— Здоренко, — коротко представился майор. — Васьмин! Вам ни о чем не говорит эта фамилия?
— Нет, — растерянно пробормотала я.
— Ну вот, хоть в чем-то мы обошли вас, — удовлетворенно заметил Здоренко. — Пойманный нами убийца, а в том, что он является убийцей, я не сомневаюсь, так как и на пистолете, и в номере остались отпечатки его пальцев, выполнял заказ именно этого человека.
— А кто это?
— Вот этого я пока не знаю, — ответил Здоренко, немного смутившись. — Из показаний убийцы следует, что ему было ведено любыми путями завладеть работами Куницина, за что Васьмин обещал щедро заплатить. Мы сейчас направляемся как раз к этому самому Павлу Анатольевичу, будем его арестовывать.
— И где же вы опять продемонстрируете свой профессионализм? — ненавязчиво спросила я, надеясь, что Здоренко выдаст мне адрес Васьмина.
— Нет, Ольга Юрьевна, адресок Павла Анатольевича я вам не дам, — категорически отказал мне Здоренко. — Тем более что прописан он в той квартире, где проживает сейчас его жена. Но они с ней в разводе, мы уже проверили. Так что даже не пытайтесь разыскать его, я осведомлен о связях Кряжимского, но в этом случае даже они не помогут.
Я уже дальше не слушала Здоренко и машинально отключила телефон. Так вот каким он оказался, дружок со двора! Я вспомнила разговор с Марией Евгеньевной, когда приходила к ней в дом.
Ее бывшего мужа как раз зовут Павел… Я попыталась вспомнить еще и его отчество, но Мария Евгеньевна не называла мне его. Но я была уверена, что это был именно тот Павел, к которому сейчас направлялся Здоренко. Во-первых, он был знаком с Продиновым, во-вторых, он на самом деле развелся с женой, в-третьих, Мария Евгеньевна вполне может жить на той квартире, где до сих пор прописан Павел, ведь они расстались, будучи в хороших отношениях. Все совпадало, вот только не понятно, зачем было Павлу подставлять Продинова, если они с ним общались с самого детства? Я поделилась сомнениями с Кряжимским и другими сотрудниками.
— Ольга Юрьевна, а вам не кажется, что Продинов с Васьминым работали в одной команде, — предположил Кряжимский. — По моему мнению, это вполне объяснимо. Допустим, Продинов приезжает в Россию, чтобы заняться сбором работ Куницина. Не могу даже сказать, чем так ценны работы этого автора, но то, что они стоят гораздо больше, чем мы предполагали, это точно. Так вот, Продинов обращается за помощью к Васьмину, может быть, единственному оставшемуся знакомому в Тарасове. И Васьмин соглашается, так как Продинов обещает взять его в долю за весьма приличные деньги. Они преследуют одну и ту же цель!
— Сергей Иванович, в такой ситуации мне кажется, что Васьмину гораздо удобнее было самому договариваться с Алексеем и другими исполнителями заказов, — заметила я. — Продинов же вообще чужой человек в нашем городе, если учитывать, что он приезжал в Россию редко, а провел здесь только свои детские годы.
— В чем-то ваше замечание я нахожу вполне резонным, — согласился со мной Кряжимский. — А с другой стороны, Васьмин сам не хотел подставляться, так как он все-таки после совершенных преступлений остается в Тарасове, а Продинов может спокойно уехать к себе в Германию.
— А зачем же тогда Продинову вообще надо было обращаться к Васьмину? — спросила Маринка, принимая участие в нашем разговоре.
— И это тоже вполне резонно, — сказал Кряжимский задумчиво. — Если со всеми исполнителями договаривался сам Продинов, то зачем тогда ему нужно было сообщать Васьмину о своих планах?
— А что, если именно Павел Анатольевич занимался разведывательными операциями, подыскав для этого дела несколько таких же добросовестных исполнителей заказов, как Алексей? — предположила я. — Он лишь раздавал задания, а это действие совершенно не наказуемо, по крайней мере по нашему Уголовному кодексу. В таком случае он не должен был опасаться за свою жизнь.
— Но теперь ему придется ответить по всем статьям, — злорадно сказала Маринка.
— Но, когда Васьмин стал понимать, что Продинов может увезти с собой целое состояние, его обуревает чувство зависти или что-то подобное, — продолжила я ход своих мыслей. — И он решается сам завладеть работами Куницина, благо что для этого нужно было только ограбить Продинова. Всю грязную работу с подачи Продинова выполнил Алексей. Может быть, Васьмин даже и не предполагал, что исполнителю его заказа придется прибегнуть к крайней мере, то есть совершить убийство. Павел Анатольевич надеялся, наверное, что можно просто припугнуть Продинова, намекнув ему, например, на то, что Васьмин может заложить его сотрудникам правоохранительных органов. Но получилось все куда трагичней.
— Я думаю, что Продинов заслужил такую смерть, — заметила Маринка. — Васьмину же еще предстоит расплачиваться за содеянное.
— Если только Васьмина удастся поймать, — в голосе Кряжимского послышались нотки неуверенности. — Он уже, наверное, знает о том, что операция провалилась, и предпримет какие-то попытки скрыться. Не будет же он сидеть сложа ручки в ожидании, пока на них наденут наручники.
— Будем надеется, что сотрудники РУБОПа квалифицированно организуют арест Васьмина, — высказала я свое пожелание. — Хотя немного удачи им в этом деле не помешает.
На этом наш разговор и закончился. Виктор, воспользовавшись моментом, вышел из моего кабинета. Он очень устал, так как всю ночь дежурил на моей машине у гостиницы. Виктор отпросился домой, и я не могла ему отказать, причин задерживать его на работе не было. Все же он сначала решил сделать фотографии из гостиницы и только потом, когда передо мной уже лежала увесистая пачка, ушел из редакции.
Следом за Виктором убежал Ромка, у которого появились какие-то дела дома, хотя еще рабочий день не закончился. Ромку я тоже отпустила, так как не нуждалась в его курьерских услугах.
Только Маринка с Кряжимским остались в кабинете, несмотря на то, что их чашечки с кофе уже давно опустели. Маринка не торопилась домой, у Кряжимского еще было полно работы, как всегда. Я поручила ему написать статью в очередной номер «Свидетеля», где сообщалось бы о преступной деятельности Продинова и Васьмина. Сергей Иванович предпочел работать на своем рабочем месте, поэтому, вежливо извинившись перед дамами, вышел из кабинета.
Мы остались вдвоем с Маринкой. Подруга занялась уборкой со стола, я же просматривала некоторые наработанные Кряжимским материалы. Я машинально переворачивала страницу за страницей, но никак не могла сосредоточиться. Вроде бы мы и работы Куницина нашли, и вернули их коллекционерам, и поймали преступников, но что-то не давала мне покоя. «В этом деле еще рано ставить точку», — вспомнились слова Кряжимского. Мне до сих пор было не понятно, что связывало Продинова и Васьмина? Почему Васьмин решился на убийство друга? Что было у них обоих на уме? Кому хотел продать Продинов работы Куницина? Я была уверена, что он их собирал не для себя. Об этом могли рассказать только они сами! Только вот Продинов был уже мертв, поэтому я надеялась, что мне что-то удастся узнать от Васьмина. То есть не от него самого, а от Здоренко, который наверняка принимает в этом деле самое активное участие.
