Один из официантов показал мне направление уборной, без его помощи я бы долго блуждала по просторному холлу, сделанному в лучших традициях царских дворцов: мрамор, лепнина, золото. Наконец оказавшись перед непримечательной дверью я зашла внутрь и…тотчас вылетела обратно.
- А ну, назад. Назад, я сказала, мне с тобой поговорить нужно, - раздался глухой, неприязненный голос Кати.
Отлично. Что за свадьба без драки? Судя по черным, как у панды, глазам Кати, бить она будет первой.
***
- Закрой дверь, Яна, - Гобра испытующе смотрела мне в глаза.
Выглядела она… да неважно она выглядела. Размазанный макияж и потухший взгляд мигом сняли корону, и из роскошной королевы красоты Катя превратилась в продавщицу сельского магазина на утро после Нового года. Во мне смешались жалость, сочувствие и неприязнь. В конце концов, период туалетных разборок закончился в девятом классе школы, когда крутые девчонки чморили меня, нецелованную некурящую лохушку. Я профессионально оценила тощие, как прутики, ручки Кати и поняла: головой в унитаз сегодня окунут не меня. Таскание двух детей и пакетов с продуктами из любой женщины сделают бытовую версию Халка. Бояться было нечего.
- Катя, - постаралась решить конфликт миром, - может, сначала просто поговорим?
- О чем мне с тобой говорить? – она непонимающе моргнула. - Закрой дверь и постой снаружи, не хочу, чтобы кто-нибудь видел меня такой. А я пока поправлю макияж.
- Ага... - я медленно переваривала информацию. То есть драки не будет? По крайней мере, не в этот час и не в этой королевской уборной. На секунду стало даже обидно. - Слушай, но у меня нет с собой косметики. Я даже сумочку, если честно, не взяла.
- У тебя-то?! – рассмеялась начальница. - У тебя разумеется ее нет. Господи, ты, небось, и краситься-то не умеешь, где делала макияж, в салоне?
Она открыла клатч и высыпала в раковину все его содержимое. Золотые футляры и тюбики, как драгоценности, засверкали на белой глянцевой поверхности.
- В салоне, - автоматически кивнула в ответ.
- Неплохо сделали, - Катя намочила край салфетки и стерла черные потеки вокруг глаз, - не великолепно – они тебе тени хреново растушевали, я сразу заметила, – но весьма. Весь-ма.
Я не поняла, был это комплимент или очередной укол, но поблагодарила на всякий случай.
Катя даже не смотрела в мою сторону, полностью сосредоточившись на себе: открыла воду и намылила руки ресторанным мылом ядовито-зеленого цвета. Комнату наполнил дешевый синтетический запах, от которого мне стало не по себе.
- Знаешь, я ведь даже не ждала, что он встанет на колено и достанет кольцо. Ну, типа, поняла, что этого не будет. Но черт, он мог как-то отметить мои заслуги или пригласить на танец. Мог же?
- Я думаю, это было неуместно. - От ужасного запаха першило в горле, но я старалась улыбаться.
- А вспоминать про твою гребанную рекламу уместно? Ну придумала и придумала, не ты одна так можешь, - она принялась с остервенением водить кисточкой по румянам. - Опозорил меня перед всем офисом и потом еще… - Катя осеклась и кинула хищный взгляд в мою сторону: - Что молчишь? Чего приперлась вообще?! Белое пальто напялила и слушаешь? У тебя с мужем таких проблем нет, ты же у нас счастливая мамочка и жена.
- Все наладится, - невпопад ответила я, так до конца и не поняв, кого и что имела этим в виду.
- Наладится, как же. Черт! – Пудреница выпала из ее рук, отскочила на кафель и разбилась. Белую с золотистыми вензелями плитку покрыл золотистый с белыми вкраплениями порошок. - Черт! Черт!!! Вот гадство! Короче, теперь и ты меня учишь?! Яна, раскрой глаза! - затараторила Катя. Слова сыпались из нее бисеринами, звонко бились об пол и отлетали в сторону: - Он не такой душка, каким пытается себя показать. Совсем не такой! Яна, ты не знаешь, что за человек этот Игнатов, ты никогда не общалась с ним близко, не понимаешь, как тяжело быть с ним рядом! Иногда мне кажется, что он помешанный. Псих, понимаешь?! Натуральный псих! Или по его, или никак.
- Тогда лучше никак. Можно же просто не быть вместе, - упрямо сказала я, стараясь не слушать то, что было мне неприятно.
- «Не быть вместе», - повторила Катя и запнулась, будто только сейчас до нее дошел смысл этой фразы. Она повернулась ко мне и медленно моргнула. - Но как же не быть вместе? Мы ведь такая пара. Мы же идеальные части паззла, или ты слепая?
- Значит, я слепая, - прошептала я одними губами, так, чтобы Гобра не расслышала. Вопросы чужой зависти – последнее, что могло бы меня волновать. Я равнодушно смотрела за превращением заплаканной, почти сломленной девушки в королеву, в тонкую золоченую оскаровскую статуэтку, и… ничего. Только радость за то, что кто-то другой умеет взять себя в руки. Не завидовала – просто не умею, – но наслаждалась, как красивой картинкой в кино. Именно такая стать, манеры и грация привлекли бы Олега, и именно все перечисленное отсутствовало во мне вовсе.
Катя провела блеском по губам и оценивающе посмотрела на результат своих трудов. Выглядела она просто… охренительно!
Я нащупала ручку двери и повернула ее: моя помощь больше не нужна Гобре, – как вдруг послышалась тихо оброненная фраза:
- Какая же я страшная. Совершенно некрасивая, и поэтому он меня больше не любит.
Я машинально посмотрела в зеркало, где отражалось удивительно правильное, вылепленное лучшими скульпторами лицо богини. Она не была красивой – она была охренеть какой красивой и такой же несчастной. Мысленно я пририсовала ей обратно черные, как у панды, круги вокруг глаз и размазанную по щекам помаду, чтобы сделать разницу между двумя образами в своей голове почти незаметной. Катя тоже была клоуном, только другого жанра.
Осторожно, боясь привлечь к себе лишнее внимание и задержаться тут хоть на секунду, я выскочила из уборной и прикрыла за собой дверь. Нестрашно, если кто-то зайдет и застанет Гобру врасплох. Как там говорил Виталик? Сильная, справится.
Мысли о начальнице, жалость по разбитым румянам, запах яблочного дихлофоса – все это быстро померкло, оказалось вытесненным другой, пока еще незрелой мыслью. Новой и абсурдной. Ты можешь быть сколь угодно хорош, но это совсем не гарантия счастья. Твой мужчина может не любить тебя, просто потому что он тебя больше не любит. Всего-то. И не важно, какой длины твои волосы, ширины – бедра и глубины – познания в технике греческого минета. Ты можешь быть самой Екатериной Гоброй, моделью с обложки эротического журнала, – и найдется тот, кто тебя не захочет.
Нет, не кто-то абстрактный, а я, вполне конкретная я, могу постараться и стать, как Екатерина Гобра. Модель с обложки эротического журнала. И мой муж все равно не захочет быть со мной, как раньше, и это не будет моей виной!
Смысл слов шаровыми молниями проносился внутри разрывающейся от боли черепушки. Каждый новый блик – и я вспоминала фразу или сцену из нашей жизни, когда я старалась создать мягкий угол, удачно пошутить или вовремя нажать тормоз. Я не была виновата ни в чем. Я нигде не лукавила. Я оставалась собой. Я жила.
