противник розовых соплей и любовей до гроба, человек трезвый и даже суровый, сошел с ума![6] Слава богу, никто не знает.
Саня оставил флешку с этой пропавшей, он обещал посмотреть. Сам понимаешь, сказал, не обещаю сию минуту, ситуация у меня хреновая… Но обязательно посмотрю! И добавил мысленно: «Мне только твоей психопатки не хватает для полного отстоя! Иди знай, куда она опять влезла…»
Он достал из папки шибаевскую флешку, подержал в руке, полный сомнений. Заседание клуба неудачниц не то кино, которое смотрят добровольно – только по принуждению! Слезы, жалобы, стоны… Ладно, решил, посмотрим, раз сдуру пообещал. Еще не хватало прихватить вирус до кучи, мало ли где эта флешка валялась…
Полный дурных предчувствий, Астахов уставился на экран, решив выдержать пару минут, раз подставился и пообещал, и… не поверил глазам! Даже сглотнул невольно. Это был миг истины! Час зеро! Случай, как непознанная закономерность! Тот самый благословенный пинок, которого так сильно не хватало. Три неудачницы были жертвами шоколадного убийцы! Три из четырех! Все, кроме первой, женщины из банка Елены Добронравой. Все остальные были неудачницами из клуба… как его? «Коломбина»! Три заседания, даты, время… выдуманные имена и биографии! Убийство второй жертвы, учительницы музыки Глут… она назвалась Ириной и сказала, что иллюстрирует детские книжки, произошло через четыре дня после второго заседания. Третьей, из косметики, Антонины Глазковой – по легенде Валерии, хозяйки салона «Лотос», – через десять дней; четвертой, последней… пока последней – Светланы Сабуровой – еще через неделю. Эта назвалась Ларисой, актрисой и певицей. В клубе было их шесть, семь… сколько? Капитан, сцепив зубы, не шевелясь, просмотрел все три заседания. Семь! Их семь штук. Лидия Глут присутствовала на первом и втором, что неудивительно, так как она была убита спустя четыре дня и на третье прийти уже не могла. Антонина Глазкова, третья жертва, посетила все три, равно как и Сабурова, четвертая. Психологиня пропала после третьего сеанса. У всех психоаналитиков рано или поздно сносит крышу – общеизвестный факт! Как говорит философ Алексеев, если долго смотришь в пропасть, то она начинает смотреть в тебя… как-то так.
А что, если эта Юлия Черникова хотела собрать всех неудачниц и решить проблему радикально? Перемкнуло в мозгах и пошла вразнос! А потом пришла в себя, опомнилась и исчезла. Тем более коробки шоколада… очень по-женски. Но она пропала еще до убийств Глазковой и Сабуровой, пришло ему в голову. Ну и что! Действует из укрытия! Не успокоится, пока не разберется с остальными… Стоп, стоп, стоп! Саня сказал, она не знала, даже как их зовут, все под вымышленными именами! Идиотская затея… Ни имен, ни адресов, одни картинки. А убийца знал имена и адреса. Откуда? Откуда, черт подери, он знал не только про клуб, но еще имена и адреса участниц? Каким боком он при них? Их было всего семь, трех уже нет, остались четыре. Четыре потенциальные жертвы! Ни имен, ни регистрации… и это в наше время, когда все на виду, миллион анкет на любой чих, народ выкладывает все про себя в сетях, и не спрячешься! На голову не налазит, зачем? Что за… Для раскрепощения, видите ли. Как их теперь ловить? Четыре потенциальные жертвы! Капитан застонал…
Завтра же поговорить с подругой… как ее? Инга Вдовина, журналистка… знаем мы таких журналисток, выискивают всякую грязь! И еще раз с мужем четвертой жертвы, Сабуровым. Он почему-то скрыл, что супруга посещала клуб. Вот пусть и объяснит почему. Правда, она могла ему не доложиться…
О том, что флешка пролежала в его папке два дня, Астахов старался не думать. Оправдывало его только то, что все четыре убийства произошли до встречи с Шибаевым, и флешка вряд ли помогла бы. Опоздала она, как ни крути. Утешение вполне дохлое, так как убийца за эти два дня мог напланировать много чего… пока он, капитан Астахов, потерявший чутье, не почувствовал нутром, не унюхал, не распознал тот самый пинок в образе Сани Шибаева, о котором просил судьбу. Слабину даешь, капитан! А ведь философ Алексеев учит, что в нашем деле нет мелочей, все в строчку, и никогда не знаешь, чей отпечаток пальца на пуговице жертвы и кто чихал ночью под ее окном…
«Позвонить Сане Шибаеву!!!» – записал капитан на каком-то клочке…
Глава 38. Сбой в программе. Паника
Когда ваш самолет опаздывает, самолет, на который вы хотели бы пересесть, улетает вовремя.
Закон самолета
Андрей исчез, в доме стояла неприятная тишина. Юлия, прислонившись к двери, прислушивалась к звукам извне. Стоять около двери становилось привычным; она уже представляла себе планировку дома, улавливала передвижения этих двоих, пыталась разобрать слова, когда они ссорились. Получалось плохо – кричали оба, лаяла собака. Шум без смысла, так, отдельные слова! Но и этого было достаточно…
Она услышала, как женщина спустилась на кухню – у нее была легкая поступь; там что-то упало и разбилось; потом зашумел кофейник, и по дому разлился запах кофе. Юлия невольно сглотнула и покосилась на засохший бутерброд на журнальном столике. В голове билась одна мысль: что делать? Сидеть и ждать, пока они придут ее убивать? Отсюда два пути: через окно и по лестнице вниз, а там вон из дома, если, конечно, собака зазевается и выпустит ее. И ведьма из детства вспоминалась, а как же! До сих пор предсказание работало, главное, не опускать руки. Она не может умереть, не может, и все! Не так и не здесь. Думай, приказала она себе, понимая краем сознания, что может надеяться только на чудо. На пожар, падение метеорита, на то, что Андрей попадет в аварию и не вернется. Или… сбежит! Они все время ссорятся, похоже, ненавидят друг дружку… Думай, Коломбина, думай! Тебя найдут, Инга поставила всех на уши. Инга и Никита! Ей бы сейчас телефон…
Она в который раз подошла к окну; открыла, охнув – болела порезанная рука, – и посмотрела вниз. Вокруг дома тянулась узкая дорожка, выложенная плиткой – она уже знала в ней каждую трещину; если упасть на нее, можно разбиться. Вот если бы спрыгнуть… сколько здесь? Она высунулась из окна, пытаясь рассмотреть нижний этаж. Там, кажется, еще полуподвал. Примерно пять метров, до подоконника второго еще около полутора… всего около шести… не больше! Если повиснуть, уцепившись за подоконник, то меньше: ее рост плюс вытянутые руки… до земли останется всего-навсего около четырех! Если бы удалось приземлиться на клумбу, там мягкая земля и трава…
