коленях спиной к шурину, тем временем продолжал, будто разговаривал сам с собой:
– Тим, я не знаю, как теперь дальше-то жить. Сережа был для меня всем. Только ради него я жил все эти годы. Стал сталкером, выходил на поверхность, чтобы у него было все, что можно дать в этом новом мире. А Марина… Ты, наверное, захочешь хорошенько врезать мне после того, что я сейчас скажу, и, наверное, будешь прав. В общем, Марину я никогда не любил. Она бегала за мной хвостиком все то время, что мы учились в институте, но я не обращал на нее внимания. Да, она была миленькой, стройненькой, все такое. Парни постоянно ее куда-то приглашали, но Марина всех отвергала и продолжала добиваться меня. И что такого она во мне нашла? В общем, на последнем курсе мы поженились, однако этот брак никак нельзя было назвать браком по любви. Марина и сама это понимала, но радость от того, что она добилась своего, видимо, затмевала все минусы. Я же женился на ней… даже не знаю… возможно, чтобы утереть нос всем парням, которым она нравилась, а может еще по какой-то неведомой даже для меня причине.
Тимур слушал не перебивая, понимал, что Андрею надо выговориться, хоть и слова сталкера шокировали. Страшно даже было представить, какие еще тайны он собирается раскрыть.
– Жили мы, в общем, не сказать, что душа в душу – были и ссоры, и скандалы на пустом месте, но были и счастливые моменты. Но я все равно не любил ее. Можно сказать, что я женился на теле, а не на душе. Спустя некоторое время Марина забеременела. Я подумал, что теперь-то я ее точно не брошу, хотя даже уже в то время я прикидывал, когда и при каких обстоятельствах смогу развестись. К тому же, посчитал я, ребенок сможет нас сплотить, а если нет, так хоть переключил бы все внимание на него. Как ты знаешь, у Марины случился выкидыш. Я был очень подавлен, но ты бы видел, в каком состоянии была твоя сестра, тебе повезло, что находился в то время за границей. Чуть ли не месяц глаза не просыхали от слез, дважды она пыталась наложить на себя руки. На это было больно смотреть. Терпеть это становилось с каждым днем все труднее, мысли о том, чтобы уйти от нее, все чаще посещали меня, но я также прекрасно понимал, что, если уйду, она точно покончит с собой. Этого я не мог допустить. Пришлось приложить немало усилий, чтобы Марина окончательно оправилась от выкидыша, но мы справились и продолжили жить, будто и не было этой страницы в нашей истории. А потом случился Апокалипсис и что было дальше, ты в курсе…
Андрей замолчал. Молчал и Тимур – переваривал услышанное. Откровение зятя вызвало у него бурю эмоций. Он не понимал, как можно прожить вместе с человеком больше двадцати лет и не любить его? Зачем нужно было мучить Марину и себя. С другой стороны, сестра никогда не жаловалась брату на Андрея, хотя всегда всем делилась с ним. Значит, для нее этот брак был счастливым.
– Знаешь, иногда мне начинает казаться, что это я Сережу убил… – почти что по слогам произнес Андрей.
– Что… Что ты такое говоришь?
Тимура будто ледяной водой окатило. Сначала он подумал, что ослышался и очень хотел, чтобы сейчас слух подвел его.
«Или может я не так понял? Наверное, он имел в виду, что в смерти сына винит себя».
– Я соврал, когда сказал, что на нас напали собаки. Собак не было и в помине. Мимик – вот кто погубил Сережу.
– Мимик? Ничего не понимаю…
– Да. Во время нашей вылазки Сережа зашел в дыру в стене, хотел посмотреть, что там находится. Вышел оттуда уже не мой сын. Его двойник, мимик, принявший облик Сережи. Он выглядел точь-в-точь как Сережа, я даже помню характерную родинку на щеке. Сначала я даже не заметил подмены, но потом нутром почувствовал – это был не Се-ре-жа! – по слогам проговорил Андрей. Сталкер по-прежнему стоял на коленях, не отводя глаз от могилы. Ноги уже затекли, но он, казалось, совсем не замечал этого. Тимур начинал догадываться, чем закончится эта внезапная исповедь, поэтому неусыпно держал зятя на прицеле. – Я напал первым, не дожидаясь, пока это сделает он. Звуки выстрелов могли привлечь мутантов, я действовал врукопашную. Мы долго бились с ним, мимик оказался крепким парнем. Когда силы уже стали покидать меня, мне удалось дотянуться до ножа. Я уже не помню, сколько раз пырнул этого гада, наверное, раз сто, не меньше. Когда он издох, глаза мне словно темной пеленой заволокло, заложило уши. Ничего не видел и не слышал, а когда отпустило…
– Я так и знал… Ты убил Сережу! – процедил Тимур сквозь зубы.
– Нет, это был мимик. Возможно, он даже действовал не в одиночку. Пока один отвлекал, другой…
– Заткнись! Не хочу больше слушать весь этот бред!
Андрей медленно встал и повернулся лицом к Тимуру.
– Я говорю правду. Во всем виноват тот мимик. Ты не веришь мне?
– Разумеется, нет. А ты бы сам поверил?
– Ты… ты один из них, да? Где настоящий Тимур? Ты и его убил? Мутант гребаный, решил всю мою семью порешить? Да я тебя сам порешу, гнида!
Андрей взревел и схватился за пистолет. Тимур был готов к этому и, стремительно подбежав к сталкеру, обрушил приклад автомата тому прямо в висок. Раздался глухой неприятный звук. Андрей, уже без сознания, упал на пятую точку.
– У тебя явно шарики за ролики закатились. Оставить бы тебя здесь подыхать… да только не хватало еще Маринку вдовой сделать.
Со стороны проспекта Большевиков послышался протяжный вой. Тимур понял, что нужно скорее возвращаться. Он взял обезвреженного зятя подмышки и настолько быстро, насколько мог, поволок его ко входу в метро.
Тимур понимал, что Андрей может быть очень опасен, поэтому вернувшись на станцию, он первым делом разоружил зятя и оставил его под присмотром часового, а сам поспешил к сестре. К своему немалому удивлению, у нее в палатке он обнаружил Игоря Станиславовича и Валерия Антоновича, врача с «Проспекта Большевиков».
– Ты вернулся? А Андрей? Как все прошло?
Тимур, обеспокоенный состоянием Марины, проигнорировал вопрос и справился о ее самочувствии.
– Марина уже приходила в себя, пока вас не было, – сказал Игорь Станиславович. – Сейчас опять спит. У нее частичная потеря памяти.
– Это так, – кивнул в подтверждение врач. – Она прекрасно помнит, например, что делала несколько дней
