Книга Янтарный единорог - Владимир Василенко

До берега мы добрались без происшествий, если не считать стычку с крупной хищной рыбой, похожей на акулу, но с чешуйчатой, как у крокодила, спиной и аж тремя спинными плавниками. Чудище было длиной метра три и на первый взгляд представляло серьезную опасность для утлых катамаранов бааджо. Но морские цыгане показали, что гарпуны у них не для того, чтобы спинки чесать. Я и опомниться не успел, как рыбина была убита, тут же выпотрошена и разрезана на несколько крупных кусков. Груз распределили по всем плотам, отходы выбросили, и отправились дальше.

Джанжи Хэ по-прежнему не приходил в себя. Даже Вульф со своим богатым арсеналом лечебных заклинаний и баффов ничего не мог с этим поделать. Физически мастер был в порядке, даже все царапины, полученные за последние несколько часов, успели затянуться. Однако он был крайне слаб и впал в глубокий сон, близкий к коме, и привести его в чувство не получалось.

Джия не отходила от него ни на шаг. Всю дорогу до берега держала его голову на коленях, бережно поглаживая непослушную жесткую шерсть. Я невольно еще больше проникся к этой бедной девчонке. Угораздило же ее влюбиться в того, кто вряд ли когда-нибудь оценит ее чувства. Слишком уж он витает в облаках.

Бааджо высадили нас на узкой песчаной отмели к западу от Белого берега и тут же отправились назад в море. Такое ощущение, что на твердой земле они чувствовали себя неуютно. От наград за спасение они отказались, да и, честно говоря, у нас с Вульфом попросту нечего было им предложить. Корсары выменивают у бааджо янтарь и жемчуг на стальные наконечники для гарпунов, крепкие веревки и строительный материал для лодок. У нас в инвентарях ничего такого не завалялось.

Я прошелся по песчаной косе, облизываемой прибоем, с наслаждением ощущая под ногами твердую почву. К северу отсюда можно было разглядеть на горизонте массивную глыбу Стены Буревестников. Пешком, да еще с ксилаем на руках, нам пришлось бы тащиться туда не меньше пары часов. Но ведь теперь у меня есть маунт. Пусть и невзрачный мохнатый тарпан, но призывается он с помощью стандартного заклинания практически в любую точку Артара.

Вульф тоже призвал своего жеребца, кое-как погрузил на него еле шевелящегося Джанжи, привязав к седлу, чтобы не упал. Джия уселась позади меня, но по дороге постоянно оглядывалась на мастера.

— Двинем через ущелье, — предложил Вульф. — Главное, добраться до крепости. А там уж я обеспечу нам хороший конвой от Легиона. Вдвоем сейчас путешествовать небезопасно, тем более с такой обузой.

— Разве крепость снова отбили у Корсаров? — удивился я.

— Да. Буквально несколько часов назад, пока их основные силы были оттянуты к битве у Джааки.

Я неодобрительно покачал головой. Да уж. И какого, спрашивается, хрена я еще недавно геройствовал в очередном штурме? Эта крепость меняет хозяев как переходящий вымпел.

— Слишком важный объект, чтобы оставлять противнику, — пожал плечами Вульф. — И у нас больше людей. Этим нужно было воспользоваться.

— Может, попробуем на Тенептицах? Тут же неподалеку, кажется, была башня. А то по земле, пусть и на маунтах, мы до самой ночи будем добираться до мастерской.

Волк, скептически взглянув на Джанжи Хэ, покачал головой.

— Боюсь, твоему ксилайскому другу пока не до полетов.

Что ж, ничего не поделаешь. Даже не знаю, что злит меня больше. То, что мастер по-прежнему висит на грани жизни и смерти и все усилия по его спасению могут вот-вот пойти прахом. Или то, что он в таком состоянии не может ответить на мои вопросы. У меня даже закрадывалось подозрение, что слепой пройдоха симулирует. Но в таком случае ему удалось обмануть всех нас, включая Джию. Она-то переживает за него не в пример сильнее меня.

На патруль Красного легиона мы нарвались еще на полпути к крепости, и тут я возблагодарил богов, что с нами был Туманный волк. Повинуясь приказам центуриона, легионеры действительно обеспечили конвой через все ущелье, а затем четверо отборных бойцов сопровождали нас по тракту до самого Эривина.

Скачка получилась утомительная, хотя аватары игроков и не устают. Просто быстро приелось однообразие — только скачешь и скачешь, скачешь и скачешь, время от времени подкармливая маунтов стимулирующими зельями. Из развлечений только редкие стычки со зверьем. Мобов-то по пути попадалось полным-полно, но большинство из них не агрились, завидев наш отряд, а наоборот, улепетывали в страхе.

Игроки тоже несколько раз встречались, но чаще всего это были люди из Легиона или из альянса, который вокруг него образовался, так что нас благодаря сопровождению не трогали. Лишь однажды нарвались на перекрестке на засаду игроков противоположной стороны. Хотя тут еще большой вопрос, кто на кого нарвался. Начали-то они бодро — опутали маунтов каким-то заклинанием, сами зашли с инвиза под прикрытием двух лучников. Но в потемках, похоже, не рассчитали свои силы. Их было около десятка, и даже с учетом эффекта неожиданности этого было маловато для того, чтобы сходу смести наш отряд. Так что, потеряв двоих в первую же минуту боя, они позорно ретировались.

К мастерской Джанжи Хэ мы подъезжали уже в темноте, но увидели ее издалека. Потому что она полыхала как огромный факел.

Я, цедя сквозь зубы ругательства, пустил тарпана во весь опор, обгоняя остальных. Удалось подскакать почти вплотную к горящему зданию, но потом испуганное животное чуть не сбросило меня. Я спешился и, набросив на себя Водяную сферу, Прыжком лягушки взлетел на крышу мастерской.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Свой обширный архив записей Джанжи хранит в библиотеке на втором этаже. Окно в нее было прикрыто ставнями, в щель между которыми пробивался едкий серый дым. Вонзив Жало в балку под крышей, я спустился вниз и, оттолкнувшись от стены, будто маятник, вышиб хлипкие ставни и залетел в окно.

Пламя, получив порцию свежего воздуха из окна, заполыхало еще ярче. Водяная сфера продержалась недолго, пришлось ее обновлять. За те несколько секунд, что остался без нее, понял, что чувствует курица, запекаемая на гриле. Хоть я и старался держаться подальше от открытого пламени, жар все равно окутывал меня плотным облаком, и спрятаться от него было негде. Но еще хуже было с дымом. От него слезились глаза, горела глотка, а вскоре появился и какой-то дебафф, от которого я начал слабеть с каждой секундой, а перед глазами все поплыло.