Тебе-то об этом не знать.
– Да, я и не подумал. Как пить дать, заберут и глазом не моргнут. А пока, что к чему разберутся, может быть уже поздно, – показывая пальцем вверх, сказал Комаров.
– Вот, я и пришел за помощью к тебе, помоги Дмитрий Сергеевич, очень прошу. Он же тысячам и тысячам нашим бойцам спас жизнь. В сутки если и спал, то не более двух, трех часов на день, а в остальное время не выходил из операционной. Если я и ты ему не поможем, то это не по-божески будет. Несправедливо, нечестно поступать с ним так, хотя бы из-за тех, кто обязан ему своими жизнями, – в сердцах сказав, Романов ударил кулаком по столу.
– Успокойся Игорь Захарович, ты абсолютно прав, не мне ли об этом знать. Не дрейф, прорвемся, завтра утром что-нибудь да придумаем. А пока давай, выпьем за встречу, за нашу победу, – и, обнимая друга, – за то, что мы живы и держим в руках свои рюмки.
Постелив гостю в спальне сына и пожелав ему спокойной ночи, генерал Комаров, тоже пошел спать.
Как обычно, в семь часов утра, генерал Комаров был уже на ногах. Умывшись и переодевшись, осторожно заглянул в спальню и увидев друга при полном параде, сидевшего в кресле и листающего книгу,
– Ты, что Игорь Захарович, не спал, что ли? – удивленно спросил.
– Почему же не спал, спал, причем как сурок. Я перед тобой проснулся, и вот, что б даром время не терять, решил просветиться.
– Тогда пойдем, стол уже накрыт, завтрак ждет генералов. А там, я расскажу тебе что я придумал, чтобы помочь нашему общему другу, – с одобрительной улыбкой, сказал Комаров.
За завтраком вкратце описал их совместные действия.
– Маршал Рокоссовский сейчас находится в Министерстве. Он тебя хорошо знает, не так ли?
– Да, знает,
– Вот и прекрасно, мы с тобой вместе к нему зайдем. Пропуск я тебе выпишу сам и ему обо всем подробно изложим. Я уверен, Маршалл нам не откажет и непременно поможет.
– Я и не знаю, как тебя отблагодарить, – немного смущаясь, сказал Романов.
– Ты, что, о какой благодарности мне говоришь? Я, а не ты ему по гроб обязан, больше так не говори.
Прибыв в Министерство обороны, генерал Армии Комаров выписал пропуск на имя генерал лейтенант Романова. Затем оба направились в сторону кабинета Маршала Советского Союза Рокоссовского. Когда они вошли в приемную и проходили к его адъютанту, дверь в кабинете Маршала была открыта, и он с кем-то разговаривал по телефону. Не успели генералы дойти до адъютанта, как Маршал, кому-то сказав, одну минуту, крикнул оттуда,
– Игорь Захарович, генерал, что ж ты как не родной, проходишь мимо,
Тут же друзья, переглянувшись между собой, направились к Маршаллу.
А Рокоссовский, выйдя со стола и распростертыми объятиями, шел к ним на встречу, и обнимая генерала Романова,
– Живой, чертяга, а, живой, – и, крепко поцеловав его, радостный сказал. – Дайка я на тебя погляжу, – и пристально вглядываясь, – как же ты генерал поседел, – улыбаясь, сказал и предложил стул. – А ну садись-ка, рассказывай, где ты, как ты, какими судьбами оказался в Москве? – сам рядом с ним подсаживаясь. А напротив них сел генерал Армии Комаров.
– А что рассказывать товарищ Маршал Советского Союза, я как и все. Дошел до Берлина, потом и в Манчжурии пришлось повоевать. Сейчас в отпуске, скоро поеду в Западную Группу Войск.
– Про Германию знаю, это я тебя приказал туда направить. – И тут. – А шесть лет войны, как бы и не было, как же ты быстро рассказал о себе, Игорь Захарович, – и расхохотался Маршал.
В это время в кабинет зашел адъютант Рокоссовского, полковник Климов с подносом, где было бутылка конька, бокалы, шоколад и фрукты. Маршал сам взял бутылку, разлил коньяк по бокалам и подал им.
– Постой, постой. Наверное, на трезвую голову ты не можешь ничего вспомнить. Давай первую выпьем за победу, вторую за встречу. Вот тогда, наверное, ты мне обо всем и расскажешь, – опять он, засмеявшись, предложил им выпить. А потом, наливая по второй. – И, сколько же мы с тобой не виделись.
– С января 1943 года. Вы тогда приезжали проведать раненных бойцов, под Сталинградом.
– Да, тогда твой друг, – намекая на Комарова, – тоже отлеживался, – и заметив его генерал лейтенантские погоны. – Ты, что, все еще в лейтенантах ходишь?– и вопросительно взглянул на Комарова. – Игорь Захарович, видишь, некоторые за войну, – указывая на Комарова, – каждый год меняли погоны. А человек, действительно заслуживающий звания, все еще в лейтенантах, негоже это, негоже. Ты Владимир Сергеевич, на мои слова не обижайся, твои погоны заслуженные. Но и генерал Романов должен быть генерал полковником, ты меня понял? Подготовь приказ, я его подпишу.
– Понял Вас товарищ Маршалл Советского Союза, – ответил ему генерал Армии Комаров.
А Романов, как бы оправдываясь,
– Товарищ Маршалл Советского Союза, я не за этим приехал к Вам,
– Понимаю, не за этим, но одно другому не помешает, – похлопывая его по плечу Рокоссовский, и взглянув на Комарова. – Ты знаешь, Дмитрий Сергеевич, мы с Игорем Захаровичем срок мотали. Если бы не война, вернее вовремя не началась бы, наверное, ты понимаешь, где бы мы сейчас были. Там в Лефортово, только Игорь Захарович меня понимал. – Затем, наверное, воспоминание тех дней дались ему тяжело, он, протянув бутылку Комарову,
– Наливай, – сказав, обнял Романова. Выпив очередной бокал конька. – Рассказывай, – спрашивая у Романова,– что привело тебя ко мне?
Генерал лейтенант Романов стал рассказывать Маршаллу о Герхарде, и в конце своего рассказа,
– Жаль будет парня товарищ Маршалл, если после всего того, что он сделал для нашей победы, незаслуженно и несправедливо пострадает…
Тут же попросил обратиться к Маршаллу, генерал Армии Комаров,
– Товарищ Маршалл Советского Союза, помните, в январе 1943 года под Сталинградом, я был тяжело ранен?
– Да, помню, – ответил Маршалл,
– Меня тогда с того света вытащил именно он, этот врач Ганс.
– Да ты что? – удивился Маршалл,
– Да, товарищ Маршалл, благодаря ему и жив Дмитрий Сергеевич, – подтверждая его слова, сказал Романов. – Товарищ Маршалл Советского Союза, если позволите, не нужны мне погоны с очередным званием, прошу Вас, лучше помогите ему. – Сказав, генерал Романов отвел от Маршалла свои глаза.
– Полно, полно тебе Игорь Захарович, и погоны ты получишь, и немцу твоему помогу, ты только не переживай. – И нажав на кнопку, позвал своего адъютанта. Когда он вошел, Рокоссовский обратился к Романову,
– Игорь Захарович, бумаги немца у тебя?
– Так точно товарищ Маршалл Советского Союза, – сказал он и протянул ему папку. Взяв ее, Маршалл обратился к
