Горячие руки сзади обвили мою талию, дыхание коснулось шеи. Матвей. Я, улыбаясь, повернулась к мужчине.
— Боялась, что ты не предложишь, — прошептала в ответ, обвивая руками его шею.
Сегодня он мой. Только мой.
Глава 61
Как приятно снова обнимать ее, вдыхать аромат волос, прикасаться к спине и талии. И как же хочется сделать Лизу своей. Играем? А какая разница? Сейчас не существует никого, кроме них двоих. Не слышны звуки мелодии, лишь биение сердец в унисон. Она смотрит только на него, не замечая никого вокруг.
Руки позволяют лишнее, их сложно удержать на талии, а память подкидывает факт отсутствия белья под платьем.
Ему хочется поцеловать ее, но почему-то не делает этого. Запреты, запреты, как Матвей устал от них. Странно все это, а правильно ли?
Она наклоняет его голову к себе и сама целует, робко, неуверенно. И уже нет сил сдерживаться. Матвей отвечает ей со всей бурлящей внутри него страстью.
"Нужно остановиться!"
Почему же так сложно это сделать? Как сладки ее уста, как дурманит аромат волос и тела. Ведет себя, как подросток.
— Тебе не говорили, что нельзя сводить с ума мужчин? — хрипло прошептал он на ухо.
— Говорили, если очень хочется, то можно, — со сбитым дыханием, ответила Лиза.
Матвей не может оторвать взгляд от ее бездонных глаз, от таких любимых губ, которые озорно улыбаются. Перед ним все та же женщина, но другая — согласна быть его.
— Как на счет проверить наличие холодных напитков в номере? — спросил Матвей, затаив дыхание и осознавая, что черту дозволенного он переступил.
Хотя, кажется он сделал это давным давно.
— Всегда хотела побывать в номере самой дорогой гостинице нашего города. Интересно за что ей дали пять звезд.
Он засмеялся. Танцпол стал для них тесен. Здесь было душно и людно. Может, все сейчас смотрели на них, а может только одна пара, в которой женщина всячески пыталась отвлечь внимание своего партнера от брата и его спутницы.
Матвей не помнил, как они добрались до нужной им комнаты. Желание стащить с нее это платье еще в лифте, было очень сложно побороть.
И вот они в люкс комнате. Его наваждение, женщина, которая снилась последнюю неделю, наконец-то с ним. Ее поцелуи обжигают, дарят небывалое наслаждение. Тело Лизы в его власти, оно как слайм поддается ласкам мужчины.
— Постой, — он берет ее за плечи и отстраняет от себя.
Какое потрясающее зрелище: припухшие от его поцелуев губы, румянец на щеках и затуманенные желанием глаза.
— Я не хочу, чтобы ты сделала ошибку, о которой потом будешь жалеть. Не хочу, чтобы делала это назло брату. На утро ты будешь меня ненавидеть, — слова даются тяжело.
— Я буду тебя ненавидеть, если ты сейчас же не продолжишь, — хрипло говорит Лиза, выжидающе смотря на Матея.
Да, гори оно все огнем! Эта ночь только для них двоих.
Он впился требовательным поцелуем в ее губы, начиная танец любви и страсти.
***
Я устала думать, что правильно и как правильно. Жизнь одна, так пусть она будет яркой. Пусть завтра закончится этот приятный миг, под названием “страсть”, но сегодня я хочу насладиться им сполна. Этой ночью есть только он и я. Его поцелуи и объятия, руки и нежные слова, которые он шептал на ухо.
Мужчина моей мечты, недосягаемый и любимый; родной и заботливый.
Я люблю тебя. Как долго я тебя ждала, теряя время на мысли о другом.
Матвей открыл мне новый мир наслаждения и экстаза. То, о чем так красиво описывают в книгах и снимают фильмы 18+. Я считала себя фригидной и забитой, но не сегодня.
Этой ночью наши тела были созданы друг для друга. Его ласки и мои стоны.
Я хотела этого так же сильно, как и он. Теперь мне понятно, почему женщины готовы на все, чтобы ощутить вновь такие сладостные эмоции. Я растворялась в нем, касалась прекрасного тела и не могла поверить, что все это происходит со мной. Я — мать одиночка, несчастная разведенка, а этой ночью просто счастливая женщина.
Глава 62
Я блаженно улыбалась, лежа на его плече и пальцем рисуя у него на груди узоры. Мне не хотелось, чтобы он выпускал меня со своих объятий. Так жаль, что этот момент закончится.
Я подняла голову и посмотрела на задумчивое лицо Матвея.
— В котором часу твой самолёт?
Вот и спросила. Не хотелось возвращаться в действительность, но я взрослая девочка, нужно смотреть правде в глаза.
— Через пять часов, — ответил он, бросив на меня быстрый взгляд.
— Значит Улю встречать буду уже сама, — старалась, чтобы голос не дрожал.
Он молчал. Я выбралась из его объятий и прошла в ванную комнату. Вот и закончилась сладкая сказка. Стала под теплый душ и старалась не реветь, но слезы все равно катились по щекам. Не хочу его отпускать. Давала время ему уйти, чтобы не прощаться. Так будет легче. Может, тогда все, что произошло ночью будет казаться красивым эротичным сном. Состояние, как после пьянки, только вместо похмелья тягучая боль в груди.
Впрочем, я знала, что так и будет, но все равно желала этой ночи. Мы оба не выполнили условия нашего договора. Матвей без моей помощи подписал контракт, а я не хотела возвращаться к Диме.
Когда вышла из ванной, Матвей был в комнате полностью одетый. Не ушел.
— Поедем перекусим? — спросил он, застегивая пуговицу на манжете рукава.
— Не отказалась бы.
Я повернулась к нему спиной и быстро натянула платье, скинув влажное полотенце.
— Без косметики ты красивее.
— Намекаешь, что с утра с косметикой была хуже ядерной войны? — искоса посмотрела на него.
— А ты самокритична, — он хотел притянуть меня к себе, но в последний момент передумал, или мне показалось.
Все было как-то странно. Мы вели себя так, будто ночью ничего не произошло. Но эти события не выкинешь из памяти, думаю они навсегда там останутся на островке "наслаждения".
— Неплохо было бы переодеться, — заметил Матвей, когда мы уже сидели в машине. — Думаю нас не поймут если мы в жару зайдем в кафе такие нарядные.
— Я так хочу есть, что мне все равно, что обо мне подумают.
— Нет, еще один день мужских взглядом в твою сторону я не выдержу, — серьезно проговорил Матвей.
Я немного оторопела от его слов и не могла сдержать улыбку. Он что ревновал? Странное чувство тепла наполнило сердце. Чертовски приятны эти его собственнические нотки в голосе.
Пришлось заехать домой. Возле подъезда ждала Кристина. Блин, вот кого- кого, а ее видеть не хотелось.
