— Я сказал «получайте удовольствие от спектакля», — хмыкнул Грант.
— Каждому свое. Я собираюсь любоваться Эдмундом. — Присцилла мечтательно вздохнула. — А Сьюзен пусть получает удовольствие от чего ей хочется, лишь бы она опустила веер, который мешает ей же самой и отвлекает меня.
Сьюзен сердито фыркнула и захлопнула веер. Она еще не чувствовала себя готовой вернуться в общество — до тех пор, пока не убедится, что герцог Эксетер навсегда уехал к себе в Девоншир. Если честно, она сейчас с большим удовольствием сидела бы дома и готовила для газет новые конспекты уроков.
Она выпрямилась и обвела зал невеселым взглядом. Господи, ведь ей нужно радоваться! Она снова со своими близкими. И семью уже не так заботят деньги — этим она вправе гордиться, ведь именно она, Сьюзен, а не кто другой, зарабатывает всем на хлеб насущный… и на платья… и на виски.
Ну кто бы мог подумать, что она в состоянии делать что-то существенное? До поездки в Бат вся ее жизнь состояла из сплошного безделья, в котором она была весьма искусна.
И кто бы мог себе представить, что леди Сьюзен Синклер станет скучать по ежедневным урокам в школе, по своим ученицам? И скучать по тому единственному во всем мире мужчине, который мог навеки разлучить ее с близкими.
Вдруг совсем близко от ее глаз появилась тончайшая золотистая нить. Она присмотрелась и увидела, что на конце нити висит маленький черный паучок. Сьюзен затаила дыхание, но сквозняк подтолкнул паучка прямо к ее лицу, и тут же она почувствовала, как он пополз по ее носу.
— А-а-а! — завопила Сьюзен, вскочила на ноги и вцепилась в лицо ногтями.
Грант тут же подхватился со своего места.
— Стой, не шевелись. — Эти слова он не столько прошептал, сколько прорычал. Его огромная ладонь накрыла ее лицо и почти сразу сомкнулась. — Поймал! — Он сдавил паучка в кулаке, потом смахнул с ладони на пол. Улыбнулся, очень довольный собой.
— Ой, Грант, сядь, пожалуйста, — недовольно проговорила Присцилла. Изогнув шею, она пыталась смотреть на сцену. — Ну, прошу же тебя.
Сьюзен подняла глаза и увидела, что Эдмунд Кин замер на сцене в полнейшем молчании. А быстрые взгляды по сторонам тут же позволили ей понять, что все зрители повернулись в ее сторону, стараясь разобраться в том, кто вызвал переполох.
Если существовала возможность, даже полная вероятность, того, что в полутемном зале никто и не заметит возвращения леди Сьюзен Синклер в высшее общество, теперь более чем вероятным стало противоположное. Имя Синклеров было на устах у всех зрителей, катилось волнами по залу, как неудержимо накатывается на берег прибой.
Быть может, и имелся такой урок — «Как достойно выходить из крайне унизительного положения», — но Сьюзен никто этому не обучал. Она села, взмахом затянутой в перчатку руки попросив прощения у присутствующих, потом быстренько раскрыла свой яркий шелковый веер и стала обмахиваться, совершенно закрыв лицо.
Скрипачи неуверенно заиграли, словно ее веер послужил дирижерской палочкой, а Эдмунд Кин возобновил свой исполненный страсти монолог.
Краешком глаза она заметила, как Присцилла то и дело мечет на нее испепеляющие взгляды, возмущенная тем, что сестра поставила их всех в такое неловкое положение.
Несколько минут щеки у Сьюзен жарко пылали. Понемногу она стала сворачивать веер, сегмент за сегментом, пока не убедилась, что больше на нее уже никто не смотрит.
Тогда она, согнувшись пониже, тихонько выбралась из ложи. По еле освещенному коридору она так спешила, что туфельки почти не касались пола. Свернула за угол, к лестнице. Внезапно чья-то рука схватила ее за запястье, другая рука прикрыла ей рот, не давая вскрикнуть. Она попробовала вырваться из цепкой хватки похитителя.
— Добрый вечер, Сьюзен.
«О боже!» Она закрыла глаза и замерла на месте. Потом повернулась, насколько ей позволяли эти цепкие руки, и подняла глаза.
Себастьян.
Глава 15
Ибо Сатана всегда находит какое-нибудь злое дело, которое можно вложить в праздные руки.
Исаак Уоттс[48]
— Мне необходимо поговорить с вами, — сказал Себастьян. Выглядел он мрачным и сердитым. — Если не возражаете, прямо сейчас.
Сьюзен кивнула в знак согласия, и «похититель» медленно опустил руку, зажимавшую ей рот.
— У дверей стоит мой экипаж. Там и поговорим. — Он не просил, а приказывал, но Сьюзен подумала, что все равно не может уехать с ним.
— Я должна предупредить своих близких… — Она крутнулась в сторону коридора, но Себастьян по-прежнему крепко держал ее за руку.
— Спектакль только начался. У нас с вами много времени. Черт бы побрал его логические рассуждения!
— Пойдемте, милая моя. — Он отпустил ее запястье и настойчиво предложил даме руку. Сьюзен ничего не оставалось — она оперлась на предложенную руку и пошла с ним.
У дверей театра стояли несколько лакеев, которые помогали в гардеробе перед началом спектакля, но никого из господ видно не было, что вполне понятно, когда в разгаре представление с участием великого Эдмунда Кина. Себастьян задержался у гардероба и позволил Сьюзен забрать ее шерстяной плащ. Небрежно набросил ей на плечи.
— Ни слова не говорите, — шутливо пригрозила Сьюзен, надеясь развеять его дурное настроение.
— Да я и не собирался. — Тень улыбки мелькнула на его губах и тут же исчезла.
После дорожного происшествия Сьюзен отказалась от принципа «мода важнее тепла». Пусть Присцилла всю дорогу от Гровенор-сквер ворчала, что сестра совершенно не к месту надела теплый плащ на вечернее представление в театре, Сьюзен накрепко усвоила полученный ею жестокий урок и не собиралась пренебрегать печальным опытом.
Выйдя на улицу, Себастьян подозвал своего кучера и быстро подсадил Сьюзен в экипаж, потом постучал в переднюю стенку.
— Трогайте, будьте любезны. В любом направлении.
Сьюзен села напротив Себастьяна и постаралась напустить на себя невозмутимый вид. К сожалению, ее обуревали самые разнообразные чувства, а непреклонный взгляд Себастьяна сводил все ее старания на нет.
— Почему? — Голос его дрогнул, но лицо осталось все таким же напряженным, сердитым.
— Вы должны уже знать, почему мне пришлось уехать. — Она старательно рассматривала свои руки, избегая смотреть ему в глаза.
— Клянусь вам, мисс Боннет, я этого не знаю. И не нахожу в вашем поступке ни малейшего смысла. Красавица подвергает опасности свою жизнь ради того, чтобы спасти меня, а потом исчезает, не сказав ни слова. Я ее разыскиваю, потом смиряюсь с тем, что больше никогда не увижу, и вдруг встречаю в битком набитом зале лондонского театра.
