пытается растянуть это простое, незначительное время вместе. Когда его рука опускается, чтобы накрыть мою на стойке, я убираю ее и поворачиваюсь в направление к своей комнате, но он подходит ближе, его руки мягко берут меня за руки.
— Ты просто… поговори со мной? Пожалуйста. Черт возьми, Оукли. Я скучаю по тебе.
— Ты не имеешь права так говорить.
— Но это правда. Я чертовски скучаю по тебе. Я скучаю по поездкам с тобой на работу, сидению рядом с тобой, разговорам с тобой. Я скучаю по твоим глазам. Я просто хочу…
— Мне все равно, чего ты хочешь, — шепчу я, наклоняя голову, когда он пытается прижаться к моей.
— Не говори так. Ты тоже скучаешь по мне.
— Мы живем вместе, Алек. И мы каждый день видимся на работе.
— Это не то же самое, и ты это знаешь.
— Ты, блядь, шутишь? — Я вырываюсь из его объятий, поворачиваясь к нему лицом. — Конечно, это не то же самое! Это никогда не будет прежним! Ты все испортил. Не я. Возвращайся в свою комнату и жди свою жену.
— Я не хочу ее.
— Докажи это! — Кричу я, делая вдох. Я не знаю, почему я это сказала. Когда он не сделает так, как я прошу, будет намного больнее. Я прочищаю горло. — Прямо сейчас. Позвони ей и скажи, чтобы она не возвращалась сюда.
— Я… — Он замолкает, уронив голову на грудь.
— Что и требовалось доказать.
Его глаза вспыхивают:
— Ты ничего не знаешь.
— И чья это вина, а? Моя за то, что я слепо доверяла тебе, когда даже не знала тебя?
Его лицо ожесточается, и он делает типичную для Алека вещь, вторгается в мое личное пространство, чтобы вывести меня из себя, но я не позволяю этому случиться прямо сейчас.
— Ты ведь действительно знаешь меня.
— Я так думала.
— Ты знаешь.
— Нет, не знаю. Я знаю человека, которым ты притворяешься. Настоящий ты гораздо уродливее. Блейз должны быть сильными, преданными и честными. — Слезы наполняют мои глаза, и он тянется ко мне, но я отдергиваюсь. — Ты не являешься ни тем, ни другим. Ты не заслуживаешь титула, и если бы у меня была сила отобрать его у тебя, я бы сделала это в мгновение ока.
Он отшатывается, как будто я дала ему пощечину.
— Ты подвел имя, и ты подвел человека, которым, по твоим словам, восхищался. Он возненавидел бы тебя за это. Не за то, что женился поскольку, по-видимому, он знал об этом и может быть, даже не за то, что солгал мне, а за то, что привез ее сюда после всего… Я качаю головой и делаю несколько шагов назад.
— Я не люблю ее, Оукли.
У меня болит грудь, и я медленно отворачиваюсь от него. Его слова правдивы, я вижу это по тому, как его глаза умоляют меня. Я просто хотела бы, чтобы это что-то изменило.
Алек
Она снова уходит. И я, блядь, позволяю ей, потому что, что я могу сказать? Она не ошибается. Я подвел ее, подвел его, и я понятия не имею, как исправить всё это неправильное.
Все обернулось против меня, и я понятия не имею, как вернуть её обратно. Все, что я знаю наверняка, это то, что у меня заканчивается время.
Дерьмо скоро попадет в вентилятор.
Глава 27
Оукли
— Оукли!
Моя голова поворачивается вправо, чтобы найти Роуэна менее чем в футе от меня, его лицо искажено паникой.
— Ты в порядке?
Когда его широко раскрытые глаза переводят взгляд с моего лица на мои руки, я следую за его взглядом. Мои ладони кровоточат от веревки, по которой я поднималась уже полдюжины раз подряд.
— Я в порядке. — На самом деле так и есть.
Мое тело болит, в голове стучит, и я борюсь с тем, чтобы меня снова не вырвало, но все же мне нужно больше. Скорее физический толчок. Это стало слишком просто, тренировки изо дня в день. Обучать новобранцев весело и обычно более чем полезно, но в последнее время мне нужно было больше. Мне нужно… срань господня!
Блейз.
Мне нужно выбраться отсюда. Найти работу. Настоящую работу, что бы это ни значило.
Я уже готова.
Я вскакиваю с коврика, чуть не падая при этом, и Роуэн быстро подхватывает меня.
— Я забираю тебя домой.
Я пожимаю плечами от его хватки, и он хмурится.
— Я сказала, я в порядке.
— Ну, ты не в порядке! — кричит он, привлекая внимание учеников на противоположной стороне спортзала, он такой громкий. Привлекает внимание Алека, который медленно встает со своей наблюдательной позиции. — Ты не в порядке. Последние несколько недель ты была измотана. Ты больше ни с кем не разговариваешь, если только это не в классе. Я вижу, что ты не спишь, и ты слишком много тренируешься и мало ешь. Поэтому почти каждый раз, когда ты тренируешься, тебя тошнит!
— Что, ты следишь за мной?
— Да!
Теперь тяжелые шаги несут зверя по полу.
— Все, идите назад, — инструктирует Алек. — Три круга по периметру.
Роуэн хмурится, прежде чем ударить меня своим раздраженным взглядом.
— Я волнуюсь.
— Не надо.
— Я ничего не могу с этим поделать! — Кричит он, и я оглядываюсь, обнаруживая последнюю пару любопытных глаз, выходящих из спортзала. — Это не ты.
— Ну и кто же я тогда, черт возьми, а? — Кричу я в ответ, позволяя окровавленной тряпке упасть на коврик. — Я маленькая девочка, которая годами следовала за тобой, желая, чтобы ты хотел меня так же, как я хотела тебя? Неужели я та молодая женщина, которая позволила себе поверить, что тебе не все равно, когда все, чего ты хотел, это удержать меня от своего брата? Я твой лучший друг, с которым ты не хочешь разговаривать так, как ты ожидаешь, что я буду говорить с тобой? Потому что я знаю, что ты что-то скрываешь, Роуэн.
Он ничего не говорит, и Алек не произнес ни слова, но он стоит там, в моей тени, наблюдая. Как всегда.
Пошел он. Пошли они оба.
— Скажи мне, Роу. Кто я? — Я развожу руками. — Я та девушка, которую ты хотел полюбить, но не смог? Или, может быть, теперь, когда я трахнулась с твоим братом, я девушка, которая предала тебя. Потому что так ты чувствовал себя правильно? Преданным? Оставленным позади?
— Оукли, — шепчет он, медленно качая головой.
— Представь, что это чувство усилилось в тысячу раз. Ложь, замаскированная похотью. И не стой там с таким грустным видом. Ты поступил со мной так же грязно, только по-другому.
— Мы можем поговорить где-нибудь в другом месте? — Он отводит взгляд в сторону, и краем глаза я вижу, как Алек делает полшага вперед. — Один на один.
— Нет.
Его голова откидывается назад.
— Почему? Что происходит, Оукли? Почему бы тебе не…
— Просто остановись, хорошо? — Кричу я. Поднося руки к вискам, я
