очень тепло к ней относится. Я не могу говорить о любви, учитывая возраст детей, но думаю, он испытывает близкое чувство. Этот человек — Витязев Витя, мальчик, с которым Маша учится в одном классе. Они дружат много лет, он вхож в наш дом и знает все, что у нас происходит. Так вот, на днях она застала его с дневником в руках. Оказалось, что Витя читает его давно, то есть он знает, на кого моя дочь обижена и из-за чего переживает.
— Этого недостаточно, чтобы мы могли обвинить юношу в убийстве! — Ирина Петровна принялась крутить кольцо на пальце.
— Это еще не все. В ту ночь, когда погиб Артем, он пришел к ней поздно вечером и наговорил про него гадостей. Между ними произошла сцена ревности. Оказалось, что Витя следил за Артемом, подслушивал его разговоры с друзьями, чтобы узнать информацию, способную рассорить его с Машей. От его отца я узнала, что в тот самый день Витя уехал к матери, которая живет на другом конце города, дома он не ночевал. Он легко мог найти в нашем доме телефон моего покойного мужа и сделать звонок, так как у него был доступ ко всем личным вещам, что есть в нашем доме. Ночью, после обыска, кто-то ходил у нас под окнами. Костя попытался догнать этого человека, но не успел. Когда Маша увидела его с дневником в руках, то выгнала незамедлительно. Однако Витя пообещал, что она об этом пожалеет. Месть не заставила долго ждать — нам чудом удалось спасти собаку. Соседка видела, как рыжий мальчик приходил, когда нас не было дома.
— Это очень интересная информация, — Михаил смотрел на Ирину, не отрывая взгляд. — Почему вы раньше нам ее не рассказывали?
— Кое-что я только недавно узнала. И пазл потихоньку начал складываться. Еще одна деталь никак не дает мне покоя. Витя был у нас в гостях, когда Костя сообщил, что у него есть догадки по поводу смерти Артема. Он сказал, что собирался с вами встретиться, чтобы все обсудить, — она бросила взгляд на Михаила. — Но так и не доехал. Замечу, что Витя после того разговора ушел домой. Утром машина оказалась неисправной.
Ирина Петровна тяжело и протяжно вздохнула.
— Нужно проверить этого мальчишку! — Михаил вскочил с подоконника, на котором сидел, и принялся ходить по кабинету.
— Я правда ни в чем не виновата, — продолжила Ирина. — Больше всего на свете хочу, чтобы это прекратилось. Я готова сотрудничать со следствием. Меня выгнали с работы, моя жизнь перевернулась. Мне очень страшно, — она зажала пальцем уголок глаза, чтобы не выпустить слезу. — Помогите мне.
— Но какой мотив может быть у Витязева? — следователь заметно смягчилась. — Вы понимаете, что это серьезное преступление? Виктор хорошо учится, никогда не стоял на учете, ведет нормальный образ жизни… Миша Сергеич, найди-ка мне его показания по делу Логинова.
— Ирина Петровна, а почему вы вообще вызвали Витю на допрос? — Ирина вспомнила, как этим же вопросом задался Костя.
— Так его никто и не вызывал. Он сам пришел, — ответил Михаил, роясь в папке с бумагами. — А вот и его показания.
Михаил протянул документ Ирине Петровне. Ее глаза забегали по строчкам, а Ирина принялась кусать губу, сгорая от любопытства. Когда следователь наконец-то подняла глаза, Ирина затаила дыхание.
— Дать вам почитать не могу — не положено. Но он хотел сообщить, что той ночью был у вас во дворе, разговаривал с Машей и видел, как она вошла в дом. После этого он отправился к себе и лег спать. Странные показания, признаться честно. С одной стороны, он попытался выгородить Машу, тем самым наведя на нее подозрение.
— Но его не было дома! Он солгал! Этого достаточно, чтобы вызвать его еще раз на допрос и вывести на чистую воду? — Ирина вскочила со стула. — Вы спросили про мотив. Но только он сам сможет вам ответить на этот вопрос. Все эти годы я была добра к нему, принимала в своем доме. Может я чем-то обидела его? Я не понимаю.
— Успокойтесь! — Ирина Петровна указала рукой на стул. — Вашу позицию мы прекрасно поняли. Когда вы в последний раз общались с Виктором?
— После того, как Маша его выгнала, он ни разу не появлялся. Еще моя дочь сказала, что в ночь смерти Артема Витя вел себя странно — дерзко и пугающе.
— Знаем таких, проходили, — Михаил почесал затылок и нахмурился. — Это волк в овечьей шкуре.
— Ну прям уж волк, скажешь тоже, — Ирина Петровна улыбнулась первый раз за все время, отчего ее грозное лицо перестало быть таким пугающим. — Просто дурак, который одел геройский костюм, пряча свои комплексы. Мой отец, проработавший пятьдесят лет в следственных органах, всегда говорил про таких людей: они как луковые кольца в сахарном сиропе. По вкусу сладкие, но на самом деле состоят из горечи, от которой одни слезы. Маскировка — вот что лучше всего получается у трусов.
— Ну вы иногда такое выверните, Ирина Петровна, хоть записывай, — Михаил заметно оживился.
— Попробуй только! — улыбка слетела с ее лица. — Давай езжай к Витязевым и вези сюда этого Витю вместе с отцом. Будем разговаривать. А вы идите домой. Книжечку оставьте, я ознакомлюсь.
Ирина кивнула и снова посмотрела на Михаила.
— Спасибо вам, — сделала поклон головой и вышла из кабинета.
Забрав сумку из ящика на проходной, вышла на улицу и втянула прохладный воздух полной грудью. Вчерашний дождь оказался проливным и шел до сих пор, меняя интенсивность. Людей на улице практически не было. Ирина подняла голову и позволила мелким каплям намочить лицо. Открыв рот, она поймала несколько дождинок языком. Ей захотелось кружиться, расставив руки в стороны, но пришлось сдержаться. Такое поведение не совсем приемлемо для учительницы, хоть и уволенной из школы.
Вытащила из сумки старенький зонт и зашагала в сторону больницы, перепрыгивая через лужи, как маленькая девчонка.
Сердце подсказывало — всё непременно должно наладиться. Вот прямо сейчас, в эту самую минуту, маховик, закрутивший череду неприятностей в ее жизни — остановится. Надежда, как новорожденный воробышек, расправила слабые крылья и затрепыхалась. Нет ничего приятнее маленькой соломинки, за которую наконец-то можно ухватиться.
До больницы она практически добежала. Ей не терпелось поскорее увидеть Костю, обнять его и поделиться хорошими новостями.
Поднявшись по бетонным серым ступенькам, она зашла в здание и остановилась, стряхивая влагу с зонта. Затем вытащила телефон и набрала номер.
— Папа? Как ты?
— Ирочка! Спасибо, что позвонила. Я-то в порядке. Только за тебя душа болит. Есть новости? Нашла адвоката?
— Да, я только хотела
