же незадача. Злюсь на непредвиденные расходы. Зло бросаю куртку и выглядываю с балка.
– Всем перезарядить и подготовить оружие. Фатей, давай сюда пистолеты – кричу в толпу, которая крутится возле туши кабана. Он, похоже, тоже застрял между деревьев на внешнем краю поляны.
Спокойно перезаряжаю четыре пистолета, это позволяет мне успокоиться. Хорошо, что кожаные ремешки прикрепили к мариэттам, а то бы я и её точно потерял. Ищи её потом ночью в снегу.
– Василий, ты давай спи. Сил набирайся. Эта дурацкая поездка, похоже, так просто не кончится. По приезду точно свечку поставлю – говорю ефрейтору.
Отдаю пистолеты и теперь уже более спокойно пытаюсь привести свою одежду хоть в какой-то порядок. Да… шапку Лиза подошьёт, и точно Ванюше подарю. Больше она ни на что не пригодна. Возился долго, а заодно посмотрел мешочек, так, чтобы не видел Воробьёв.
В нём обнаружил пятьдесят два рубля ассигнациями, несколько медных и пару серебряных монет и какой-то необработанный тёмный камешек. Быстро переложил во внутренний карман, а мешочек в печку, вместе со щепками. В карман переложил и деньги от другого типа, а его бумаги и пояс Кологривого спрятал в аптечном саквояже. Туда, точно, кроме меня, никто не сунется.
Не заметил, как и уснул с курткой в руках. Разбудили, когда уже сумрак начал сменяться рассветом. Так, что тут у нас. Надел пострадавшую куртку, покряхтел и пошёл рассматривать стоянку и поле битвы. Мужики уже сняли шкуры с волков и освежевали кабана. И не такие волки и большие, как показалось мне ночью. Опять дилемма. Как тащить кабана весом под сто пятьдесят – двести килограммов? Придётся и Звёздочке волокушу делать, а мне идти пешком. Гору мяса, я сейчас не брошу ни при каких обстоятельствах.
Нечего такого, кроме суеты сборов и мелко идущего снега в дальнейшем не случилось. Утром перевязал проснувшегося Семёна и покормил жареной печенью. Наелись и напились сами, накормили лошадей и двинулись в путь. Обрубили в четыре топора, кусок перегораживающего дерева на дороге и поехали в Медведки. Пешая прогулка на морозе, с ушибами…мать её так. Наконец, добрались до моего имения. Полдня затратили. Встречать вышла только часть крестьян.
– Егор, почему половина изб покинута? – спрашиваю его, хотя реально только треть.
– Переселились на время холодов. Вы же запретили рубить деревья – последовал ответ.
– Больные есть? – останавливаюсь и смотрю пристально на него.
– Немного…чахоточных.
– Чем лечитесь?
– Знахарка травы разные варит.
– Бери всех убитых лошадей, которых мы привезли и голову кабана. По справедливости… раздели на мир. Загружайте гнилое зерно и едем в Венёва к купцу. Как там его зовут? И какого… вы ему не сказали, что у вас новый барин?
Хлюбщин – опустил голову Егор.
– Пётр проверь зерно. Правду ли мне говорят? Переночевать в Венёва крестьянам есть где?
– М… – замямлил староста.
– Дадим часть ноги кабана. Не разочаровывай меня, а то я передумаю ставить мельницу в селе – хотя ещё после разговора с Иваном Акимовичем я уже сам в этом сомневаюсь. Ну как говориться – «идея засела», а другой пока нет.
– Порченное – прокричал Пётр, проверив мешки.
Как они его там отличают? По мне оно всё «порченое». Какое-то мелкое и несуразное.
– А что будет? – сразу вскинул голову староста.
– А вам доверять можно? Там техника сложная, а вы даже моё имя сказать позабыли – напираю на него.
– Вы зачем вообще зерном взяли? – спрашиваю, потому что не вижу смысла их действия.
– Так…это…часть…посеять хотели – насупился Егор.
– Куда сеять? Это сеять? – растерялся теперь уже я.
– Ну-у, вы же обещали дать землю в аренду. Аль передумали? – тут уже и Михайловы подключились.
– Мать вас так….агрономы хреновы – начинаю уже закипать я. Мое терпение с этой поездкой и всеми этими приключениями резко движется к нулю. Скоро буду принимать кардинальные меры. – Разве такое можно сеять? Да тут у вас вообще х…, пшеницу сеять не надо.
Немного «повоспитывал и наставил на путь истинный» старосту и Михайловых, пока остальные крестьяне догружали три телеги, использовали и наши. Отдали моим крестьянам по моему указу трофейную крестьянскую одежду, а старосте самый плохой топор. Наконец, караван двинулся в Венёва. Я уже на Звёздочке, укутавшись буркой. Фатей рядом на Рыжем. Трофейная лошадь тянет большую часть туши кабана, лошадиные и волчьи шкуры. Полицейские на телегах. Раненые в балке. Арендованные лошади уже третий день хрустят выделенным мной овсом, поэтому тянут. Бедные животные на казённой службе. Ещё немного бы и их самих пришлось бы тянуть.
Когда я первый раз был в Венёва, даже по сторонам не смотрел. Уже заметил за собой странную особенность. Воспринимаю поселение только со второго-третьего посещения.
Ближе к вечеру въезжаем в городок. Тут всё близко и рассмотреть не составляет труда. На весь городок только три каменных дома. Мы и направились к городскому магистрату, ориентируясь на недостроенную колокольню Николаевской церкви. Рядом строят и саму церковь. За ней располагается Покровская церковь. Нам налево, к каменному несуразному дому в три этажа. Смотришь на него и скажешь, что строили лет сто назад, если судить по его внешнему виду. Нет, всё же в два этажа, а третий…что-то непонятное. Рядом две площади. Одна называется Красной, занятая мелкими торговыми рядами. Вторая Торговая. Тут уж обосновались купцы посолиднее, с магазинами и магазинчиками и мастерскими. И трактиры. А-то как же без них? Дальше несколько домов, кладбище и Ионно-Предтеченская церковь. Недалеко ещё один рынок, где торгуют скотом и сопутствующими ему товарами. Виден Воскресный собор, стоящий на высоком берегу реки Венёвки. Пипец, да сколько же их, этих церквей на такой маленький городок. Да тут жителей вместе с приезжими тысяч пять не больше. Я всё понимаю, надо, но не до такой же степени. Каменных церквей куча, а для жизни людей всего три дома нормальных.
Городок у меня оставляет впечатление временного перевалочного торгового места с церквами. Не хватает только челночников с клетчатыми сумками снующих туда-сюда и орущих на всех языках мира. Грустно.
Глава 15
Подкатили к магистрату, и я иду искать хоть какое-то начальство. Нашёл. Пятидесятилетнего штабс-ротмистра Гейдеке Людвига Егоровича, и нижнего полицейского чина проживающего тут же. Его тут же послали за ратманом Шаталовым Николай Андреевичем. Шаталов был владельцем и одного из каменных двухэтажных домов, где и проживал с семьей. На первом этаже лавки, магазины, контора и склад, на втором сам купец третьей гильдии со своим семейством. В основном он занимался торговлей скотом. Так как имело место быть нападение в стадии преступления, как гласило уложение от 1845 года, то он сразу и прибыл.
