Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
жандармы велели заключенным немедленно собрать свои вещи. Каждому можно было взять с собой только один чемодан. Множество вещей пришлось оставить. Когда жандармы поднимали калек с носилок, чтобы унести их, начались стычки и перебранки. В суматохе Люси потащили к двери. У лагеря были припаркованы старые автобусы, принадлежавшие компании Парижского метрополитена. Выстроившись в ряды по пять человек, заключенные ждали своей очереди, чтобы сесть в предназначенный для них автобус. Люси заметила, что у молодой женщины, стоящей перед ней, по ногам течет кровь. Не в силах подавить сострадание, она положила левую руку на плечо незнакомки. После заключительной переклички Люси села в автобус, который должен был отвезти ее из лагеря на вокзал. Тот сразу же отправился в путь по улицам Дранси. Через окно Люси видела продолжавшуюся жизнь, оживленных прохожих, шумные улицы. А что видели эти люди, когда смотрели на нее?
31
В кабинете капитана Бруннера сортировали утреннюю почту. Бегло проверив данные отправителя, письма от семей, адресованные начальнику лагеря, откладывали в сторону. Передавали ему только инструкции из штаб-квартиры гестапо, в которых содержались требования проверить личность заключенного, подтвердить его присутствие, предоставить дополнительную информацию и, в более редких случаях, освободить. Накануне Бруннер, как и подобает усердному служащему, подписал приказ об освобождении мадам Люси Жиро де Ланглад, урожденной Штерн. Однако, несмотря на все поиски, заключенные, отвечавшие за регистрацию и сортировку личных дел арестованных, не нашли никаких следов поступления женщины с таким именем.
Лишь утром 20 января один из заключенных нашел наконец досье Люси. Ответственный за регистрацию немедленно отправился в кабинет Бруннера. Пятна чернил и крови на стенах свидетельствовали о частых вспышках гнева хозяина Дранси. Регистратор доложил Бруннеру, что заключенная, которую следовало освободить, заняла место в утреннем конвое. Разгневанный эсэсовец впал в неконтролируемую ярость. Выкрикивая оскорбления на немецком, он швырнул пресс-папье, которое пролетело через всю комнату, лишь чудом не задев ответственного за регистрацию. Стенные часы показывали половину одиннадцатого. Оставался шанс, что состав еще не был отправлен. Бруннер схватил телефон и поспешно набрал номер станции Бобиньи.
32
Путь от лагеря до вокзала был недолгим, он занимал не более десяти минут. Автобусы проехали мимо небольшой пассажирской станции, расположенной чуть в стороне, и повернули направо к территории, которая казалась заброшенной. На путях, перед складом, стоял длинный состав товарных вагонов. Пассажирам велели выйти из автобусов. Во дворе их ждали солдаты СС в черной форме, чтобы разделить на группы. Люси вместе с другими заключенными оказалась в шеренге, стоящей у выделенного им вагона. После заключительной переклички дверь вагона открылась. Из темноты исходил запах соломы и сырости. Вид этой зияющей дыры, внутри которой явно не было ни скамеек, ни каких-либо удобств, разрушил последние иллюзии даже у самых оптимистичных. Мог ли кто-нибудь выжить в такой поездке? И если их жизнь стоила меньше, чем жизнь скота, то какой тогда смысл в этом путешествии? Люси, как и ее товарищи по несчастью, стояла в оцепенении и не могла найти силы, чтобы заставить свое тело сделать шаг к этой черной дыре — глубокой, как могила.
Охваченная ужасом, она закрыла глаза, полные слез. В тот же миг мысли вернули ее в детство, в тот период совершенной беззаботности, когда она не была ни еврейкой, ни француженкой, ни баронессой — просто маленькая девочка, влюбленная в жизнь, уверенная, что каждый следующий день будет таким же лучезарным, как предыдущий. Она вспомнила своего брата Жана, который под восхищенными взглядами родителей любил создавать великолепные декорации для своего игрушечного поезда, состоящие из миниатюрных деревьев и фигурок пассажиров, которые всегда улыбались. Она сказала себе, что поезд, стоящий сейчас перед ней, — это поезд ее брата. Не было сомнений, что он непременно отвезет ее к родным, в ту далекую страну, где время и боль больше не будут иметь никакого значения.
Открыв глаза, Люси вернулась в холодную реальность того зимнего утра. С невозмутимым видом она поставила чемодан, взяла за руку молоденькую девушку, которая стояла справа от нее, дрожа и всхлипывая, и мягко улыбнулась ей, как улыбаются больному ребенку. Желая придать ей смелости, Люси первой забралась в вагон и обернулась, чтобы помочь своей спутнице. Молодая женщина улыбнулась ей в ответ. С этого момента они должны быть сильными и сплоченными.
33
20 января 1944 года со станции Бобиньи в Освенцим в пломбированных вагонах в составе конвоя № 66 отправились 1153 человека. Лишь 291 из них вошел в заснеженный холодный лагерь по окончании этой поездки, которая длилась три дня и четыре ночи. 862 человека — мужчины, женщины и дети — сразу же по прибытии были погружены на грузовики и отправлены в газовые камеры.
Среди них была и Люси Эрнеста Генриетта Штерн, в замужестве Жиро де Ланглад.
Из 1153 пассажиров конвоя № 66 в лагере выжило лишь 92 человека: 62 мужчины и 30 женщин.
34
Перед мемориалом жертвам Холокоста в Париже установлен памятник депортированным из Франции евреям. На каменных стенах выгравированы имена более семидесяти шести тысяч убитых. Оказавшись там впервые, я испытал сильнейшее потрясение при виде такого количества оборванных жизней. Я искал имя Люси. Однако среди множества Штернов не было никаких следов сестры Марии-Луизы. Тогда я перешел к букве Ж, но не обнаружил фамилии Жиро. И лишь на букве Л я наконец увидел ее имя: Люси Ланглад. Ни частицы «де», ни первой половины фамилии. Иногда в истории происходит сбой. Именно эта путаница с фамилией Люси, сокращенной по прибытии в Дранси до «Ланглад», помешала ее спасти. По крайней мере, так считала ее семья. В неудачном ходатайстве об освобождении фигурировала фамилия Жиро. С момента ее прибытия в Дранси до отъезда в Польшу прошло две недели. Неповоротливая бюрократия, проблемы со связью и, наконец, трудности с поиском личного дела Люси среди тысяч досье заключенных в итоге стоили ей жизни.
В списке просьб об освобождении, который доктор Бернар Менетрель, личный секретарь маршала, направил послу де Бринону 3 июля 1942 года, имя Люси стояло рядом с именем ее сестры. Почему же, в отличие от Марии-Луизы и Сюзанны, она не смогла получить от немецких властей сертификат, освобождающий от ношения звезды? Этот вопрос остается без ответа.
35
Чтобы лучше понять просьбы об освобождении от ношения звезды Марии-Луизы, Люси и Сюзанны Штерн, поданные летом 1942 года, стоит получше присмотреться к любопытному триумвирату, образованному маршалом Петеном, его супругой и доктором Менетрелем, и разобраться в непростых отношениях между ними. Есть все основания полагать, что маршал находился под активным, сильным и порой противоречивым влиянием своей жены и секретаря. С одной стороны — Эжени, которая, по всей видимости, пыталась защитить своих еврейских друзей; с другой
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
