Я взглянула на Ефимову, которую изобразила в пальто похожего покроя. Спина, фигура и движение — все было, как на фотографии!
У меня сердце оборвалось, и я выдавила:
— Где она сейчас?
— Уехала. Так что ты ей рассказала?..
***
Надо ли объяснять, с какой скоростью мы возвращались к Высоковскому. Напрасно я пыталась позвонить Мише. Успокаивало меня лишь то, что Гущин дозвонился до Енисеева, хотя это случилось, когда мы стояли уже у самых ворот.
И там же нас ждал сюрприз. На нас набросилась огромная собака бойцовской породы. Гущин ее схватил за ошейник. Я поняла, что его спасает толстый пуховик, которому вскоре придет конец… Гущин с ней едва справлялся и нервно крикнул мне:
— Беги в дом!
Естественно, я рванула и за секунды четыре захлопнула за собой дверь. Приэтом, неслась, наверное, так, что совсем забыла о самообороне. Но удивило меня то, что ни в спальне да вообще нигде никого не оказалось.
И только потом я услышала голоса. Долго не могла понять, откуда они идут. Пока я не заметила в коридоре черную дверь… Я всегда ее считала стеной. И только сейчас, присмотревшись, я поняла, что это дверь-гармошка, она закрывает арку. За ней я увидела гостиную комнату и лестницу, ведущую на второй этаж. И почему я раньше не задавалась вопросом, дом ведь большой. Два этажа, а мы жили в тесноте… Словно малогабаритной квартире…. Я ведь и правда об этом не задумывалась. Может, потому что думала, что другая часть дома не Высоковского?.. Плохая из меня охрана…
Вот где ночевал Гущин!
В гостиной были бело-шоколадные тона. Всю поверхность мебели накрывал целлофан. Вероятно, Миша закрыл эту часть дома, так как ей не пользовался. Поднявшись на второй этаж, я увидела маленький коридор, где находились двери в ванную и две двери в комнаты. За одной из них я услышала голос Кати:
— Давай их мне сюда! — приказала она.
— Это ты их всех убила? — спросил ее Миша.
— Не твое собачье дело! — ответила она.
Я вошла в шикарную большую комнату отделанную в бежевых тонах. Она настолько была светлой и уютной, что при других обстоятельствах я в нее сразу влюбилась бы. Лишь увиденное меня ввело в ступор. Катя приставила к виску Михаила пистолет.
— Ты не знаешь для чего какой ключ, — сказал он, понимая, что она его убьет.
— Знаю. Я все узнала от Бандика… В баночке ключ. А сейф за картиной. Той жуткой, что накалякал твой отец!
Меня поразило, как она все это узнала? Если только Ефимов ей рассказал на свидании, после которого он погиб?
— Там уже ничего больше нет! — уверенно соврала я.
Тут Катя обернулась и направила на меня пистолет:
— Этого не может быть! Круз сказал, что ты впервые туда отправилась.
Я поняла, что Круз — это тот парень, которого я в гараже пристрелила. И ужаснее всего, я поняла, что он все время следил за мной.
— Да, но в один прекрасный день я убила его и все забрала себе.
— Ты врешь! Ты даже не знаешь что там… — глаза Кати забегали, как у сумасшедшей.
Глядя на нее, мне сделалось жутко. Но я старалась не показывать страх.
— Почему же не знаю? Знаю, — врала я так, будто и правда знала. Вот клянусь, в тот момент я сама себе поверила бы!
Голова моя включилась. И логика подсказала:
— Там бумаги, — врала нещадно я. — Не на наследство, а те, что ты ищешь.
— Стерва! — закричала она и набросилась на меня, вцепившись в мои волосы.
Не знаю, каким образом, но мы оказались рядом с лестницей. Я ее ударила в солнечное сплетение, и она, выронив пистолет, согнулась, но быстро пришла в себя и снова набросилась:
— Отдавай их мне! Или я убью тебя! — в ее голосе было столько отчаяния, что я понимала, она точно это сделает.
В любом случае.
Ее раскрыли…
Но в драке я исполнила свой коронный приемчик. И опрокинула Ефимову через свою спину. К несчастью, она перелетела за перила и упала на пол первого этажа…
Михаил вяло ко мне подошел. Он еще горел, и я видела, как был слаб из-за гриппа. Мы вместе смотрели вниз на замершее лицо Екатерины…
Глава 10.9
***
Позже вместе с ОМОНом появились Гущин, Енисеев и двоюродный брат Михаила. Как выяснилось, Катя сломала шею. Ещё одна смерть на моей совести. Но в этот раз я ни о чем не жалею. Человек постоянно целенаправленно всех убивал… За нами охотился.
Гущин мне рассказал, что она с самого начала подозревала, что я знаю, где бриллианты.
Первый раз квартиру Маши обыскивал Ефимов. Второй раз Круз. Стрелял в меня в магазине тоже Круз. Они хотели избавиться от меня, так как сами же проболтались о бриллиантах.
А когда было поздно, и они поняли, что у меня ничего нет, то решили убить Михаила. Вероятно, они подумали, что он все спрятал у себя и после его смерти проще обыскивать офис, а также его жилье.
Гараж взрывала не Катя с Крузом, а Елена Высоковская. Она тоже охотилась за деньгами. Узнав, что ещё не найдены сокровища, она решила избавиться от конкурента. Или хотя бы сделать Мишу инвалидом. Так ей казалось проще руководить всем процессом.
В банке из-под кофе действительно лежал ключ. От ячейки. А за картиной в сейфе гаража находились документы на ячейку.
В ячейке как раз и были те самые бриллианты, что спрятал студент. Их забрала прокуратура. Гущин ходил такой радостный. Ведь он первый догадался кто Троянский конь! Тот беспощадный, заброшенный Сваровским в семью Высоковских.
Я уже думала: убийцы нет и всё закончилось. Я ждала, пока Михаил меня разжалует, так как через два дня после этого события, он поправился, и для меня начались обычные будни. Ну как, обычные?.. Он сделал себе выходные. Мы вместе ездили в бильядную с его друзьями, а вечерами валялись в кровати и смотрели фильмы… Для меня эти дни стали прощальными и идеальными. Я просто ждала конца истории. Но почему-то он не наступал.
Пока неожиданно к нашему ужину не завалились Гущин с Енисеевым.
Михаил сразу сварил им кофе и достал печенье.
Гущин первым начал разговор:
— Вик, нужна твоя помощь.
— Надо заметить, я был против, — пояснил Енисеев Высоковскому.
— Да! — подтвердил Сергей. — Но выхода нет.
— Что вы от нас хотите? — поинтересовался Михаил.
— Не от вас, а от Вики, — поправил его Гущин и обратился ко мне: — Вика, ты нам нужна.
— Объясни нормально, — не выдержала я.
Гущин сморщился и потер глаза.
— В общем, — продолжил он. — Сваровский не знает, что погиб его троянский конь. Мы хотим повязать всю банду.
