого раньше не замечал.
– Она помогла мне понять, что существуют люди помимо меня, которые готовы принять мое внутреннее чудовище, – бубню себе под нос.
Мне тут же становится противно от того, что со стороны мои слова звучат как раскаяние. Но с другой стороны, я успокаиваю себя тем, что Барри мне как старший брат или отчим, поэтому стыдиться мне перед ним нечего.
– Я знаю лишь нескольких людей, которым ты помог. И я в их числе, – начинает он и расстегивает пуговицу на пиджаке, будто ему тоже трудно дышать. – Ты помог мне погасить долги за игры и дал стартовый капитал на создание книгоиздательского бизнеса, так что издательство тебе всем обязано. Вспомни, как я приходил к тебе со слезами на глазах. Кто оплачивал счета моих дочери и жены, пока я проходил курс реабилитации? Кто? Мой сын? Нет. Мой сын меня бросил. И не стоит больше возвращаться к нему. Вилли выбрал другой путь, а там гордиться нечем. Мне во всем помог ты.
– Я лишь делал то, что должен был, – возражаю я Барри, чтобы он не воспевал мне оды. – Твой семейный бизнес загнивал на корню, да к тому же имел огромный долг. А твое пристрастие к азартным играм – твоя вина, и больше ничья.
Закончив, отворачиваюсь к окну, стараясь побороть слепящее солнце, от которого щиплет глаза.
– Да, – выдыхает Барри. – Когда-то я верил, что Вилли займет мое место и будет так же управлять ставшим популярным издательством. Я помню, как он писал в детстве стихи и маленькие рассказы. Как он говорил, что будет похож на меня, когда вырастет…
– Дети меняются.
Я тут же вспоминаю про своих детей, с которыми не виделся очень давно. Из-за всего, что творится сейчас вокруг меня, я не хочу подвергать этих маленьких крошек опасности. Сердце щемит от безысходности, от немощности отцовской любви, которую я не могу им дать.
Замечаю, что Барри пристально наблюдает за мной, поэтому отгоняю эти мысли прочь, тем самым освобождая разум.
– Ты прекрасно видел, во что превратился Вилли. Как он отвергал тебя снова и снова в ответ на твои крики о помощи, даже несмотря на то что
