class="p1">Я вспомнила разговор Орлова с Эдиком и поморщилась:
— Я уже не уверена, что он сюда придет. У нас крайне сложные отношения…
Наг скользнул ко мне ближе плавным движением, лишь длинный хвост выписывал волнистую линию по бурому песку равнины:
— Позволь мне показать тебе кое-что…
Я не успела ответить, как его глаза вплотную приблизились к моим, и я провалилась в темноту. Мгновение полного мрака, разрываемого лишь слабым отблеском свечи в моей руке, и вот я уже открываю резную деревянную дверь, выходя в теплую майскую ночь. Я поняла, что смотрю на мир глазами Ашшарха из рода Тхааршши, когда увидела перед собой группу людей, в которых без труда угадывались Марк, Лика, Валера и… я. Орлов вышел чуть вперед, начиная разговор:
— Здравствуй, Ашшарх. Позволь нам пройти твоею дорогой на улицу Сумеречных.
— Мое почтение тебе, Марк из рода Орловых, — ответил наг. — Ходы моего народа всегда открыты для тебя.
Ашшарх из рода Тхааршши проводил нас через свой дом и, когда мы уже уходили, бросил Орлову вслед:
— Эти люди принесут тебе смерть, мой друг. Будь осторожен.
Марк остановился, будто налетел на стену. Потом медленно повернулся к нагу:
— Значит, такова судьба. Ее все равно не обмануть. Они мне нравятся, и я хочу им помочь. Неплохое дело перед тем, как уйти в вечность, правда?
Тьма снова заклубилась у меня перед глазами, и меня с болью выдернуло из навеянного видения. Ашшарх, ожидавший меня на бурой равнине, слабо дернулся:
— Боюсь, мне пора уходить, — с трудом произнес он, плавно покачав головой из стороны в сторону. — Отец Всех Змей уже ждет меня. Сил во мне уже нет, но искра жизни — тоже сила, которую можно отдать на благое дело. Ты позволишь мне открыть тебе ход отсюда? Во имя моей дружбы с Марком…
— Ценой собственной жизни? — с сомнением оценила предложение я.
— Моя жизнь уже и так предопределена. Пусть хоть последний поступок будет сделан по зову совести.
Я с благодарностью кивнула:
— Спасибо тебе, Ашшарх из рода Тхааршши. Мира тебе в бесконечном цикле перерождений…
Наг изогнулся в конвульсиях боли, и меня с силой выбросило с бурой равнины в темноту подсобного помещения. Последнее шипение затихло бессильным эхом, холодная рука, сжимающая мою ладонь, безжизненно ослабла. И лишь крохотная серебристая искра у изголовья постели нага пульсировала, постепенно расширяясь. Пробежав по бетонной стене, она оставила след в форме овала, который нестерпимо вспыхнул, открывая для меня ход на свободу.
Глава 38
Серебристая искра дрожала, намекая на свою недолговечность, оттого времени на размышления у меня не было. Я торопливо шагнула в открывшийся ход, почти сразу ощутив ночную прохладу леса.
За время, что я провела в заброшенном лагере, успело стемнеть, и теперь лишь полная луна освещала пространство вокруг слабым неверным светом. Я огляделась. Да, это действительно был лес. Над головой шумели высокие сосны, под ногами лежал ковер из травы и опавшей хвои.
Я сделала несколько шагов, и почти сразу поняла, что сглупила, согласившись на предложение Ашшарха. Я оказалась одна, в лесу, без фонарика и с босыми ногами. Стоило мне сделать пару шагов, как почти сразу в стопу впилась острая сосновая шишка. Я подскочила от боли и тут же угодила другой ногой в яму. Потянула лодыжку, потеряв равновесие, и приземлилась на четвереньки. Отлично, черт побери. Это самый жалкий побег в истории человечества. Хорошо хоть я еще не проткнула ногу насквозь какой-нибудь корягой, только столбняка мне для полного счастья не хватает.
Решив не изображать из себя голливудского супергероя, я с комфортом уселась прямо на землю под старой сосной. Надеюсь, меня не обглодают до утра клещи, комары и прочая приятная живность, потому что идти куда-то в кромешной темноте, да еще и не зная дороги, я не намерена.
Будто в насмешку над моими словами вдалеке кто-то завыл в знакомой неприятной тональности. Я узнала этот звук — он преследовал нас, когда мы добирались до дома Марка Орлова.
Неприятные предчувствия царапнули мой мозг. Ох, как же мне не нравится этот вой… Пожалуйста, кто-нибудь, убедите меня, что это не потусторонняя живность вышла на охоту за мной по команде психопата-Эдика…
Ведомая своей интуицией, я поднялась на ноги и, не обращая внимания на боль в ступнях, осторожно, наощупь, пошла через лес. Продвигалась я как раненая черепаха: иногда резкий уклон выводил меня в какой-то овраг, и потом мне приходилось напряженно карабкаться вверх по противоположной стороне; иногда я внезапно набредала на какие-то колючие кустарники, останавливалась и резко меняла траекторию. Меня преследовала предательская мысль, что я вообще хожу по кругу, но тот заунывный вой лучше любого интернет-коуча мотивировал меня не стоять на месте и двигаться вперед.
Я не знаю, сколько минут я так блуждала: по ощущениям, не больше получаса. Но когда усталость стала брать свое, и я решила остановиться, вой раздался снова. При этом намного ближе, чем в прошлый раз, и с той стороны, в которую я имела неосторожность идти.
Мысленно выругавшись, я развернулась и торопливо двинула в противоположную сторону. За моей спиной хрустнула ветка. Против воли я бросила быстрый взгляд через плечо. Темнота леса там, откуда я бежала, медленно расступалась, сменяясь на призрачное серебристо-белое сияние.
Пришлось ускориться. Я старалась сдерживать свои эмоции, потому что знала: потусторонние сущности в мире людей слепы, они чуют только страх и запах крови. Однако можно ли не паниковать в такой ситуации? Странный неживой свет скользил по деревьям, медленно двигаясь в мою сторону. Кто бы там ни был, он взял след и почуял добычу, то есть меня. Через минуту я уже бежала, забыв про оцарапанные ноги, шишки, столбняк и прочие досадные мелочи. Потому что меня охватил ужас. Я слышала мягкие шорохи лап за своей спиной, короткие, деловые потявкивания, и утробный рык преследовавших меня зверей. Сердце колотилось где-то в районе ушей, дыхания не хватало. Я бежала, падала, поднималась, и снова бежала. Пока в какой-то момент мою дорогу не перегородила одна из этих Проклятых Гончих.
…Назвать ее собакой не повернулся бы язык. Это была уродливая сущность с безглазой мордой на голом черепе. Вместо покрытого шерстью тела белел светящийся в темноте скелет. Длинные костяные лапы заканчивались тремя когтистыми пальцами каждая, а за спиной трепыхались сложенные перепончатые крылья.
Тварь зарычала, готовясь к прыжку. Слюна капала из открытой пасти. Я медленно попятилась назад, но шорох за моей спиной и слабое свечение говорили о том, что путь для отступления перекрыт. Справа
