– Денис, если ты до сих пор её любишь… – мне тяжело говорить, будто горло содрано в кровь.
Застывает, пальцы чуть сильнее сжимаются, но не дергают, не причиняют мне боли.
– Десять лет прошло. О какой любви может идти речь? Кого мне любить? Образ девочки, которая кинула меня ради первого подвернувшегося варианта?
– Не только. Эта же девушка помогла тебе после смерти бабушки. – Поднимаю взгляд. – Не отрицай, пожалуйста. Она ведь была тебе дорога.
– Ну и что? – он так пожимает плечами, словно пытается скинуть с них многолетний груз сомнений. – Всё в прошлом. Не веришь?
Неоднозначно качнув головой, я поднимаюсь и сама отхожу к окну. За тем деревья растопырили голые ветки, и укутанные в шарфы люди спешат по делам. Прижимаюсь лбом к холодному стеклу, остужаюсь, замерзаю изнутри.
– Оксан, – твердая ладонь ложится на мою талию.
Не двигаюсь.
– Да что с тобой? – заставляет повернуться, раскрутив как юлу. – Я ожидал любой реакции, но с чего ты взяла, будто между мной и Юлей до сих пор что-то есть?
Сказать ему или отмахнуться? Скрывалась же целый месяц, так чего сейчас вываливать на человека собственные проблемы?
Кому станет проще?
Но в глазах Дениса можно утонуть, столь глубок и опасен их омут. Черная бездна. Бескрайняя, лишенная ориентиров тьма. Меня завораживает его взгляд и заставляет поддаться, пойти навстречу.
– Я каждый день жду подвоха. Думаю, сегодня ты передумаешь или завтра. Теперь, когда я знаю про Юлю, мои страхи становятся реальнее. Тебе есть, к кому уходить. Сколько у нас осталось перед тем, как ты бросишь меня?
– Да почему я должен передумать?! – возмущается Костров.
Кажется, он реально не понимает. Изумление не рисованное, искреннее. Только вот от этого не легче.
В прошлый раз он тоже не понимал моих чувств, когда просил больше не писать, а затем целовал тайком.
– Потому что я… не твоя Юля.
– Оксан, пойми, мне не нужна Юля. Это – часть моего прошлого, и она сильно повлияла на меня. Но с чего ты взяла, что спустя десять долбанных лет я побегу за ней как собачонка? Неужели в твоих глазах я такое чмо?
Он встряхивает меня за плечи и притягивает к себе. И мне одновременно душно и легко, тесно и свободно от нашей близости.
– Ты не чмо, – бормочу ему в рубашку, намокшую от моих слез. – Но тебе почти тридцать лет, а мне двадцать.
– И? – насмешливо уточняет Костров, губами коснувшись моей макушки. – Ты боишься, что я сотрусь к полтиннику? Что у меня стоять перестанет? Гарантирую тебе каменный стояк до самой смерти. Будешь хоронить меня в открытом гробу, потому что крышка не захлопнется.
– Да ну тебя! – отпихиваю этого невозможного человека локтем. – Дело не в сексе. Мы же разные. Ты готов вцепиться в горло любому, а я не могу даже собственной матери перечить. Вы с Юлей были похожи, ты сам говоришь. А мы с тобой очень разные.
– Разумеется, мы разные, – он даже не собирается отнекиваться! – Это же классно! Мне интересно узнать тебя, разгадать, раскусить. Для того и нужны отношения, чтобы каждый день открывать в человеке что-то новое, даже если тебе кажется, что ты знаешь его как облупленного.
– Что ты знаешь об отношениях, человек, который десять лет избегал постоянных связей?
– Я знаю одно: мне хочется быть с тобой, любить тебя, принадлежать тебе, – каждое слово звучит как приговор. – Хм. Слишком сладко звучит?
– Ага, немного, – смущенно краснею и добавлю нерешительно, почти неслышно: – Я тоже хочу быть с тобой.
Месяц или два, или несколько лет – почему бы и нет?
Разве найду я второго такого мужчину, от слов которого растаю льдинкой в огне? От рук которого буду сгорать и возрождаться из пепла? От искренности которого смогу поверить в себя?
Пусть Юля и висит над нами смертоносной гильотиной, но меня она не пугает.
Больше нет.
Потому что этой ночью Денис шепчет мне на ухо слова любви, и я нетвердо, сквозь стоны и всхлипы, отвечаю ему тем же.
***
Денис засыпает ближе к утру, а я всё лежу. Овец посчитала, коров и даже баранов (перед глазами в этот момент проскакала половина института), но любой шорох возводит меня, как спусковой крючок, приводит в боевую готовность.
Когда его смартфон вибрирует вновь – в сотый, наверное, раз! – я не выдерживаю. Хватаю трубку, осторожно вылезаю из-под руки Дениса. Если это Юля, сейчас она кое-куда сходит. Туда, куда обычно лазают только проктологи и то с фонариком.
Вообще я не из тех девушек, кто проверяет телефоны парней или скандалит с их бывшими пассиями. Любопытство не красит людей, и мне бы не понравилось, вздумай Денис копаться в моей переписке. Но каждый новый «вжжж», издаваемый телефоном, доводит меня до пиковой точки.
Что ей надо?
Чего она хочет?!
Раннее, мать вашу, утро.
Отстала бы от человека. Мало того, что бросила его, так ещё и вернуться решила. Попытать счастье второй раз, начхав на всё и вся.
Интересно, её супруг в курсе, с кем переписывается Юленька по утрам?
Спишь? Неужели ты до сих пор обижен? Дэн, позволь мне всё тебе рассказать.
Она спрашивает в социальной сети, и ей становится видно, что сообщение прочитано. Ещё и иконка загорелась «онлайн» напротив профиля Дениса, с которого я вошла в интернет. Черт. Сама же спалилась.
Дэн?
Слушай, мне не по себе. Напиши хоть что-нибудь.
Костер… Я же вижу, ты в сети.
Последние десять минут я мрачно созерцаю окно диалога, которое периодически пополняется новыми посланиями от дико общительной Юли. Клянусь, если б курила, высмолила бы полпачки, только бы унять нервную дрожь. И раздражение. Оно ширится во мне, набухает с каждым новым уведомлением «Юлия печатает…». Помните, раньше были такие игрушки? Кладешь в воду малюсенького динозавра, а через день он превращается в жирное одутловатое чудовище.
Я чувствую себя примерно так же.
Но внезапно она умолкает. Не звонит, перестает донимать сообщениями. Да ладно, одумалась? Или от мужа получила затрещину и двинула в кровать, где и подобает находиться нормальной женщине в восемь утра?
Вжжжж.
Я у твоей двери. Только не говори, что не откроешь мне? Просто поговорим. Я чувствую себя виноватой и понимаю, что иначе ты не пойдешь на контакт.
ЧТО???
Дальше у меня из цензурного остались только междометия и набор восклицательных знаков.
Скажите, вот она тупая?
Нет, даже не так.
Скажите, насколько самоуверенной и недалекой надо быть, чтобы притащиться к парню домой, не зная даже, там ли он живет или давным-давно переехал, а в магазине оказался по чистой случайности?
