— А-ах!..
Оторвавшись от моих губ, Лео, опершись руками по обе стороны от моей головы, поднял голову. Грудь налился тяжестью, соски затвердели, а между ног полыхал пожар. Я закатила глаза к потолку, когда Лео, наклонившись, обвел языком ареолы обеих грудей, а после взял в рот одну из них, другой рукой играя с вторым соском. Обняла его за спину, царапая.
— Еще, о-о, да-а-а-!.. Быстрей!.. Ещё!..
Лео входит глубоко во всю длину члена, заполнив полностью, а после с хлюпом выходит. Снова и снова. Не дает мне кончить, дразнит, разжигая аппетит. Меняет угол проникновения и входит резко, ударяется бедрами о мои. Накрывает ладонью клитор, нажимает на чувственные точки.
— О, боже!..
Толчки становятся глубокими, жесткими и быстрыми. Доводя меня до финиша.
— Леонид!
Горло сводит от крика, перед глазами появляются вспышки, горячая жидкость заполняет меня, и по ногам стекает мой сок, пока Лео не кончает за мной.
Кажется, я даже призналась ему, как люблю, во время оргазма.
Мы принимаем душ вместе, занимаемся сексом, снова испачкавшись. И я удивляюсь, откуда у него берутся силы заниматься со мной любовью, он так ненасытен.
Я становлюсь на четвереньки, попой вверх, а сзади упирается каменный член бандита. Головка касается тугого отверстия на заднице, и я напрягаюсь.
— Ты что делаешь? — шепотом спрашиваю. Волнуюсь.
— Помнишь, куда ты меня послала четыре месяца назад? — проникновенно спросил он.
Мне хватило всего минуты, чтобы вспомнить, куда именно.
«Иди в задницу, подонок!»
Нервно сглатываю слюну. О, да, ещё как помню.
Пока я думала и размышляла, что-то холодное коснулось ануса, а после пальцы мужа, размазывающие эту жидкость по тугому отверстию.
— Будет немного больно, а после ты сама будешь просить меня взять твою шикарную задницу, девочка.
Его каменный член медленно входил в мой анус, растягивая стенки под свой размер, и я сморщилась от боли. Казалось, член разорвет меня на куски.
Одной рукой мял грудь и крутил соски, а другой ласкал клитор. Его член, входит все глубже, и глубже.
— Будет больно, — предупредил он.
И сразу же вошел одним быстрым толчком, вырвав из моего горла крик. Вытащил член и снова вонзил в мою дырочку, и так несколько раз. То входил полностью, то выходил, чтобы я привыкла к ощущениям, и вскоре боль сменилась удовольствием. И хоть она не прошла окончательно, это был коктейль из смеси боли и наслаждения на грани безумства.
В этот вечер за два месяца впервые мы занимались любовью, и это было что-то другое. Что трудно описать словами. И да, мы стали безумными.
Несколько лет спустя.
Леонид
— Папочка!
Звонкий голосок маленькой Вероники заставил меня оторваться от компьютера и поднять голову. Дочка подбежала ко мне, я встал с места, подхватил её на руки и обнял, а ответом мне был её звонкий смех. После Вероники в кабинет вошла Нина вместе с сыном.
— Привет, дорогой, извини, что помешали, но дети не стали меня слушаться, захотели к тебе.
Нина подошла ко мне и поцеловала в губы.
— Ничего, я тоже соскучился по вам.
Я нахмурился и взял из рук жены Артура.
— Зачем ты поднимаешь его на руки? Это же вредно для ребёнка. Кто скажет, что эти двое близнецы, — недовольно проворчал, отпуская сына. — Ди… — вспомнив, что рядом дочка, которая не любит, когда я обращаюсь Дикому, поправился, — Ахмед, проследи за детьми. Нельзя оставлять этих двоих одних, иначе они будут доставать сотрудников.
Когда дети вышли из кабинета, я обнял жену и глубоко поцеловал. Нина улыбнулась, запустила пальцы в мои волосы и прильнула всем телом ко мне.
— Привет.
— Привет, — шепнули мы оба одновременно, а после рассмеялись.
Опустил руку на её живот, поглаживая.
— Как вы? Ничего не хочешь? Арбузы или мел.
Нина виновата улыбнулась. Когда она была беременна близнецами, она хотела то, что зимой не отыщешь. Я тогда хотел задушить её за это. Иногда она бесила меня неимерно. Но ни разу не пожалел, что сделал ей ребёнка, как она и хотела. Это было долго и трудно, врачи диагностировали, что она больше не сможет забеременеть сама после выкидыша. Депрессия, стресс, слезы в подушку, и не знаю, откуда ей в голову пришла это идея — хотя, я думаю, знаю, — но Нина хотела сделать ЭКО. Если вместо Нины была бы другая женщина, я ни за что не согласился бы на эту процедуру, но сам не понял, как согласился.
Это был ад. Самый настоящий ад. Полгода. Почти семь месяцев. Сто девяносто восемь дней. Заниматься сексом в определенное время. Это выматывало. Это раздражало. Иногда не возбуждался. И это неимоверно злило меня. Но в конце долгожданная беременность. И на фоне беременности, Нина стала слишком сентиментальной. Даже во время первой беременности она так себя не вела. Однако наши усилия того стоили.
Первое УЗИ, первый снимок, первое сердцебиение малышей. Это было волнительно, и в тоже время прекрасно.
И вот теперь Нина снова беременна. Без ЭКО.
— Хватит уже насмехаться надо мной. Я же не специально, — обиженно надула губы.
— Хорошо, прости. Идем?
— А ты уже закончил? Мы не помешали тебе, дорогой?
— Ничего, мне просто нужно подписать некоторые документы, а остальными займётся мой заместитель. Компания не понесет убытки, если я позволю себе один день отдохнуть вместе с семьей.
— Хорошо.
Выключил компьютер, надел пальто и, взяв жену за руку, вышли из кабинета. К нам тут же подбежали дети, прыгая около нас и рассказывая, как достали моих сотрудников. Нина покачала головой, отругала их, заодно и меня с Диким, который не уследил за детьми. Или просто не хотел им мешать. Проворчала, как я избаловала их, и обещала, что с Вадимом такое не позволит. А на мой вопрос, кто такой Вадим, ответила с улыбкой:
— Сын!
Усмехнулся. Вадим. Она уже выбрала имя и не сказал мне. Что ж, если она уверена, что на этот раз у нас родится сын, то в следующий раз я постараюсь, чтобы это была девочка. Но только имя выберу я!
***
— Папаша, держите голову дочери.
Акушер вручила в мои руки сверток с маленькой девочкой, которая плакала, не унимаясь. Жена мягко улыбнулась, на её груди уже лежал другой чемпион — Вадим, в то время как я держал… Одетту. До самых родов мы считали, что у нас будет только сын, но мы даже не думали, что будут близнецы. Как в первый раз.
Наклонился и невесомо коснулся её виска, целуя и вдыхая запах новорожденного. А после посмотрел на уставшую жену.
— Спасибо, — полушепотом, чтобы услышала только она.
