– Лиз. – Долгина окинула меня придирчивым взглядом. – Ты как?
– Всё нормально, – успокоила я бывшую одноклассницу, с которой мы сдружились после практически одновременных родов. Ромка был младше всего на четыре дня.
– Точно?
– Точно.
– Смотри мне! – Надя строго погрозила пальцем, беспокоясь о моём здоровье. – Но выглядишь… ужасно беременной! – Долгина не удержалась и провела рукой по моему животу. – Какой послушный мальчик, – похвалила она ещё не рождённого малыша. – Дал мамочке проводить сестрёнок в школу.
Надя показала мне снимки, которые сделала на телефон. За первой партой среднего ряда, сложив руки как примерные ученицы, сидели наши принцессы. За Машей притаился Надин Ромка.
– Надь, тебя как в класс пустили? – Я прекрасно помнила, как на перекличке классная категорически заявила, что родителей в школу не пустят, чтобы дети не отвлекались на нас.
– Пфф! Ещё бы меня и не пустили! Я, можно сказать, ветеран этого учреждения! – гордо заявила Надя.
– Что-то Ромыч не очень весёлый, – прокомментировал Игорь. Он тоже посмотрел снимки и вернул Наде телефон.
– У него вчера была мировая проблема, – пожаловалась Надя, и мы с Игорем вопросительно уставились на неё. – Да-да, Роман Алексеевич не знал, с кем ему больше хочется сидеть в школе: с Машей или с Настей. Вот как-то так!
Я закрыла рукой улыбку. Эта «мировая» проблема была уже давно.
– Надь, не переживай. Через неделю, а может даже и раньше, он обратит внимание на какую-нибудь Дашу или Марину и захочет сидеть с ней, – решил успокоить её Игорь.
– Игорь! – воскликнули мы вдвоём с Надей.
– Что?! – Он сделал такое невинное выражение лица. – Это же не «измена»! Подумаешь, будет сидеть с другой одноклассницей, – хохотнул в голос, но мгновенно стал серьёзным. – Так, девочки, нам пора. – Муж взял меня под руку и жестом пригласил Надю.
– Что такое? – встрепенулась Долгина.
– Не имею ни малейшего желания общаться с маман.
– Что, Богатырёв, бывшую директрису испугался? – поддела его Надя.
Елене Сергеевне, для которой это первое сентября стало двойным праздником, было предоставлено слово на линейке, и Игорю не понравилось, когда она поделилась своей радостью: её внучки пошли в первый класс именно в эту школу.
– Вот именно: бывшую. Не хочу, чтобы это как-то коснулось девочек ни со стороны учителей, ни со стороны одноклассников.
– Богатырёв, не будь занудой! Елена Сергеевна ничего плохого не сказала, а гордиться своими внучками она имеет право, – встала на защиту моей свекрови Надя. – И девочки, кстати, её тоже любят.
– Я им нисколько не мешаю, – проворчал муж, и мне пришлось его успокаивающе погладить по руке.
– Богатырёв, ты – невежа, – обозвала его Надя полушёпотом, так как её могли услышать. – Здравствуйте, Елена Сергеевна! – громко приветствовала она нашу бывшую директрису, заставив Игоря закатить глаза.
– Здравствуй, Надя. Поздравляю с первоклассником! А ты почему сегодня одна? –Богатырёва кивнула мне и сыну – мы с ней уже виделись.
– Спасибо, Елена Сергеевна! Муж дома с дочей. У них обоих ветрянка, – расплылась в улыбке Надежда.
– Вот как? – Брови Елены Сергеевны взлетели вверх. – А ты…
– Я переболела ещё в детстве, Ромка тоже. А вот муж поймал только сейчас.
– Боже! Ему, наверное, тяжелее было перенести. – На лице моей свекрови отразилось искреннее сочувствие.
– Тяжелее. Сейчас уже всё нормально, но они всё равно пока на карантине.
– Лиза, вы же не планируете… – осторожно начала Елена Сергеевна, покосившись в сторону своего сына, который категорически не терпел никакие советы от своей матери.
– Нет, Елена Сергеевна. До родов я точно не планирую никакие походы в гости, – поспешила успокоить я. – Вы зайдёте к нам на чай? – пригласила свекровь, не отпуская руку Игоря.
– Конечно, зайду. Спасибо, Лиза! – с радостью прошептала женщина, стараясь чаще моргать, чтобы спрятать появившиеся в заблестевших глазах слёзы.
***
Через две недели у нас родился мальчик. Игорь очень хотел присутствовать на родах, но я отговорила его от этой затеи. Хотя мне, когда он рядом, было намного если не легче, то спокойнее. Ему разрешили подойти к нам, как только мне отдали малыша. После коррекции зрения мне были не нужны очки, чтобы рассмотреть своего сына.
Мои самые главные помощницы с нетерпением ждали нашего с Артёмкой возвращения из больницы. Несмотря на то, что со мной рядом был сынок, по своим девочкам я безумно успела соскучиться и как заворожённая слушала школьные новости, которые они рассказывали наперебой.
– Маша, Настя, дайте матери отдохнуть минутку! – ворчала на них ба, пытаясь выгнать из нашей комнаты, но я сама не хотела их отпускать.
– Мам, а Ромка Машке тетрадку порвал! – пожаловалась Настя.
– Зачем?
– Мам, он не специально! – встала на защиту Маша. – Это Арсен хотел её забрать, а Рома не дал. Вот они и порвали, когда тянули.
– Их потом Вера Анатольевна ругала и сказала, что позвонит родителям, – протараторила Настя.
– Мам, бабушка склеила всё, там даже не заметно, – пропищала Маша. – Мам, скажи тёте Наде, чтобы она не ругала Рому. По-жа-а-луйста! – попросила моя заступница.
– Хорошо. Обязательно скажу.
– А ещё мне поставили двойку за поведение, – призналась Маша и сморщила носик.
Она знала, что за правду я не стану её ругать. Для меня главное, чтобы мои дети не боялись говорить правду, даже если и были виноваты.
– За что?
– Арсен сказал, что не бывает неодинаковых близняшек, и я его ударила.
– Маша, ты же знаешь, что драться нехорошо?
– Знаю, мам. Но обещать, что больше не так не буду – не буду. – Вот он упрямый бунтарский характер Богатырёвых.
Мы с Игорем долго думали, стоит ли говорить девочкам правду, и решили, что обязательно скажем её. Ведь я сама их учила этому. Только позже, когда они станут постарше.
Сынок уснул, и я осторожно, чтобы не разбудить, положила его в кроватку. Приоткрыла окно, впуская в комнату ночной воздух. Осень стояла сухой и радовала тёплой погодой. Игорь подошёл сзади и обнял со спины, целуя в волосы. Развернулась в его руках и обняла в ответ.
– Я безумно соскучился, пока тебя не было.
– И я, – призналась в ответ. – Сегодня у нас не было ни минутки, чтобы побыть вдвоём.
– Не представляю, как я пережил тот год без тебя.
Я подняла лицо, и Игорь накрыл мои губы поцелуем. Долгим и нежным, словно напоминал о себе. Маленькая разлука, пока я была в роддоме, снова дала почувствовать, как сложно нам быть друг без друга. Ответила на поцелуй, вырвав из мужской груди тихий стон, и меня сильнее прижали к родной груди.
