имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный. Оттого мы и воздыхаем, желая облечься в небесное наше жилище; только бы нам и одетым не оказаться нагими! Ибо мы, находясь в этой хижине, воздыхаем под бременем, потому что не хотим совлечься, но облечься, чтобы смертное поглощено было жизнью. На сие самое и создал нас Бог и дал нам обручение Духа. Итак, поскольку мы всегда имеем дерзновение и знаем, что, водворяясь в теле, мы отдалены от Господа, — ибо мы ходим верою, а не видением, — потому имеем дерзновение и благоволим больше выйти из тела и водвориться у Господа. И потому ревностно стараемся, водворяясь ли, выходя ли, быть Ему благоугодными; ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, — доброе или худое.
Итак, зная страх Господень, мы вразумляем людей, Богу же мы известны; надеюсь, что известны и вашим совестям. Не снова представляем себя вам, но даем вам повод хвалиться нами, дабы имели вы что сказать тем, которые хвалятся лицем, а не сердцем. Если мы изумляем, то для Бога; если здраво мыслим, то для вас. Ибо любовь Христова нас принуждает; поскольку мы рассудили о том, что, если один умер за всех, то все умерли. А Христос за всех умер, чтобы живущие уже не для себя жили, но для умершего и воскресшего за них. Потому отныне мы никого не знаем по плоти; если же и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем. Итак, кто во Христе, тот создание новое; древнее прошло, теперь все новое. Все же от Бога, Иисусом Христом примирив шего нас с Собою и давшего нам служение примирения, потому что Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям прегрешений их, и вложил в нас слово примирения. Итак, мы — посланники от имени Христова, и как бы Сам Бог увещевает через нас; от имени Христова просим: примиритесь с Богом. Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом.
Ибо любовь Христова нас принуждает. Любовь принуждает босого обуться, голодного наесться, невежу приобрести знания, богатого открыть своё сердце, чтобы давать. Любовь нас принуждает ко всему. Вы сделаете любое добро, какое хотите, если только любовь вас принудит. Это сильное слово. Самые способные христиане давно закончили свою школу, взяли дипломы на небеса и занимают разные места по службе. Здесь остались посредственные. Вы не из отстающих и не из очень способных, вы из посредственных, потому что, если бы были из очень способных, вы бы уже закончили школу. Некоторые из вас по два-три года сидели в одном классе, а говорят, что не помнят. Когда у человека долги, он не помнит, а когда ему должны, помнит. Когда его обидели, он помнит, поскольку ему должны. Вы сейчас спросите: «Почему я осталась на второй год?». Я знаю, почему вы остались, но если начну говорить об этом, мы потеряем время. Вы знаете, почему иногда ваши сыновья и дочери остаются на второй год в школе, не так ли? Те же причины и у вас. Некоторые хотят пожить себе. Кто оставался учиться вечером по четыре-пять часов? Он говорит: «На старости лет буду учиться!». А на старости лет сожалеет, что не учился. Это одна из причин, но есть и внешние причины. Иной будет тебя разубеждать: «Зачем тебе нужно идти этим путём?». По крайней мере, сейчас не оставайтесь на второй год! Прошлое есть прошлое, а знаете вы его или не знаете — это всё равно. Важно то, что вы можете сделать при нынешних условиях. Главное — закончить школу, подготовиться для работы, а не только говорить. Я хочу вас навести на одну действительную, реальную мысль. Например, вы не знаете, как делать опыты. Читайте Библию! И тогда, когда говорил Христос, люди были такими же, как и вы, — не понимали, что Он хочет сказать. Однажды ученики спросили Его: «Почему так говоришь им?». Христос ответил: «… им не дано»[57], — потому что слушатели Его не были способными, они были из отстающих, невежи. Евреи во время Христа были отсталыми людьми; самыми способными были Его ученики. Иоанн говорит, что из всех евреев способных было только сто сорок четыре тысячи[58]. А сколько способных среди болгар? Нет болгарского пророка, который бы это сказал. Я не хочу сообщать об этом[59]. Если придёт некий болгарский Иоанн, он может сообщить и предсказать.
Один ученик до какого-то времени может быть не-способным, но после станет способным. И возможно, что какой-то ученик до некоторого времени будет очень способным, а после станет неспособным. Возможно, кто-то до определенного возраста будет некрасив, а после станет красивым. В романе «Отверженные» Виктора Гюго Козетта вначале не была красивой, красивой она стала после. И став красивой, что она приобрела своей красотой? Кто главный герой этого романа? Отвечают: «Жан Валъжан». Козетта была большим испытанием для Жана Вальжана. Посмотрим, как он поступит. Он был подвержен испытанию, сотворил жертву и возвысился. У каждого человека будет по некоей Козетте; она станет красивой и оставит его. И ему нужно будет пожертвовать чем-то от себя. В этой книге Гюго хотел дать идею, что без жертвы нет подъёма в жизни, без жертвы невозможно возвыситься. Если не работаете, вы не можете стать богатыми. Если человек не одевается, он не может ходить одетым; если человек не обувается, он не может ходить обутым.
В цитируемом стихе Павел говорит: «Любовь Христова нас принуждает». Иной раз вы чувствовали любовь. Кто из вас не чувствовал любви? Когда кто-то чувствовал, что его принуждает любовь, он становился глупым. Когда ребёнок что-то делает по любви, мать говорить ему, что он глуп. Он должен всюду переносить укоры и насмешки. Но если этот ребёнок постоянствует при принуждении любви, то, в конце концов, он возвышается. Любовь начнётся прежде всего с маловажных вещей. Первоначально она будет осмеяна. Любовь, которая не бывает осмеянной, не любовь. Когда приходит любовь, человек забывает о смехе людей; они смеются, а он думает совсем о других вещах. Они могут говорить, что хотят, но он не обращает внимания ни на смех, ни на укоры. У него есть своя мысль, и он всё улыбается. А когда человек утратит любовь, он становится очень умным, начинает поджимать губы, прищуривать глаза, краситься, одеваться в нечто особенное, надевать украшения, но
