Ознакомительная версия. Доступно 41 страниц из 202
усмехнулся. – Такая наивность извинительна, жизнь моя была вполне благополучной до тех пор, и какими злыми могут быть люди, я слышал, конечно, но верил, что доброе слово, участие, любовь помогут заблудшим душам… Простите, получается, я вам проповедь читаю. В общем, как-то я отправился на рыбалку, люблю посидеть с удочкой, обычно утром ходил, а тут время выкроил после обеда. Место у меня свое на реке было, туда и отправился. А там девчонки купаются нагишом. – Отец Владимир покраснел, а я мысленно вздохнула, уже догадываясь, что услышу. – Лет им тринадцать-четырнадцать, дети, и все же уже достаточно взрослые. Я смутился, спешу уйти, а они вместо того, чтобы тоже смутиться, принялись меня задирать: сначала водой брызгались, а когда я решил бежать подобру-поздорову, и вовсе из речки выскочили и за мной. Представьте мое положение. Может, я и сказал тогда лишнее, вышел из себя из-за их совершенно неприличного поведения, но я никак их не оскорблял, я священник, а передо мной были дети… Они оставили меня в покое, с визгом опять полезли в воду, а буквально через несколько дней все и началось. Стук в окно, звонки среди ночи. Дальше – больше. Я думал, если не обращать внимания, им все это быстро надоест. Но не тут-то было. Шутки становились все более скверными. Однажды утром я нашел на крыльце нашу кошку. Убитой. И понял: надо что-то делать.
– И что вы сделали?
– Решил поговорить с отцом Изольды. Мне показалось, она у них заводила. К тому же его проще застать здесь, в поселке…
– И как прошел разговор? – спросил Бергман.
– Он решил, я клевещу на его ребенка. Любой отец, наверное, отреагировал бы так же. Беда в том, что у меня не было никаких доказательств. Они включали запись с этим жутким воем, зажигали свечи на кладбище. Но я ни разу не мог их застать на месте, так сказать, преступления. Могло и вправду показаться, что я оклеветал его дочь. Но он, видимо, с ней поговорил. И у меня очень скоро был повод пожалеть о своем поступке.
– Надпись на ступенях церкви? – сказала я, подозревая, что отцу Владимиру нелегко будет рассказывать об этом.
– Вы знаете? Впрочем, чему удивляться… Я не сразу увидел эту гадкую надпись, потому что в церковь вошел через притвор, а вот прихожане…
– Да, неприятная ситуация, – сказал Бергман.
– Неприятная? Это был настоящий скандал. Всем наплевать, что в этом обвинении ни слова правды и я никогда даже… – Он махнул рукой. – Не думайте, я пытался бороться. Разговаривал с теми из прихожан, кто, как мне казалось, хорошо меня знает… И тут кое-что выяснилось…
– Что? – не утерпела я.
– От их мерзких игр не я один пострадал. Были и другие. Правда, с ними обошлись помягче, наверное, потому, что они молча терпели. Этим зверенышам становилось скучно, и они находили себе другую жертву.
– А терпели потому, что одной из девчонок была дочка Ключникова? – сказал Бергман.
– Да. От него тут все зависят. Ее подружки Краско, Стрешнева и Антонина Лебедева. Весь цвет, так сказать. Богатые отцы со связями, «засудят», как сказал один из пострадавших, «или вовсе со свету сживут». Четыре девчонки держали в страхе весь поселок, и никто ничего не мог сделать. Это поразительно. Даже невероятно. По крайней мере, когда я это говорю, мне мало кто верит. Если честно, вы первые, кто не стал тут же возражать, мол, как такое в принципе возможно? Потом случилась беда: утонула Ира Краско. Я не кривлю душой: действительно беда, потому что девочка теперь лишена возможности изменить свою жизнь, измениться самой.
– И искупить свои грехи… – кивнул Бергман с едва заметной усмешкой.
– Вот именно. Но для меня с ее смертью все вроде бы закончилось, я имею в виду, что они оставили меня в покое. Хотя к тому времени все зашло так далеко…
– Вы думаете, заводилой была она?
– Мне казалось – Изольда. Она из них самая наглая и самая… коварная, что ли. Наверное, их так потрясла смерть подруги, что они оставили свои игры.
– А надпись на памятнике Матвеевых?
– Откуда вы знаете? – растерялся он.
– Мы видели вас на кладбище, – напомнила я.
– И рисунок видели?
– Нет. Что за рисунок?
– Омерзительная морда, похожая на козла. И надпись… в общем, мое имя. С того дня, как Ира утонула, это было в первый раз, и я… я испугался, подумал, неужели все опять началось. Проверил, нет ли еще где этой гадости. И понять не мог, почему они выбрали именно эту могилу, ведь похоронены там дедушка и бабушка их погибшей подруги. Оттого и отправился к Нине Михайловне. Сказал, что осквернили памятник ее родителей, что я с трудом отмыл его от краски. Наверное, надо было убрать только надпись, но я жалел этих людей, у них большое горе… И все же я надеялся, что Краско предпримет меры, обратится к участковому… не знаю, на что я надеялся. Однако Нине Михайловне было не до этого. Мне стало стыдно, что я беспокою ее в такое время. Я постарался ее утешить, а потом…
– Отправились к Стрешневу, – подсказала я. На этот раз он не стал спрашивать, откуда мне это известно, просто кивнул. – Вам удалось с ним поговорить?
– Вряд ли можно назвать мою попытку удачной. Я сказал, что ему следует поинтересоваться, чем занимается его дочь… а он стал ее защищать: она прекрасный ребенок, а я по неизвестной причине обвиняю ее во всяких мерзостях. Мне даже показалось… Он намекнул, это потому, что я противник красоты, как он выразился. Его дочь – настоящая красавица, и некоторые ограниченные люди не в силах ей этого простить. Представляете? Если бы не мой сан… не знаю, что бы я сделал. Тут он, должно быть, понял, что перегнул палку, и стал меня убеждать: мол, я здесь новый человек, мне трудно, я делаю ошибки… но он постарается помочь. Я было решил, он издевается, но говорил Стрешнев, по-моему, искренне. Странный человек.
– Странный? – решил уточнить Максимильян.
– Такое впечатление, что он… не в себе. Я бы даже сказал, такое впечатление, что он под воздействием наркотиков. Смотрит на тебя, а в глазах пустота. Или вдруг заговорит невпопад…
– Интересно, – усмехнулся Бергман.
– Вы, чего доброго, решите, я на него наговариваю… Я пожалел, что пошел к нему, поддался порыву… теперь жду, как поведут себя эти девицы, если, конечно, Стрешнев рассказал дочери о нашем разговоре.
– Думаю, у них сейчас другие заботы, учитывая, что Гоша был их приятелем.
– Говорят, его убили. Но кто?
– Надеюсь,
Ознакомительная версия. Доступно 41 страниц из 202
