На глазах у всех зверобосс потащил меня через зал. Кто смотрел на меня с сочувствием, кто - с ликующей радостью, но все расступались перед возрожденным звероящером. Низко опускали головы и старались казаться невидимыми и безобидными. Я не сразу поняла, что произошло. А когда догадалась, краска стыда пополам с приступом ярости окрасила мое лицо и плечи в цвет вареной свеклы.
Такого я не ожидала, мне и в голову не пришло, что после обретения силы зверобосс решит со мной порвать. Я как-то не думала, что, когда он добьется своего, секретарь ему больше не понадобится, потому что не будет секрета, который необходимо хранить.
Я не успела вымолвить ни слова, как перед моим носом оказалось зеркало. Одно из тех, через которые можно ходить. Стекло заволновалось, словно кипящая ртуть. Я уже видела эти брызги, такой же портал открылся и поглотил меня, когда я была в своем мире.
- Надеюсь, мы больше никогда не увидимся! - прошептал на ухо зверолорд, и вышвырнул меня, как ненужный хлам, дополнительно придав ускорение пинком.
❀ 63 =Я вылетела на булыжную мостовую в каких-то трущобах. Руки, пробив лед в луже, ушли под воду по запястья, платье безнадежно испортилось нечистотами.
Когда я с яростным воплем вскочила, ртутный портал за моей спиной уже закрылся.
Зарыдав и сжавшись в комок, я упала на колени. Казалось, сердце, как лед, дало трещину и, истекая кровью, рассыпалось на куски.
- Что я сделала не так? Разве не к этому зверобосс стремился? Я же старалась для него!
Я замерла, почувствовав взгляд. Вздрогнув, подняла голову и встретилась глазами с бывшей хозяйкой. Та поняла все без слов.
А мне стало так стыдно, что я зарыдала еще громче и завыла, подняв лицо к небу, к этим отвратительно серым и беспросветным, как моя жизнь, тучам.
Крольчиха поджала губы, сморщила нос и всплеснула руками.
На ее лице прекрасно читалось: «Я же говорила!» Но когда я, убитая горем, чуть не упала лицом в булыжную мостовую, хозяйка лавки бросилась ко мне и подхватила, как родную, хотя не переставала кривить напудренное лицо и нервно дергать носом.
***
В лавке оказалось пусто и безлюдно. Исчезли все продавщицы и помощницы, полки пустовали, хотя было видно, что хозяйка старалась разложить товар так, чтобы выглядело привлекательно и казалось много. Только этим никого нельзя было обмануть, город испытывал трудности. Брошенные содержанки не могли себе больше позволить шикарно жить. А женатые лорды не могли больше вести свободную жизнь. Их жены и дочери сидели по домам, зорко оберегаемые членами клана. Некому было тратить деньги в бесчисленных магазинах новинок, и они закрывались один за другим.
Лавка моей бывшей хозяйки тоже претерпела изменения. Уменьшилось все: место, занимаемое в городе, значимость, упали до нуля возможности, а доход стал настолько ничтожным, что едва хватало на еду самой владелице.
Я уже несколько дней ночевала у крольчихи, мы не жили, а выживали, словно звери в диком лесу. Только «жить» - это уже было не про меня. Мне казалось, я пребываю в неком отрешенном состоянии, больше похожем на летаргический сон: все слышишь, все видишь, а проснуться не можешь. Мир вокруг превратился в зыбкий повседневный кошмар, чистилище, куда меня сослали за мои грехи, пребывать в подвешенном состоянии. Как ни старалась добрая хозяйка вернуть меня хотя бы к подобию жизни, у нее это мало получалось.
Нам ничего не оставалось, кроме как изо дня в день существовать. А между тем убийства продолжались, одно за другим. Только теперь исчезали девушки и женщины определенной наружности. С одинаковым оттенком волос, среднего роста. И ничто не могло остановить маньяка. Ни невинность, ни замужество. Их находили повсюду мертвых, изуродованных, изнасилованных.
Я подозревала зверобосса, но даже боялась помыслить о подобном. Ну не верила я в то, что лорд Диллан Данделион опустится до такого. Мучить, насиловать? Да любая с радостью бросится в его постель и сделает для него все что угодно, хоть наизнанку вывернется, тем более теперь, когда лорд заявил свои права на место самого зверского зверогада. Любая будет рядом с ним, а иные еще и приплатят, чтобы постоять рядом.
Я же изо дня в день не уставала твердить себе, что я - не любая! Я особенная, я профессионал своего дела. Такого секретаря, как я, боссу никогда больше не найти. Это хоть немного, но притупляло боль и заставляло ненавидеть лорда, так подло меня использовавшего, а потом бросившего, как ненужную вещь!
Я держала спину прямо, а нос - гордо задранным, вместо того чтобы скулить от боли, которую лорд мне причинил. Одно это еще удерживало меня от того, чтобы шагнуть из окна или утопиться.
Мрак и ужас накрыли город более плотной пеленой, чем когда-либо виденный туман.
Хозяйка всего боялась, даже своей тени. Я подозревала, что она подобрала меня из-за страха остаться одной, все ее бросили. А вот я не могла позволить себе такой роскоши, как страх, только ненависть и планирование мести.
Тем более цветы так и не исчезли с моего тела, только побледнели. Означало ли это, что я не вернула долг? Не знаю, в любом случае я не какая-нибудь вещь, которую можно просто так вышвырнуть. Я найду способ отдать должок зверобоссу, только сначала взгляну ему в глаза и спрошу: «Почему?»
Но чтобы иметь возможность это сделать, я не должна сидеть на месте и предаваться унынию.
Я встала, глядя на крольчиху. Мы сидели с ней над последним куском хлеба в лавке и думали, где бы раздобыть денег. И кажется, мне в голову пришла одна идея.
- Ну уж нет! - Я стукнула ладонью по столу, крольчиха тут же схватилась за сердце. - Сидеть сложа руки и прозябать я не буду! Это не я потеряла лорда - это он потерял прекрасного предприимчивого секретаря. - Хозяйка была на грани обморока и вся трепетала.
- Что ты собралась делать? - забеспокоилась она, в ужасе тряся подбородками.
Я посмотрела ей в глаза и коварно улыбнулась.
- Предпринимать!
***
Я поморщилась, увидев объявление в газете: «Лорд Данделион женится на…» Я скомкала газету и подтерлась ей. Работы сегодня было выше крыши, двери магазина еще не открылись, а на улице уже змеилась длинная-предлинная очередь.
Мало какая лавка могла похвастаться вереницей покупателей и давкой возле входа.
Я вышла из кабинета задумчивости, сполоснула руки, вошла в торговый зал и оскалилась радушной улыбкой хозяйки.
Возле прилавка толпились леди всех мастей и просто женщины, каждая готова отстоять все ноги в очереди, лишь бы попасть ко мне на прием. У каждой в кулаке были зажаты деньги.
Монеты текли рекой со всего города. Мы с хозяйкой лавки спали по четыре часа в сутки, и даже ночью нас будили встревоженные лорды, дочери которых внезапно расцвели.
Уродовать было легко, особенно после того, как зверобосс променял меня на одну из подобных девиц. Титулованных, знатных и редких гадин. Я просто платила им той же монетой. Нет, я не была Потрошителем девиц, я была их самым страшным кошмаром, почти как стоматолог. Сидя в моем кресле, они плакали и рыдали, прощаясь с красотой, а потом благодарили меня за помощь.
