Жека неохотно отодвинулся, достал телефон, посмотрел на экран и покачал головой.
– Тут связи нет, – напомнил он. – Придется подняться.
Он повернулся и направился к выходу. Алёне стало немного страшно, когда он сгинул в темноте прохода, а она осталась одна. Его ботинки протопали по лестнице; шаги затихли, потом его рука сильно дернула дверь. Дверь лязгнула, Жека недоуменно чертыхнулся. Рванул дверь еще и еще. И сказал:
– Слушай, кажется, нас случайно заперли снаружи. Дверь не открывается. Вот так номер!
Доски загрохотали под ударами кулака.
– Эй, наверху! – зычно прокричал Жека. – Дверь откройте!
Алёна начала торопливо пробираться к выходу, петляя между террариумами. Она толком не поняла, что случилось.
Шагнула в проход и натолкнулась на твердую мужскую грудь; Жека ухватил ее за плечи, его борода пощекотала ей лоб и щеку.
– Почему дверь закрыта? – спросила Алёна удивленно.
– Хрен его знает, – угрюмо сказал невидимый в темноте Жека, взял Алёну за запястье и повел обратно к свету террариумов. – Может, строители закрыли, когда уходили. Или сам Илья задумался о линьке кроликов и запер нас по забывчивости. С него станется.
– А ты можешь выломать дверь?
– Нет. Видела, какая она? Ее, поди, с тюремных времен не меняли. Там даже есть заваренное окошечко для надзирателей. Можно еще стучать, но толку не будет. Рабочий день закончен, строители ушли, в корпусе никого. Даже сигнализации нет. Подвал ведь бесхозный. Так что придется нам тут куковать, пока Илья не надумает вернуться.
– А если он не вернется? – у Алёны дрогнул голос. – Он же сказал: «Будете уходить – захлопните дверь». А вдруг он ушел домой… и ему никак не позвонить!
– Ну, не будем предполагать худшее! – жизнерадостно сказал Жека. – Вернется Илюха как миленький, куда денется!
– Ага, утром…
– Не каркай, Алёна, – Жека легко щелкнул ее по кончику носа, чтобы подбодрить. – Ты принцесса пессимисток.
– Тут страшно. И холодно. И моя мама…
– Беспокоится будет, да-да, помню. Ладно, давай поступим так: пока Илюха не нарисовался, попробуем отыскать выход из этого подвала. Он длинный, на весь корпус. Говорят, тут подземные переходы есть между корпусами, может, нам повезет и мы на них наткнемся. Возьми, раз замерзла.
Он снял со стула свою куртку и набросил ее Алёне на плечи. Тяжелая кожа придавила Алёнины плечи, как кольчуга, но тяжесть эта была уютной, как дружеские объятия сильного человека. От куртки пахло кожей, металлом, бензином и ветром.
– А тебе не холодно?
– Мне редко бывает холодно. А тут вообще курорт. Жарища. Ну что, идем?
Он махнул рукой в темный конец подвала.
– Там же ничего не видно!
– Включим фонарик в телефоне. Кончай ныть, подруга! Не хочешь туда – сиди тут, с ящерицами. Тут светло.
– Я с тобой! – Алёна метнулась к Жеке, потому что испугалась остаться одна, пусть даже в компании Васи, Коти, Шуши и прочих рептилий. Они все за стеклом и не помогут ей в случае, если их темноты вынырнет маньяк или привидение.
Алёна крепко стиснула зубы, чтобы сдержать порыв поскулить от души, и покорно пошла вслед за Жекой. Покидать освещенную часть подвала было страшно до трясучки.
Сначала Алёна боялась каждого шороха. Боялась, что фонарь выхватит из темноты что-нибудь жуткое. Но пока им попадались на пути только сломанные парты, стулья, шкафы, набитые заплесневелыми тетрадями с работами студентов, которые выпустились из вуза лет пятьдесят назад.
Однажды Алёна перепугалась так, что взвизгнула, когда в рассеянном луче фонаря мелькнула огромная белая голова.
Она смотрела на Алёну недобро прищуренными глазами. Вместо носа у головы была дыра, а над нависшими бровями сверкал голый череп.
Оказалось – побитый временем бюст Ленина у стены. После встречи с вождем революции Алёна еще долго хватала воздух ртом и прижимала ладонь к бешено бьющемуся сердцу.
Подвал и правда оказался ужасно длинным. Проход то расширялся, то сужался. Где-то гудели трубы, стены местами были скользкие и влажные, а в уголках посуше трепетали лохмотья паутины.
Исследователи нашли несколько заделанных кирпичом проходов. Жека основательно простукал кладку, но звук был глухой.
Наткнулись на закуток со старыми тряпками, ведрами и швабрами. Раскопали тумбочку, полную пустых пивных бутылок. Свалили с гвоздя истлевший костюм химзащиты с противогазом. И обнаружили много другого скучного хлама.
Проблуждав по подземелью с час, исследователи сдались и отправились к обитаемой части подвала.
– Вот приятная новость, – сказал Жека, открывая узкую дверь в закутке за последним террариумом. – Тут у Илюхи есть туалет и водопровод с раковиной и душем. Ха, а тут, смотри, и топчан имеется. Предусмотрительно. Так что если нам придется куковать до утра, мы можем сделать это с удобствами. Жаль, телевизора нет и интернет не ловит. А из книжек только Илюхины брошюры по разведению кроликов и линьке саламандр. Поэтому чтобы скоротать время, нам придется рассказывать друг другу байки.
– Я не хочу байки! – воскликнула расстроенная Алёна. – У меня мама с ума сойдет, если я не приду ночевать.
– Это печально, конечно. Жалко маму. Но поделать мы ничего не можем. Так что попробуй не волноваться. Сделай так: напиши смску и отправь. Если вдруг сигнал пробьется, смска отправится и твоя мама ее получит. И вызовет МЧС, чтобы нас спасли. По крайней мере я Илюхе написал разные добрые пожелания. Но пока мы бродили, сигнал не появился.
Они еще раз поднялись к двери и хорошенько погромыхали и поорали. Но стены в подвале были толстые, самое место для каземата. Крики заключенных не проникали наружу ни сто лет назад, ни сейчас.
Так никто и ни пришел на помощь.
Вскоре стало ясно, что Побегаец не вернется и надежды на скорое освобождение нет.
– Надеюсь, с Ильей все хорошо, – уныло сказала Алёна, присаживаясь на краешек ободранного топчана, втиснутого к стене за пустыми террариумами. – С ним ничего не случилось, он просто о нас забыл. Но как можно было о нас забыть?!
– Думаю, ему пришлось задержаться, он послал нам сообщение, но мы его не получили. Ну а если просто забыл, я ему потом устрою, драконофилу хренову…
Жека сел рядом; топчан продавился под его весом.
Какое-то время они сидели молча; Алёна тихонько вздыхала и куталась в куртку.
– Тут уютно, – заметил Жека. – Смотри, лампы в ящиках так славно светят. Ящерки шебуршат. Кто еще из твоих знакомых может похвастаться тем, что ночевал в террариуме? Будешь потом вспоминать это приключение и смеяться.
Но Алёна продолжала беспокоиться о своем.
– Может мама и не заметит, что меня дома нет, – успокаивала себя она. – Если она поздно вернется, то подумает, что я уже сплю или занимаюсь и в комнату ко мне не пойдет.
