выглядело бы так жалко, как то, что он сделал. Он поехал на работу. Ему не зачем было больше работать, теперь он знал, что Марина не вернется, значит и вся его жизнь потеряла смысл. Зачем он пришел в офис, если знал, что не в состоянии работать, что не сможет прочитать даже один лист отчета до конца? Он и сам не знал, зачем был там.
Картина с красными пятнами в миллиардный раз подразнила его. Роман попросил, хотя скорее потребовал кофе и уселся на свое кресло. Он не знал, чем заняться, просто пришел сюда, потому что привык и теперь мучился в сомнениях. По правде говоря, успел он только выпить кофе, как его дверь бесцеремонно открылась. Зашла, даже не зашла, а продефилировала, словно по подиуму, Вика в коричневом широком комбинезоне со шторкой на одно плечо. Она отстукивала торжественный марш на своих огромных каблучищах и остановилась только рядом с Романом. Она изо всех сил хотела держаться гордо и сухо, но было заметно, что ее вспыльчивая истерическая натура просвечивалась через эту неподходящую маску.
— Рома, надеюсь, ты уделишь пару своих драгоценных минут законной жене. Я уже поняла, что дома ты не покажешься, более того, тебя не было вчера и здесь. Наверно, я должна радоваться тому, что поймала тебя, это редкостный случай.
Роман не хотел играть в ее игры и просто смотрел с нетерпением.
— В прошлый раз твой роман длился почти два месяца, сколько будет теперь — понятия не имею. Мне было плевать на то, что ты унизил меня и уехал с этой девицей с важного мероприятия, что мне пришлось сразу уехать домой и самой объяснять журналистам, что ребенок заболел, и мы не могли остаться. Подумаешь, ты не появляешься дома, забыл обо мне и нашем сыне. Я могу понять, что у тебя проснулись чувства, все такое, — она выпрямила спину и взяла паузу. Правда, долговато выдерживала, Роман забыл начало монолога. — Если бы это была очередная интрижка, я бы и слова тебе не сказала. Я знаю, что я для тебя никто, что мои чувства тебе побоку, и пусть… Но в этот раз все не так. Я только вчера узнала, что ты забрал колье, то самое колье, которое обещал мне уже несколько лет, особенно после того, как я родила тебе сына! Это колье должно было быть моим, ты же знал, как я его хотела, и ты плюнул мне в лицо. Ты взял и подарил его ей! Теперь она станет жемчужной королевой? Что будет дальше? Ты отдашь ей мои машины? Выставишь меня на улицу и будешь жить с ней? Я все это время пыталась спасти наши отношения, но тебя это не волнует. Ни я, ни ребенок, тебе не нужны! Тебе нужна только она! Если ты все же женишься на ней, то будешь несчастлив! Все вернется, вся боль, что ты причинил мне, тогда ты поймешь, какого это!
Роман лишь вздохнул. Вика уже не притворялась, она даже руками размахивала и дышала так, словно огонь изо рта извергался. А все из-за колье, которое она захотела и не получила.
— Она разрушила мою жизнь! — взвизгнула Вика, — Ты всегда будешь любить ее больше, чем меня, ведь так? И плевать на то, что мы столько лет вместе, что у нас ребенок! Но все было в порядке… Зачем она вернулась? Она заберет у меня все, сегодня колье, а завтра ты меня просто убьешь, чтобы избавиться!
— Вика, что ты несешь?
— Я все знаю. Ты уйдешь к ней, а я буду страдать, жить в нищете и с ребенком, а у вас будут другие дети, и наш Дима будет тебе совсем не нужен, — вздрогнул ее голос. Было непонятно правда ли она собирается заплакать.
— Это колье было прощальным подарком, — выдавил Роман. — Марина уехала навсегда, можешь не беспокоиться, я тебя убивать не буду.
— Это правда? — она словно раздумывала зареветь или пока не нужно.
— Правда.
— Значит все закончилось? Теперь все снова будет хорошо? Слава богу! А колье было шикарным…
Глава 24
На этот раз Роману не потребовался год, он добился того же результата всего за два месяца. Как будто ничего и не менялось в его унылой жизни, из которой выкачали все цвета, всю радость. Он ничего не мог изменить и отдался течению. Снова сидел в офисе целыми днями, снова хамил всем подряд и не выбирал выражения, а потом возвращался в замок и продолжал все это делать там. Прошла долгожданная премьера новой коллекции, на которую Роман даже не явился. У него хотели взять интервью, но он в грубой форме отказывал. Вика сочиняла небылицы о том, почему ее муженек не может, только пресса не унималась и все продолжала писать мутные истории про жемчужного короля. Он же не обращал внимания на такие вещи, они не писали про него и Марину, а на остальное было плевать. Так он и жил день за днем, пытаясь изо всех сил забыть о ней, забыть хоть на минуту. Его боялись все: прислуга ходила на цыпочках и молчала, потому что он мог уволить просто за то, что они долго болтали, в офисе все работники из кожи вон лезли, чтобы справиться на отлично, тем не менее каждый месяц кому-то не везло, и он попадал под увольнение. Никакие муки совести не мучили Романа, даже когда он выгнал Нину, что работала у него шесть лет просто за то, что она рассыпала сахар на кухне, когда готовила чай.
Ему было не выжить без Марины, Роман это прекрасно знал. Его душа кровоточила целыми днями. Спасла бы его только она, но Роман не мог взять и поехать к ней. Марина ясно дала понять, что ничего не выйдет, они попрощались и мечтать о возвращении их собственного рая было бы чертовски глупо.
Роман знал, что еще услышит о ней, как о талантливой художнице или же фотографе, о ее выставках в Лондоне или Париже, что лучшие критики будут восхвалять имя Марины и ставить ее в пример другим. Знал, что прочитает ее интервью, которое она даст уже будучи шикарной сорокалетней женщиной, имеющей все, что нужно для счастья: любящего мужа, детей и собаку, приученную проситься по нужде на улицу. И тогда Роман бы подумал: «Ага, вот и ты в бесконечном поиске себя все же остановилась на обычном, лучшем, семейном счастье. Пусть не со мной, но я безумно рад, что у
