Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
После возвращения из Алма-Аты Ельцин снова встретился с Горбачевым. Все было понятно без лишних слов. Михаилу Сергеевичу не оставалось места в новых структурах власти. Конечно, у СНГ должны быть некие координирующие механизмы, но ни один президент более не желал иметь дело с бывшим руководителем государства. Горбачев, еще несколько дней назад говоривший, что не уйдет ни при каких условиях в отставку, понял, что должен уходить. Ельцин прямо сказал ему, что «Советского Союза больше нет, и вам нужно уходить».
Из разных стран приходили сообщения о поддержке, которую оказывают Содружеству ведущие страны мира. Почти все заявили о своей готовности признать новые реалии. Даже американцы, которые еще месяц назад не готовы были признавать независимость двенадцати республик, кроме Прибалтики, входивших в состав бывшего Союза, заявили о своей готовности признать новые государства. Даже Франция, которая всегда занимала особую позицию. Даже Германия, где Горбачев считался почти героем за отказ от применения силы во время объединения Германии. В политике не бывает места личным отношениям или симпатиям. Всегда только трезвый расчет и интересы, превалирующие над всеми остальными чувствами.
Можно говорить о вековой дружбе народов и проводить абсолютно противоположную политику. Болгария, обязанная России своей независимостью и государственностью, страна, к которой с такой симпатией относились многие поколения российских людей и в которой до сих пор сильны традиции дружбы с Россией, дважды воевала именно со своими освободителями, выступив против России и ее союзников во время Первой мировой войны, а затем поддержав Гитлера и его союзников в борьбе против СССР во время Второй мировой войны. При том, что Болгарию называли при Живкове «шестнадцатой республикой» Советского Союза.
Горбачев встретился с Ельциным еще раз и предъявил список своих претензий. Он просил передать ему здание Академии общественных наук для созданного Фонда Горбачева, оставить полагающуюся президенту охрану, обеспечить транспортом и пенсией в размере президентского оклада с последующей индексацией. Он даже не забыл упомянуть об отдельном транспорте для своей супруги. Список был большим. Ельцину он не понравился. Забирая эти листы, он хмуро пообещал вынести этот вопрос на совет глав государств. Горбачев не мог предположить, что его бывшие подчиненные, ставшие руководителями независимых государств, почти в один голос откажут ему в этих привилегиях, посчитав, что ему необходимо оставить обычную пенсию как рядовому пенсионеру. Но здесь воспротивился сам Борис Николаевич.
Ельцин – действительно фигура исторического масштаба. Разрушитель не только страны, в которой он вырос, и партии, в которой сделал свою основную карьеру. Ему было присуще истинное величие, какое бывает только у выдающихся людей, все его недостатки были продолжением его достоинств. Широкая натура, мощный, сильный, способный пробить любую стену, способный взять на себя ответственность – этот человек был рожден для великих дел. Он их и совершил, став одним из основных разрушителей большой страны. Можно долго перечислять все огромные минусы его правления. Лихие девяностые годы сегодня осуждаются даже Московским патриархатом. Именно при Ельцине произойдет всеобщая криминализация страны, основные богатства перейдут в руки кучки зарвавшихся олигархов, будут развязаны две чеченские войны, расстрелян российский парламент, произойдет дефолт девяносто восьмого. Он устроит чехарду с премьерами, убрав Черномырдина и в течение полутора лет сменив еще четверых руководителей правительства. Перечислять можно долго. Но он никогда не позволял себе опускаться до мелочных разборок, до унизительного сведения счетов. И в конце девяносто девятого нашел в себе силы, вопреки мнению всех политиков и чиновников, уйти со своего поста, оставив вместо себя преемника. Именно Ельцин настоял на том, чтобы почти все требования уходящего президента были выполнены, и этим заложил основу для цивилизованного прощания с бывшими руководителями государства…
Вечером этого дня он знакомился с новой программой Гайдара. В его кабинете собрались Бурбулис, Гайдар и Шохин. Ельцин не вникал в детали экономических разработок команды Гайдара. Ему нравилась сама постановка вопроса о резком и быстром отпуске цен, после которых можно переходить к другим структурным реформам. Ему показали первый бездефицитный бюджет России за последние годы, сверстанный на первый квартал следующего года.
Он охотно поддерживал все предложения Гайдара. «Шоковая терапия», которую совсем скоро назовут «шоковой хирургией Гайдара», на самом деле была попыткой не просто спасти умирающую экономику, но и вывести ее из, казалось бы, безнадежного тупика. С точки зрения экономических законов Гайдар все делал абсолютно правильно. Он верно просчитывал варианты развития, очень толково продумывал стратегию резкого повышения цен и налогообложения, пытался не просто реанимировать, а заставить работать экономику в рамках предлагаемых тяжелых условий. Когда его один из корреспондентов спросил, не боится ли он браться за подобную задачу, Гайдар честно ответил, что не боится.
На самом деле экономическая политика Гайдара была верной, несмотря на всю критику, которая раздавалась в течение последующих двадцати лет. Но вся беда этой программы в том, что она была верной только при экономических расчетах и в планах молодых теоретиков, пришедших во власть вместе с Гайдаром. Эти люди почти никогда не работали на производстве, не знали реальной жизни, не понимали и не хотели понимать, что нельзя проводить реформы исключительно за счет снижения уровня жизни народа. Теоретически оправданные реформы были практически безнравственны и аморальны. Интеллектуал, умница, один из самых светлых умов России, бессребреник, не наживший миллиардов, в отличие от некоторых своих коллег Гайдар стал заложником собственной модели развития. Он все сделал правильно, но в его расчетах не учитывался именно человеческий фактор. Люди не могли и не захотели терпеть подобную «хирургию». Ведь так легко наполнить прилавки магазинов, разом отпустив все цены. Потом можно постепенно повышать заработную плату, собираемость налогов и таможенных пошлин, менять экономические стимулы для развития производства. Но люди не могли ждать, пока все наладится. С первого числа их прежние сбережения в сберкассах разом обесценились. Нищенские пенсии и смешные зарплаты на многие годы ударят по самым неимущим, вызывая гнев и разочарование у массы людей.
Перед Новым годом Ельцин выступил по телевидению. Он твердо пообещал улучшение жизни людей к концу девяносто второго года. Более того, по центральным каналам часто показывали Ельцина, обещавшего лечь на рельсы, но не допустить ухудшения жизни людей. На самом же деле произошла не просто гиперинфляция и мгновенное обнищание десятков миллионов. Случилось самое страшное. Гайдаровские реформы навсегда изменили нравственность, духовность народа, приучив людей к мысли, что деньги являются главным мерилом успеха, вместо совести, морали, нравственности. Молодые девушки стали мечтать о работе валютных проституток, самой «престижной» профессии на постсоветском пространстве. Повсюду начали организовываться банды вымогателей и грабителей. Сотни тысяч людей, некогда приличных преподавателей, инженеров, служащих, переквалифицировались в обычных спекулянтов и челночников, пытавшихся таким способом выжить и накормить свои семьи. Правоохранительная система абсолютно закоррумпировалась, сами прокуроры и офицеры милиции начали заниматься рэкетом и крышеванием бизнесменов. Самые циничные и беспринципные пошли в политику, самые бессовестные и бессердечные стали бизнесменами.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
