– Тася? Ты меня пугаешь.
– Привет, Артем… прости. Я тут… А, что ты здесь делаешь?
– С отцом прилетел. Он по работе, а я за компанию. Помнишь месяц назад тебя в горы звал? Ты не представляешь какой красивый Владикавказ. Мы разбили лагерь на реке. Поехали?
– У тебя есть телефон? Можно я позвоню?
Он растерянно похлопал по карманам.
– Нет телефона?
– Поехали, машина уже ждет.
Шокированная встречей, я двигалась на автопилоте. Я была рада видеть своего парня, своего бывшего парня… но радость вызывал страх потерянности в чужом городе и той ситуации в которой прибывала. И поэтому я пошла на безнравственный, лицемерный шаг, за который заслуживала призрения. Я решила воспользоваться тем, что встретила его. Наверное, у меня действительно был сильный ангел хранитель!
– А где Роман Аркадьевич?
– Папа уже уехал, спешил. А я багаж потерял… Возился с документами.
– Найдут?
– Ага, куда они денутся. Зая, с этой стрижкой ты просто огонь.
Мы сидели на заднем сиденье машины. Водитель изредка поглядывал на нас в зеркало заднего вида. Артем лез под кофту. Еще месяц назад я дрожала от его касаний. Теперь они были абсолютно чужими. Любила ли я, раз так быстро забыла тепло этих рук?
Я ужасный, ужасный человек!
– Подожди, не нужно.
– В чем дело? – я уже не тонула в этих карих глазах и длинных ресницах. – Эй, а ну верни эту аппетитную попку…
– Артем, прекрати! – решив молчать о Демиде, по крайней мере пока – минус тысяча в мою карму, мне нужно было реабилитироваться. – Водитель постоянно смотрит, – шепнула я ему на ухо.
– Хочешь, пошлю его к херам… – он мог. Артем еще в институте был эгоцентричным, но врожденное обаяние, привлекательная внешность и толстый кошелек отца делали его невероятно привлекательным. Он и подкупил меня наглостью. Толкнул пару раз в коридоре института. Сперва будто случайно. Потом намеренно. Я игнорировала. Я верила в свои мозги и талант, а вот как в женщине сомневалась. Он же мою неуверенность воспринял как намеренно созданное безразличие. А потом с ноги открыл дверь в лекционный зал, забитый сотней первокурсников, слушавших лекцию по философии. Конвой из нескольких парней, каждый с букетом, проследовали ко мне и обложили цветами. Артем подошел, взял с парты мой телефон и вбил туда свой номер, вместо имени знак сердечка.
«– Если не позвонишь и на сей раз, я приду на работу к твоему отцу и скажу, что его дочь наглая воришка.
– Что?! Я никакая ни воришка…
– Тогда где мое сердце?».
Эффектно и пошло. Но со мной сработало. Эффектность – это одна из основных характеристик Артема. Она как пелена застилала глаза, заставляя думать, что я люблю…
– Так тебя приняли в «Каппа Тау»?
– Да…
Я уже и забыла о женском сообществе университета, куда так стремились все студентки. Элитная прослойка, гарантировавшая массу привилегий и мужского внимания. Когда я выпорхнула из отцовского гнезда, где меня держали в ежовых рукавицах, посчитала, что просто обязана туда попасть. Ведь у себя в школе я была лучшей.
– Я постоянно думаю о том, что ты сделала, чтобы попасть туда… Это было смело!
– Это было безрассудно и глупо!
– Ты ведь хотела подразнить меня, когда выслала видео мне в почту? Помучить? Я раз сто пересмотрел, а теперь хочу увидеть в живую!
– Подожди…
Домов по дороге почти не было. Лес становился все гуще, горы выше.
– Мы скоро приедем?
– Скоро, но я не доживу. Давай скажем ему, чтобы погулял в лесу.
Его дыхание участилось, руки грубо сжимали бедра.
– Артем! Пусти.
– Я ждал целый год, так может хватит ломаться? Иди сюда я сказал…
– Я… в туалет, я хочу в туалет. А потом мы сделаем это, обещаю. Дай только выйти…
Сумку я забрала с собой, сказала, что там салфетки. А шагая в лес вспомнила, что шокер я кинула прямо в машине, после того как поджарила водителя. Аэропорт бы меня не пропустил с ним. Так, соображай… была еще пилочка для ногтей, вроде.
– Ну все, давай здесь.
Я присела за дерево и начала шарить в сумке. Нашла и сунула под рукав. Нет, этого не может быть, ведь это Артем, мой Артем, он не обидит меня!
– Я хочу сходить в душ и отдохнуть. Потерпи до дома, – сказала я как можно ласковей. – Ты ждал целый год. Зачем все портить… здесь в лесу? Или в той грязной машине? Артем… – я положила ладонь на его щеку, ему всегда нравилось, когда я это делала. Он привычно наклонил голову в бок. Было темно, в траве кто-то бесконечно шуршал. Артем оглянулся.
– Садись, поехали.
Я выдохнула, но что-то не давало мне покоя. Машину все больше потряхивало на бездорожье. Артем молчал, смотрел то прямо то в темноту за окном. Его рука покоилась на моей коленке.
– Ты не спросил, что я здесь делаю.
– Что?
– Ты не спросил, что я здесь делаю. В этом городе.
– Ты приехала в отпуск с отцом.
– Я приехала с ним в Сочи.
– Я не слежу за тобой, может у вас изменились планы.
– Ты знал, что я с февраля планировала эту поездку. И ты не спросил, где папа.
Водитель снова посмотрел в зеркало заднего вида. Артем перевел взгляд с меня на него.
– Всего этого пиздеца могло и не быть, согласись ты поехать со мной в отпуск в горы, как я тебя просил! Сестра была бы цела, родителям ничего не угрожало, а те дебила были бы живы! Нужна была только одна! В итоге я должен разруливать всю эту хуйню, которую ты учинила!
Артем замахнулся. Я успела закрыть лицо руками и удар пришелся по уху. Потом по голове. Он бил еще и еще. Я молила прекратить, и он послушал. Вместо этого схватил за ноги и стал стягивать штаны.
– Выебу тебя напоследок! Не зря же весь год таскался за тобой, сука. Иди сюда! – я схватилась за пояс штанов, и в этот момент кулак Артема со всего маха попал мне по носу. От боли я едва не лишилась сознания. Я моментально потеряла способность дышать, интуитивно схватилась за лицо и падонку удалось спустить штаны. Кровь бежала ручьем. Я ощутила, как член подонка уперся мне в пах. Я вынула пилочку и со всего маха воткнула в его шею, он взвыл.
Машина остановилась. Водитель что-то крикнул. Артем, держась за шею, отпрянул. Его лицо было искажено шоком, удивлением и болью.
– Сука! Блядь, ту еще не поняла, куда попала…
Я держалась за натянутые штаны, второй рукой закрывала лицо. Слезы смешались с кровью, ее было столько, что рукава насквозь вымокли. Дверь машины открылась и меня потащили по земле. Я пыталась упираться. На каждый крик получая пинок по животу. Обессилив от нарастающей боли, я перестала сопротивляться. Темнота и ужас окутали мое сознание, я отключилась.
