слишком высокую оплату.
Вернувшись в центральную часть корабля, я прошелся по помещениям с воздушной атмосферой, проконтролировал работу модулей жизнеобеспечения, убедился, что везде все в порядке и снова принялся переодеваться — в покрытый не отстирываемыми пятнами комбинезон. С собой я взял пачку армейских соленых крекеров, бутылку воды и примитивную тележку с установленным на нее пластиковым треснувшим контейнером. На этот раз мой путь лежал в нижние коридоры, где я начал, но не закончил работы по замене проводки и установке нескольких древних камер наблюдения. Пора исправить упущение…
Закончил я через три часа. В коротком коридоре с выходящими в него тремя крохотными каютами полностью обновилась проводка — благо надо было просто уложить ее в стенные желоба. В двух местах повисли камеры наблюдения, еще одна встала на свое законное место этажом выше, и все они стали частью корабельной инфосети — частью Лео. ИскИн получил еще три зорких глаза и не скрывал своего удовольствия.
Поняв, что времени в запасе остается не так уж и много, я ответил на дежурный запрос с идущего впереди крейсера, полюбовался видом его работающих далеко впереди мощнейших движков и вернулся к делам. Самое время восстановить мою рабочую «сбрую» гросса, утыканную камерами. У меня имелась парочка вполне подходящих — их я и закрепил на пластиковой стандартной кирасе и протестировал. Здесь все работало отлично, но внутри поселения нам понадобится доступ к их инфосети. Отложив снаряжение, я вычистил и собрал оружие. Проверив наличие картриджей, отправился в тир и провел там еще час — свою меткость в недавней заварушке я оценил как едва удовлетворительную.
И последние оставшиеся часы я провел за игрой в шахматы с Лео, одновременно просматривая на одном из экраном скопившиеся за эти дни новости, но не нашел в них ничего интересного — кроме разве что кричащих заголовках о захвате легендарного лайнера «Гранд Че» террористами. Упоминалось там и мое имя — равно как и имена многих других. Я с удивлением обнаружил, что одновременно со мной на лайнере сражалось с ублюдками еще не менее ста человек. К сожалению, большая их часть погибла в перестрелках и боях на холодном оружии. Некоторым удалось выжить и спасти не только себя, но и более слабых пассажиров. На текущий момент было известно о семнадцати выживших — их нарекли Бессмертной Стражей «Гранд Че» — и я был среди их числа. Мое имя находилось на девятой строчке рейтинга — похоже, попало в него при торопливом составлении списка. Вся эта информация была по закону выдана тем кораблям от новостных корпораций, что успели добраться до лайнера в первые двое-трое суток. Таков уж закон — если нет секретности, то правительство обязано делиться хоть какой-то достоверной информацией. Полную секретность по понятной причине федералы объявить не смогли — это вызовет ненужные подозрения. Поэтому они объявили частичную секретность в интересах следствия и до прибытия гражданских следователей — в этом смысле журналистам совсем не повезло, потому что на военных надавить очень сложно даже при помощи законов. Они просто шлют тебя туда, где даже звезды не светят…
Как я понял, федеральные следователи приняли решение сместить акцент публичного интереса на непосредственных погибших и выживших героев «Гранд Че». И у них все вполне получилось — по крайне мере, пока что.
Что ж — логично, что я был далеко не один на столь большом корабле. Из тех же новостей, сброшенных нам крейсером, я понял, что лично мне в уникальность вменяли то, что я прибыл на терпящий бедствие лайнер извне, добровольно идя на смерть, а еще я убил куда больше террористов, чем остальные. И это тоже неудивительно — у меня изначально было при себе оружие, я хорошо с ним обращался, я не колебался, нажимая спусковой крючок. А последней моей воспетой прессой «уникальностью» была моя принадлежность к гроссам — космическим охотникам за головами.
Я проверил новые входящие сообщения — их не было. В том числе ни одного от Лиги Гроссов. Но это вполне ожидаемо — у нас не было связи со спутниками связи или станциями. Все изменится, как только мы окажемся рядом с Астероид-Сити. Если нам разрешат выход в глобальную инфосеть.
Мелко подрагивая, толкаемый мощными бустерами, старый рудовоз мощным утюгом пер за еще большим по размерам федеральным крейсером к пока далекому поселению. Сколько же затрат… и все ради перевозки одного значимого пассажира?
В этом я сомневаюсь. Сильно сомневаюсь. Я всего лишь свидетель. И ради меня не стали бы уводить с маршрута жгущий топливо крейсер. Нет. Для моей перевозки вполне хватило бы нашего же рудовоза — достаточно оплатить нам прыжок и не забыть разместить на борту отряд в двадцать-тридцать обученных бойцов и пару офицеров. Этого вполне хватит. А тут целый военный корабль немалых размеров…
Поэтому я уверен, что, помимо меня, на борту крейсера находится немало «интересного», но абсолютно секретного. Того, о чем я даже представления не имею. Вряд ли там собранные мной образцы и биологические следы — им самое место в лабораториях где-нибудь в центральных секторах. Но все же на борту крейсера было что-то очень важное — я так предполагал. Там было что-то настолько важное, что это стоило таких огромных затрат. А я… я скорее небольшая добавка к этому грузу. Добавка, что еще может оказаться чем-то полезной… но не более того.
37
Двести одиннадцать лет — столько времени прошло с момента основания астероидного поселения с совсем неоригинальным названием Астероид-Сити. Оно был построен мегакорпорацией НЭПР — Новая Эра Промышленного Развития.
Для постройки поселения был использован гигантский дрейфующий в системе астероид. С помощью десятка направленных осторожных взрывов и вмонтированных в его тело временных двигателей, с добавочной мощностью бустеров и толкачей, эту глыбу сдвинули с места, стабилизировали в определенной точке системы, и фундамент для будущего сооружения был готов — хотя работы там начались еще заранее. НЭПР умеет экономить время и ресурсы.
Следующие полтора-два года шло быстрое возведение огромного жилого купола с приплюснутой ровной вершиной, служившей в качестве посадочной площадки для особо важных гостей. На строительстве будущего города широко использовалась живая рабочая сила и огромные промышленные роботы, что пробурили первые штольни, позднее использовавшиеся в качестве временного жилого пространства. Как только в купол пошел первый воздух и отсеки начали заполняться пригодной для дыхания атмосферой, город начал в столь же быстром темпе заселяться выведенными из анабиоза рабочими. Одновременно с этим в разные стороны были посланы сотни рекламных сообщений о
