избегали нашего взгляда. – Здесь можно встретить души, они здесь блуждают, остаются привязанными к этому месту, каждая со своей нерассказанной историей. Когда-то меня это пугало. А потом я привыкла…ведь мы тоже не люди и наверняка кого-то пугаем.
Смеялась Викки, заражая меня своим смехом.
Мы прошли мимо величественного собора, чьи витражи слабо светились в тумане. Виктория объяснила, что в этих стенах до сих пор слышны эхо древних молитв и песнопений, несмотря на то, что обряды давно ушли в прошлое. В городе мертвых не живет нечто светлое. Здесь нет Бога. Увы. Здесь правит только Сатана.
Прогуливаясь по Асфентусу, я ощущала странное сочетание печали и восхищения. Город, хоть и был полон мрачности, обладал своеобразной красотой – красотой ушедших эпох, красотой вечности и непреходящей памяти. Виктория помогла мне увидеть эту красоту сквозь призму горечи и утраты, которые неизбежно витали в воздухе этого места.
Наше путешествие по Асфентусу завершилось у маленького сада, где росли необычные, почти прозрачные зимние цветы. Виктория сказала, что они цветут лишь раз в несколько лет, и каждый цветок несет в себе частичку души того, кто здесь нашел свой последний покой.
Асфентус, город мертвых, открыл мне свою мрачную, но завораживающую глубину…но я изнывала в ожидании. Скоро я уеду отсюда в еще более страшные места…
После дня, проведенного в окутанном тайнами городе мертвых, мои мысли переполнены новыми впечатлениями и знаниями. Виктория сумела открыть мне Асфентус с неожиданной стороны, показав его мрачную красоту и бесконечные слои историй, спрятанные в тени его готических сооружений.
Возвращаясь в замок, я ощущала, как внутри меня растет новая волна решимости. Ее рассказы о прошлом этого места, её мудрость и сила вдохновили меня не сдаваться и продолжать свой путь в поисках Вахида, независимо от того, какие испытания меня ожидают. Я все смогу. Я все выдержу.
Вечером, когда тени в замке стали еще длиннее, и свет свечей стал единственным источником света в его коридорах, ко мне подошел Рино. Его внезапное появление прервало поток моих размышлений. Он появился неожиданно и заставил меня вздрогнуть, что вызвало у него усмешку.
– Да, красавцем меня считает только Викки и наши дети. Но я пришел с неплохими новостями…если вообще все это можно назвать неплохим.
В его глазах я увидела серьезность, предвещающую важные новости.
– Лана, – его голос звучал твердо и уверенно, – связь с перекупщиком установлена. Все готово к твоему следующему этапу путешествия. Мы отправимся ночью.
Эти слова звучали как приговор моему временному убежищу в замке Рино. Сердце мое забилось еще сильнее, осознавая, что пришло время. Стало страшно и по моему телу прошел ворох мурашек.
Стоя в полумраке зала, я чувствовала, как каждая клеточка моего тела наполняется адреналином и решимостью. Этот день, проведенный в Асфентусе, этот дом, где я нашла покой и утешение, Викки, которая стала мне подругой, – все это подготовило меня к следующему шагу. Я готова.
Со словами благодарности Виктории и Рино за их гостеприимство и поддержку, я готовилась к новому этапу своего путешествия. Смешанные чувства волнения и тревоги охватывали меня, но в моем сердце горел огонек надежды – надежды на воссоединение с Вахидом, который теперь казался мне ближе, чем когда-либо.
Я смотрела в темное небо над Асфентусом, зная, что скоро отправлюсь в путь, который изменит мою судьбу навсегда.
Эпилог
– Нам предстоит провести неприятную процедуру. Будет больно. Ты готова к боли?
После моего согласия Рино кивает, словно ожидая этого решения от меня. Его взгляд становится более сосредоточенным, и он извлекает из своего плаща странный артефакт, который на мгновение поймал отблески рассвета.
– Для завершения сделки, мне нужно поставить на тебе клеймо. Это необходимо, чтобы обеспечить твою «доставку» в качестве товара, – его голос звучит безжалостно. – перекупщик должен знать за что тебя приговорили и знать, на что осудили.
Я киваю, пытаясь подготовиться к предстоящему испытанию, но ничто не могло подготовить меня к тому, что последовало дальше. Рино приближается ко мне и, держа артефакт в руках, наносит на моё плечо клеймо убийцы. Это изображение змеи, которая, кажется, разорвала моё плечо своими изгибами.
Когда кипящий металл артефакта касается моей кожи, я ощущаю жгучую боль, как будто моё плечо охватил огонь. Это ощущение настолько сильное, что я чувствую, как мои колени подгибаются, и мир вокруг начинает плыть. Боль настолько острая, что мои глаза наполняются слезами, а в голове звенит. Но я отчаянно пытаюсь справиться с этим невыносимым ощущением.
Всеми силами стараясь сохранить сознание, я кусаю себя за губу до крови, пытаясь сфокусироваться на чём-то, кроме боли. Я напоминаю себе, зачем я здесь, за что я готова пойти на такие жертвы. В моих мыслях звучит имя Вахида, словно мантра, помогающая мне справиться с испытанием.
Когда Рино заканчивает процедуру, я чувствую, как моё плечо пульсирует и горит. Клеймо, теперь часть меня, становится напоминанием о том пути, который я выбрала. Мой взгляд встречается с взглядом Рино, и я вижу в его глазах отблеск чего-то, что можно было бы принять за уважение.
– Ты сильна, Лана. Не каждый смог бы вынести это так стойко, – говорит он, и в его голосе проскальзывает нотка одобрения.
Я пытаюсь улыбнуться сквозь боль, чувствуя, как каждый удар моего сердца пульсирует в свежем клейме. Несмотря на всю боль и ужас предстоящего пути, моя решимость только крепнет. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы найти Вахида и вернуть его домой.
Когда жгучая боль от клейма становится терпимой, Рино подает мне знак, что пришло время двигаться дальше. Моё сердце колотится от предвкушения и страха перед неизвестным.
Через несколько минут передо мной появляется перекупщик – существо, чья внешность напоминает кошмар из самых темных уголков моего сознания. Его кожа имеет нездоровый серый оттенок, а глаза безжизненно блестят под капюшоном накидки, скрывающей большую часть лица. Он выше меня почти на три головы, и его длинные, тощие руки кажутся способными без труда охватить мою шею.
Рино обращается к перекупщику с несколькими словами на непонятном мне языке, и перекупщик кивает, его взгляд скользит по мне, оценивая, словно я действительно не более чем товар на рынке. В его взгляде нет ни капли сочувствия или понимания – только холодный расчет.
Перекупщик вытягивает к моему лицу одну из своих длинных рук и, коснувшись моего подбородка, заставляет меня взглянуть ему в глаза. Его взгляд холоден и пуст, и я чувствую, как мой страх усиливается под его молчаливым
