плиток на полу и стенах отбиты.
Виктор шагнул, и в следующий миг коридор завибрировал, словно наполнился переливающимся полупрозрачным воздухом. В самом конце вспыхнула темнота и стала неумолимо надвигаться чернильным туманом. Коридор наполнился полупрозрачными кричащими людьми, создаваемыми невообразимую панику. Грохотала оглушительная стрельба. Палили военные, одетые в чёрную форму, на головах — чёрные шлемы с забралами. Они что-то видели, кричали, указывали пальцами. Сначала все их взоры и автоматы были направлены на надвигающийся мрак, но уже через минуту они открыли ураганный огонь во все стороны. Пули разбивали кафель, пробивали людей в белой форме, выбивали камень из потолка.
В неглубокой выемке плакала девочка, ладонью прижимала к груди тряпичную куклу и старалась сильнее вжаться в стену. Губы сильно дрожали, из носа текли сопли, в больших глазах поселился неимоверный ужас. Солдат хотел подбежать и как-то помочь, спрятать. Военный почти вплотную приблизился к ней, направил ствол автомата.
— Нет, нет! — с ужасом в голосе закричал Виктор.
Слюдянистая искажающаяся фигура начала отделяться от плачущей девочки, но военный опередил: автомат короткой очередью разнёс детскую голову. Тряпичная кукла высоко подлетела из вскинувшейся руки.
Несколько пуль взвизгнули возле головы, ударились рядом в стену. Виктор точно ощутил, как бетонные брызги ударили в лицо. А через секунду почувствовал, что тело прошил горох из стали. Он даже ощутил сильную боль. Осмотрел себя — жив, не ранен, всё тело на месте — и прыгнул под каталку, накрытую кровавой простынёй.
Один военный подбежал к каталке и выпустил целый рожок над головой Виктора. Плечи и голову осыпали мелкие куски кафеля и бетона. Военный открыл забрало и всмотрелся в глаза Солдата. Ствол автомата чуть ли не коснулся лба.
«Так он меня видит?! — заорал в мыслях Виктор, вскинул дробовик и начал ускоренно давить пальцем на спусковой крючок, громыхая двенадцатым калибром. В ответ из автомата вырвался огонь, пули сквозь тело били по стене за спиной, свистели рикошеты.
Что-то чёрное метнулось со стороны Солдата к военному. В следующий миг тот упал на пол и начал извиваться, срывая с себя одежду, будто бы хотел как можно быстрее освободиться от кипящей смолы. Потом тело покрылось чёрными бурлящими пузырями; кожа изнутри пропиталась кровью, и плоть начала расплываться как однородный кровавый сгусток.
Военные начали расстреливать мечущихся гражданских и когда никого не осталось, устроили яростную перестрелку между собой.
Мрак поглотил половину коридора, из центра вырвалась красная вспышка, охватила всех, оставив от мёртвых и живых одни лишь обуглившиеся скелеты. По коридору промчался полупрозрачный чёрный пузырь, надулся и схлопнулся.
Виктор застыл, сжимая в пальцах патрон, наполовину всунутый в зарядное отверстие дробовика. После адского грохота, резко наступившая тишина давила на уши. Сидя на корточках, подождал, пока сердце перестанет громить грудную клетку, вытер ладонью пот со лба, пропитанный песком и цементной крошкой.
— Я только что увидел прошлое. — Виктор вытянулся в полный рост и не спеша пошёл вглубь коридора. — Век живи — век удивляйся. Интересно, когда здесь такое вершилось? Неужели и мне в реале с таким придётся столкнуться?
Он шёл не спеша, тщательно всё рассматривал, пробовал открыть каждую дверь. Заглядывал в круглые окошки, но толстые стёкла были покрыты бархатной пеленой.
— И зачем тогда нужны окна? — Пару раз бил прикладом дробовика, но всё тщетно: стёкла как броня.
Бедная девочка с куклой никак не желала покидать его голову. Она чудилась ему везде. В какой бы тёмный угол он не смотрел — сначала появлялось детское лицо, голова разлеталась от очереди из автомата.
— Наверное, патроны были разрывные. Но я ничем не мог помочь, — оправдывал сам себя Солдат. — Это ведь прошлое. Застрявший мир призраков. — Правда, присутствовало чувство, когда военный поднял забрало, в его глазах заметалось сомнение — стрелять или не стрелять. Пока из-за Виктора не вылетела какая-то сущность.
Солдат подошёл к дверям, рука потянулась к металлической ручке на воротах.
Следующий коридор оказался раза в два шире первого. И это точно когда-то была тюрьма — старая тюрьма. Решётки камер изъедены коррозией, раздвижные двери открыты; грязь, сырость, полумрак. Повсюду валяется одежда, посуда, какие-то палки, металлические штыри, мыльницы, зубные щётки. Разбитые толчки и раковины, электрические приборы, провода. На потолке тускло горели лампы. Виктор задался вопросом: откуда берётся энергия для обеспечения всего электричеством?
— Да, здесь люди тоже метались в панике.
Не разъяснив себе ни одного вопроса, зудевших в голове, Солдат прошёл дальше, в следующую арку решётчатых ворот.
Пришлось побродить по лабиринту коридоров. Остальные помещения оказались почти в идеальной чистоте. Белые, стеклянные, блестящие нержавеющей сталью и напичканные разным электронным научно-исследовательским и техническим оборудованием; огромный склад с оружием и огромная серверная за стёклами. Никуда Солдат не смог проникнуть. Бронированные двери и стёкла его не впустили. Везде нужны коды и электронные ключи с личной идентификацией. Лишь в одном месте он смог посидеть на кровати и перевести дух: большая комната с двухъярусными кроватями — что-то подобное казарме. Но и здесь он не смог найти какой-либо полезной информации. Наверное, Снайпер давно всё подчистил.
Солдат вышел в зал не меньше футбольного поля. Каменный свод возвышался на тридцать метров. От такого величия захватило дух. Прямо перед глазами вырисовывалась арка каменных ворот. Её высота соприкасалась с потолком зала.
Солдат от изумления открыл рот, не заметил, как положил дробовик на пол, и направился через бетонную площадку, не отводя глаз оттого, что видел.
Из двухметровой каменной окантовки ворот выдавливалась каменная масса, блестевшая вкраплениями слюды и чистого металла. И в этой массе застыли каменные изваяния демонов. В их лицах застыли злоба, ненависть и страх. Они тянули вперёд свои когти, клыки, рога и рыла, словно спешили выйти из каменного утопления.
— Именно страх, — прошептал Солдат. — Из-за того, что они не успели. Их нашествие остановили, чем-то окаменив. Им не дали пройти. Но судя по этому миру, всё же большая их часть успела вторгнуться. — Он вспомнил дневник ребёнка из домов в посёлке наверху: «Сегодня никого не было. Все куда-то делись. Я доел брата. Но потом явился другой. Я и его съел. А потом ещё один явился. Мы вместе с ним съели его. А перед этим вчера нам сказали, что у них что-то случилось. В наш мир кто-то явился, вторгся». — Хотелось бы ошибаться. А это всё спектакль. Здесь просто снимали кино. — Глубоко в подсознании возникло крохотное сомнение, что всё-таки не в этих демонах дело. Что-то есть ещё. А ещё — есть и ещё хуже.
2
Солдат вернулся в башню.
Мертвячка сидела на диване, уставив глаза в одну
