— Креона? Дайю?
— Принцесса сопровождает Нереуса, она будет ожидать там приезда отца. Креона тоже почётный гость… кхм, пока почётный. Они, кстати, за тебя поручились, поэтому ты и не скован.
— И поэтому в клетке?
— Слово кнеза тоже много значит, а девочке всего четырнадцать. И Креона всего лишь послушница, тем более, самовольно покинувшая монастырь.
— Значит, сначала суд, — усмехнулся я.
— Громада, ты понимаешь, что до суда дожить надо?
Я скосил взгляд на барда.
— Топорище у тебя?
Стражник постучал по доспеху, мельком обернувшись и проверяя обстановку вокруг.
— Не беспокойся, уже стащил.
— Держи пока у себя, от целой армии сбежать будет сложно.
— Рад, что ты соображаешь, громада, — ответил Виол, — Как завещал Маюн: «Не спеши с припевом, пока куплет не допел».
Тут послышался оклик сзади, и бард, обернувшись, выругался. Поднял копьё, махнув кому-то дружелюбно, потом горячо зашептал:
— Я исчезну пока. Громада, не мне тебя учить. Будь осторожен, гляди в оба, никакую пищу не ешь!
— Сколько до Моредара ехать?
— Хорошо, если к вечеру доберётесь. Царь-то вперёд уехал, что ему преступников ждать… Всё, громада, счастливой песни тебе!
И, резко развернув коня, исчез. Послышался стук копья по задней телеге, и его весёлый возглас:
«Эй, рожи лучевийские! Чего приуныли⁈ Вам ещё денёк пожить можно!»
Я, поджав губы, со вздохом сел. Что ни день, так я всё дальше от севера…
Итак, что мы имеем? Обоз с преступниками и охраной, среди которой много заговорщиков.
— Кутень, ты здесь? — шёпотом спросил я.
— Сам-сам-сам, — послышалось тихое из угла.
Цербер лишь выглянул из тёмного портала, потом исчез обратно. И это тоже хорошо.
С таким союзником я легко смогу сбежать, но нужно ли оно мне? Тогда в глазах Нереуса я точно останусь преступником, а сейчас появился шанс, хоть отдалённый, обелить своё бросское имя.
Закинув руки за голову, я опёрся о заднюю стенку телеги, сунул в губы соломинку из подстилки. Ну, раз такое дело, то пока можно просто наслаждаться поездкой.
Глава 23
Пока я сидел, щурясь от яркого солнышка, Кутень любезно слетал на разведку. Мелькая между колёсами и шмыгая в тени травы на обочине, он передал мне общую картину того каравана, в котором я оказался.
Впереди всех двигалась процессия из воинов и магов, все на лошадях, и во главе я увидел двоих знакомцев — сотника Яроша и дюжинника Анфима. Затем несколько запряжённых в двойки телег, в одной из которых находился и я.
И в конце ещё одна вереница воинов, причём весьма длинная… Да тут целое войско! Наверное, я, глупый бросс, должен чувствовать себя в безопасности?
Меня сначала удивило, почему возле каждой телеги не приставлен охранник, но, послушав разговоры воинов, я вскоре понял причину.
С дисциплиной вроде всё было в порядке, но быть надсмотрщиком для воинов было зазорно. Десятники с руганью добились, чтобы бойцы совершали хотя бы объезд телег, но дежурить у клеток с кнутом или копьём, как работорговцы, они отказывались. Тем более, в некоторых клетках были лучевийцы, а все знают, что Лучевия давно обвиняет Троецарию в похищении людей…
— Собаки сутулые! — ругался какой-то седобородый воин, — Не довезём их, и с нас три шкуры спустят, Яриус вас сожги!
— Ну, десятник, так если побегут, вот тогда и поймаем… — было ему ответом.
Кто-то добавил:
— Мы вот такой же караван нашли пару недель назад, с такими же клетками. Девок там пожгли прям живьём, я сам видел. И что, мы теперь такие же?
— Дебилы вы стоеросовые!
Рассуждения солдат звучали довольно глупо, и это вызывало у меня улыбку. Тот, кто распространял такие настроения среди солдат, был гением, и скорее всего, это было частью плана.
Кстати, пока Кутень носился вдоль каравана, выяснилась одна особенность цербера. Он не умел считать большие числа, а мне из его рваных и слегка размытых образов тоже было сложно это сделать. Даже выяснить, сколько тут телег, и то было той ещё задачей.
— Да ну смердящий твой свет! — вырвалось у меня, — Сколько?
Прикрыв глаза, я попытался поймать ускользающий образ и заставить его замереть, и это едва получалось.
«Лям-лям-лям», — донеслось мысленное от Кутеня. Да уж, у цербера всё, что больше трёх — это миллион.
В общем, кое-как я выяснил, что телег с клетками здесь около семи-восьми штук. Причём они не были забиты, пленники ехали в основном по двое, а где-то втроём. Не так уж и много.
Ещё пара… кхм… это две или три? Всё размазывается… Пара простеньких карет, и пассажиры там едут вполне свободными людьми, хоть и под охраной. Я узнал некоторые лица, видел их в том постоялом дворе. Скорее всего, это работники таверны или постояльцы, которых будут опрашивать, как свидетелей.
Попытавшись посчитать воинов и магов, я быстро сдался. У Кутеня всё смазывалось в единую массу, лица то и дело повторялись… Цвета не различает, счёта не знает. Не цербер, а сто золотых в убыток!
— Хам-хам-хам! — обиженно фыркнул Кутень, оказавшись рядом, а потом нырнул во Тьму и связь оборвалась.
Я улыбнулся. Экий неженка.
Сбоку застучали копыта. Это проскакал к голове каравана один из копейщиков, лишь мельком глянув на меня из-под массивного шлема, и моя бросская задница тут же почуяла, что веселье началось.
Пришлось уже держать глаза в оба.
— Кутень, вылезай, — прошептал я.
В ответ молчание…
Так, ладно. Будем считать, что если во главе кавалькады едет сотник Ярош, то у него сотня воинов. Скорее всего, это приблизительно, но пусть будет так.
Ещё ехал дюжинник Анфим, за плечами которого должна быть дюжина магов. И что-то мне подсказывало, что я
